Регина Лукашина - Блеф во спасение

Директор театра, мечтательный и добродушный, поэт-поэт-поэт. Ещё б ему не стать поэтом, в таком-то удивительном месте. Где фантасмагория как заботливая уборщица, является всякий раз, чтобы убрать у всех завсегдатаев плохое настроение. Романтичный, убаюкивающий даже улыбкой. Николай Голубев, почувствовав нестерпимый укол любопытства, не утерпел, бросив все дела. И приехал на чудь, задуманную давней приятельницей.

В машину, которую вела его муза, любимая женщина и бизнес-леди по совместительству, Наталия Склярова, втиснулись ещё четверо. Взахлёб, еле успевая переключать режимы дворников и реагировать на паническую езду прочих автомобилистов, перепуганных ветхозаветным ливнем, Наташа дала краткую справку попутчикам о том, на какую именно прогулку их позвали. Священная улица Китай-города, там ведь остановки крестного пути были размечены ещё при Иоанне III, наша Леночка передачу об этом писала! Да, передачу… Или нет, статью? Да, не важно. Доктор наук ведёт экскурсию.

Ксюша Кожина, самый ловкий, самый трепетно-обидчивый, словно птичка-щегол, самый очаровательный из всех театральных администраторов. И самый администратор из всех очарований театра. Строга к нравственному вандализму в виде жвачки и трелей телефонов, болтовне юных недорослей и собственной строгости. Крошечная, лёгкая. Может быть, она обманывает нас, отправляясь к полуночи домой выгуливать любимого пса? А на самом деле сворачивается калачиком где-то в топком бархате кулис и ворожит успех.

Наташа, черноволосая красавица, в алом жакете с плиссированными манжетами, уже одной её позитивной энергии могло бы хватит, чтобы вихри информационной атаки сплелись бы в соломенную косу компьютерного червя там, откуда прибыли. Увы, милая душа, не могу я тебе сказать правду.

Лене, правда, стало немного легче, когда она увидела родные до боли лица. Как же хочется обнять вас всех, расцеловаться, как обычно, когда уже после поклона и аплодисментов вы выкуриваете по последней сигаретке на узкой секретной лестнице, ведущей от гримёрок на улицу. Ещё успеем?

Только Тимуру сегодня не повезло. Рослый, плечистый. Как и в первом действии «Ромео и Джульетты», будешь с высоты оглядывать всю группу, а своим атлетическим видом и насупленными бровями отпугивать чужаков. К тебе под зонт вряд ли кто поместится, если есть иные цели, кроме объятий.

Ну что, пошли, благословясь? Гладко, как в домашние тапочки, Дима Уманский скользнул в привычное воплощение. И начал свой рассказ.

— Никольская улица Китай-города стала такой не сразу. Изначально её называли священной из-за большого количества церквей. Есть версии, что и не только. Впервые Никольская обитель упоминается в летописи в 1390 году, там селились греческие монахи, в том числе, согласно преданию, находил временное пристанище и доверенный Зои Палеолог киликийский пират Петр.

Позднее Иоанн Грозный, уже в XVI веке, пожаловал рядышком земли афонскому Хиландарскому монастырю «со всеми потребными хоромами», сообщает доцент РГГУ Сергей Шокарев, «это дало историкам основание полагать, что именно тогда монастырь перешёл под влияние, а затем и под управлением греков». Конечно, юридически это произошло при Иване IV, первый царь всея Руси вообще любил порядок в вопросах правомочности. Фактически же убегавшие от смуты греки искали и находили убежище именно здесь значительно ранее. Ранее парой веков.

И снова то же самое. Живейший интерес к рассказу проявил тот, кому в обыкновение — глубокое отношение ко всему значимому. Иоргос, Гоша. Двое братьев Караяннидисы, знали бы вы, насколько логично ваше присутствие на происходящем. Греческая братия монастыря Николы старого, братья Лихуды и вы, двое греков? Что ж, возможно, сегодня и сейчас язык древней Эллады нашим «полевым командирам» не придётся выдёргивать из словарей. Кстати.

— Не отсюда ли пришла идея в отношении назначения всей улицы? — продолжил гид. — Нынешние корпуса «Николы старого», выходящие на улицу, созданы в «византийском» стиле в 1893–1902 годах русскими немцами Буссе и Кайзером. Это-дань традиции. Здание как бы поглотило старую Константино-Еленинскую церковь и часовню святителя Николая, чья усечённая расхитителями архитектуры колокольня выглядит как парковая ротонда или балкончик для разведения голубей и нежностей. И начался упадок монастыря задолго до антицерковных гонений: в начале века XX древняя славная обитель была обитаема только архимандритом и шестью братьями, которые большую часть времени посвящали не молитвам, но коммерции и гостиничному делу. Между тем, именно отсюда ещё в средние века шли более возвышенные инициативы. Ведь Синодальная типография, нынешнее здание Историко-архивного института рельефным на фасаде гербом Государева печатного двора конца XVI века с изображением льва и единорога возникнет куда позднее. Впритык к Никольскому монастырю находился печатный двор, где в марте 1564 года первопечатник Иван Фёдоров с помощником Метиславцем напечатали первую датированную русскую книгу «Апостол». Средоточие мудрости, книжных знаний, наук и благочиния в византийском понимании. Тут с момента гибели надежды как-то вернуть Иерусалим и Византию селились эллинские священники, кому не нашлось места на перенаселённой святой горе Афон в северо-восточной части Эгейского моря на полуострове Халкидики. Но связи они поддерживали самые плотные…

Оставим пёструю группу в несусветных солнцезащитных очках и шляпах, длиннополых пальто и клетчатых штанах слушать экскурсовода и заглянем в микроавтобус, где Рита внимательно читает курсовую работу своей однокашницы, с кем судьба свела так неожиданно и драматично. Что её так притягивает — бог весть, но, очевидно, дело не только в стиле и слоге.

«Никола Старый — не только одна из визуальных доминант улицы. Это ещё и краеугольный камень идеи второго Иерусалима. Никольская улица от ворот до башни с монастырём примерно посередине. Пятая точка маршрута Via dolorosa, ровно половина до условной границы Храма Гроба Господня. Да ещё и цифру «пять» в европейской тайнописи использовали для обозначения «богородичного» смысла. Пищи для размышления — хоть отбавляй. От древних построек монастыря практически ничего не сохранилось, разве что есть сермяга безликий скверик сбоку от перехода на площадь Революции археологам снова перекопать. Собор в 1935 году был взорван, советские конторы ранее, а нынче всякие лавки сидят по периметру. Возможно, и не подозревая, что меж каких-нибудь кирпичей таится научная сенсация, спрятанная в последний момент греческим монахом, вынужденным эвакуироваться в начале XX века так же, как его предшественники бежали от сельджуков за 500 лет до того. Как бы там ни было, сохранившиеся корпуса монастыря, дом 11–13, снабжены табличкой «охраняется государством». Какая бы номинальная она ни была, чай, плазу всё-таки новую тут не построят, хороня последнюю надежду разгадать тайну священной улицы Москвы. К сведению филэллинов, именно отсюда, с этой точки, пришла на Русь мода пить кофе. В своём «Обозрении Москвы» архивист позапрошлого века А. Ф. Мстиславский пишет: «первый кофейный дом e XVIII веке был открыт неподалёку от Греческого монастыря на левой руке, по дороге к Кремлю, в узком переулке… Сыны эллинов собирались там и вкушали блюда им привычные, пили гретое вино, кофе и курили табак».