Бэзил Коппер - Морок над Инсмутом

Их разговор был прерван появлением здоровяка в полицейской форме, который выскочил из крайнего левого тоннеля в состоянии чрезвычайного возбуждения. Тоннель, по которому пошла его группа, оказался длинным и, по всей видимости, часто используемым, он немного изгибался, а на расстоянии около двух миль от входа резко нырял вниз. Капитан полиции благоразумно решил сделать там остановку и послать его, Стрэнга, сообщить новость Оутсу и остальным.

Всего в группе было двадцать человек, все полицейские, кроме Холройда, и, когда он покидал остальных, им явно ничего не угрожало. однако Оутс имел на сей счет иные соображения, и, пока он в сторонке совещался с Беллоузом, оставшиеся полицейские разбивались на две команды. Резервная, наиболее многочисленная, должна была остаться в зале и сторожить выходы из других тоннелей, а основная отправлялась в тоннель.

Через несколько минут спасательная экспедиция углубилась в крайний западный тоннель, и Оутс сразу заметил, что его пол действительно отличался от других. При незначительных размерах входа коридор оказался очень широким внутри, а потолок его уходил на такую высоту, что лучи их фонарей даже не доставали до него. Продолжая идти на запад, тоннель местами слегка изгибался, а в одной точке стал уходить вниз.

У Беллоуза был с собой компас, стрелка которого неукоснительно показывала на запад, хотя и с небольшими отклонениями. Навстречу потянуло легким ветерком, с ним появился странный затхлый запах, знакомый Оутсу по участку в Оук Парк.

— Как вам такое направление? — спросил Оутс, когда до места встречи, по его предположениям, должно было остаться не больше полумили.

Землемер дернул плечом.

— К Инсмуту и морю, — коротко ответил он. — А вот инженеры, которые поработали здесь, меня просто изумляют. В жизни не видел ничего подобного.

Оутс кивнул.

— Не нравится мне здесь, слишком уж хорошо, — сказал он.

Беллоуз посмотрел на него, его лицо в свете двух фонарей, которые они несли, было напряженным. Они были одни, полицейский, которого прислал за ними капитан, остался с резервной партией.

— Я не вполне понимаю.

— Все остальные ходы заблокированы или запечатаны. Как будто нас специально направили именно в этот. Самый западный. Тот, который ведет к Инсмуту и морю.

Беллоуз тряхнул головой.

— К рифу, — почти мечтательно сказал он. — Я и сам пришел к такому же заключению.

Оба убыстрили шаг. Плавный поворот, полого спускавшийся вниз, привел их в темную секцию тоннеля. Раньше путь им освещали фонари, на равном расстоянии друг от друга расставленные по полу, но теперь в смоляной тьме наверху не было ни проблеска света. Вдруг фонарик Оутса осветил вспышку света вдалеке, а сам он одновременно споткнулся обо что-то. Перед ним стоял Беллоуз. Остатки металлического фонаря были странно покорежены, металл как будто оплавлен. Землемер едва не выронил его из рук.

— Еще теплый, — прошептал он.

В ту же минуту откуда-то спереди до них долетел тихий условный свист, загрохотали выстрелы и странный, какой-то блеющий звук заполнил тоннель, отражаясь от гладких стен и высокого потолка. Не сговариваясь, они побежали на звуки, Оутс на ходу вытаскивал револьвер, страх сжимал его горло, мысли о незнаемом туманили голову.

Несколько мгновений спустя Оутс остановил эту отчаянную гонку, положив руку на плечо землемеру.

— Надо мыслить последовательно.

Приложив к губам свисток, он дунул в него изо всей силы. Беллоуз сделал то же самое со своим. После этого оба замерли и напрягли слух, фонари в их руках продолжали гореть, рассеивая темноту. Прошли десять секунд, за ними еще десять; мгновения тянулись, словно годы. И тут серебристые звуки пропели в ответ: «Мы спешим». Казалось, они пронзили тьму, словно сверкающие солнечные лучи. Оутс и Беллоуз побежали дальше, помня о том, что спереди не донеслось ни звука. Их фонари не освещали ничего, кроме тоннеля, который уходил строго вперед; соленый ветер дул им в лицо, неся с собой странные запахи подземных глубин. Проход вокруг них становился тем уже, чем сильнее понижался его уровень.

Наконец они подбежали к месту, где пол уходил так круто вниз, что спуститься по нему без риска сорваться и кубарем полететь вниз было трудно. Пляшущие лучи фонарей выхватывали из темноты покореженные куски металла, валявшиеся на полу. Оутс, чувствуя, как у него перехватывает горло, опознал в них остатки полицейских револьверов. Вокруг не было никаких признаков борьбы, только отметины на стенах, похожие на следы копоти. Это да еще следы серой слизи, такой же, как та, которую Оутс уже видел в Оук Парке. Он встал как вкопанный и схватил своего спутника за запястье.

— Разве мы не пойдем вперед? — спросил его Беллоуз. — Ведь они могут быть ранены или в большой опасности.

Оутс покачал головой.

— Именно этого они и хотят, — сказал он с легкой дрожью в голосе. — Мы и так сильно облегчили им задачу. Капитан должен был ждать здесь. А он, готов спорить, взял и полез по этому склону вниз. Удобное тут место.

Беллоуз направил свой фонарь вниз, услышав, как что-то как будто гудит вокруг них.

— Для чего удобное — для засады?

Оутс пожал плечами.

— Для чего угодно. Плохого, разумеется. Мы будем ждать здесь, пока не подойдет подкрепление. Капитану и его отряду сейчас уже все равно ничем не поможешь, скорее всего.

Лицо Беллоуза посерело.

— Вы шутите. И Холройд…?

— Не шучу. Здесь скрываются твари, враждебные людям. Они приходят со стороны Инсмута. Эти тоннели, скорее всего, были их главной связью с окружающим миром. Инсмут они уже давно прибрали к рукам, теперь взялись и за Аркхэм, и не исключено, что кое-кто из местных на их стороне. Два года назад они почти преуспели. Теперь делают вторую попытку. И не намерены мириться с поражением.

Лицо Беллоуза блестело от пота.

— Это похоже на бред… — начал он хрипло.

— Придется вам мне поверить, — отвечал Оутс. — Часть этой головоломки у меня в руках. Но многих кусочков не хватает. Может, всей правды мы не узнаем никогда. Да и сейчас мы еще не можем отличить друга от врага. Вчера, когда я поехал в Инсмут, кто-то из Аркхэма сообщил обо мне туда.

Меня уже ждали. И приняли меры. Мне повезло, что я стою сейчас здесь.

Беллоуз цинично расхохотался.

— Повезло, нечего сказать.

Он обернулся на долгожданный топот множества ног, который накатывал сзади. В тот же миг спереди донеслось шипение и тот блеющий звук, который они слышали раньше. Пляшущие лучи фонарей осветили извивающиеся тела с головами, как у змей, которые плевались огнем. Вкрадчивая музыка зазвучала у них в ушах, мешаясь с непристойными шепотками, которые, кажется, проникали в самый их мозг. Оутс стиснул зубы и начал, не разбирая, палить в самую гущу чешуйчатых змеевидных тел, которые двигались вверх по тоннелю прямо к нему.