Стивен Кинг - Глаза дракона [litres]

Но это был не фокус. Дым начал выбиваться не только изо рта Роланда, но и из ушей, ноздрей, даже из уголков глаз. Горло стало пурпурно-красным.

– Дракон! – прокричал король, отталкивая руки сына. – Дракон!

Это было последнее произнесенное им слово.

Мучения короля были ужасны. От тела исходил такой жар, что даже самые преданные слуги не могли находиться с ним рядом. Несколько раз на несчастного выливали ведра с водой, когда постель уже начинала дымиться. Каждый раз вода мгновенно превращалась в пар, заволакивающий спальню, где лежал Роланд, и проникающий наружу, где в растерянном молчании застыли придворные и рыцари.

В полночь изо рта у него вырвалось зеленоватое пламя, и он умер.

Флегг открыл дверь спальни и сообщил эту новость собравшимся. Воцарившееся молчание было прервано одним-единственным словом. Флегг не знал, кто его сказал, и это было не важно. Главное, что слово сказано:

– Убийство!

Все разом выдохнули.

Флегг закрыл рот рукой, чтобы скрыть улыбку.

Придворный врач сделал из одного слова три: убийство путем отравления. Он не мог сказать отравления Драконьим Песком, поскольку никто, кроме Флегга, не знал об этом яде.

Уже к рассвету новость разошлась по городу и достигла Восточного, Западного, Южного и Северного феодов: король Роланд Добрый убит, отравлен.

Но еще до этого Флегг организовал обыск замка от верхушки Восточной башни до камеры пыток с ее дыбами и испанскими сапогами. Он велел немедленно докладывать ему обо всех подозрительных находках.

Шесть сотен мрачных людей обыскали весь замок… кроме комнат двух принцев, Питера и Томаса.

Томасу не было ни до чего дела; лихорадка обострилась настолько, что врач опасался за его жизнь. В горячечном бреду он видел два стакана вина и вновь, и вновь слышал слова отца: Странное у тебя вино. Оно не прокисло?

Флегг постоянно был на ногах. Следующие несколько часов должны решить все. Король умер, королевство обезглавлено, но очень скоро у подножия Иглы коронуют нового короля, Питера, если его вина не будет как можно быстрее доказана.

При других обстоятельствах Питера заподозрили бы сразу же. Люди всегда подозревают тех, кому выгодно преступление. Но в этом случае все говорили о горе принца, а не о выгоде. Конечно, Томас тоже потерял отца, думали они тут же. Но Томас был глупым, неуклюжим парнем, и отец его не очень-то жаловал. А взаимная любовь Роланда и Питера была известна всем. К тому же люди могли спросить, если такая мысль и приходила кому-нибудь в голову: зачем Питеру убивать отца, если он и без того должен скоро взойти на трон?

Но если свидетельства преступления будут найдены в тайнике принца, все обернется иначе. Тогда люди увидят под маской любви и уважения лицо коварного убийцы. Они могут заметить, что молодые не любят ждать, что три года кажутся им вечностью. Могут решить, что, увидев необычную бодрость короля в последние дни, Питер запаниковал и, движимый жаждой власти, совершил это чудовищное и глупое преступление.

Флегг знал и кое-что еще: в глубине души люди недолюбливают всех королей и принцев, всех, от кого зависит их жизнь и смерть. Великих королей любят, обычных только терпят. Питера все любили, но Флегг знал, что так же быстро его осудят и возненавидят.

И такой случай им скоро представится.

Маленькой мыши окажется достаточно, чтобы потрясти королевство до основания.

В Делейне знали только три возраста: детство, отрочество и зрелость. Отрочество длилось с четырнадцати до восемнадцати.

Когда Питер достиг этого возраста, всех нянек и воспитателей принца сменили Брендон, дворецкий, и его сын Деннис. Брендону было уже под пятьдесят, и когда-нибудь Деннису предстояло сменить его при Питере. Семейство Брендона служило короне уже почти восемьсот лет, чем чрезвычайно гордилось.

Деннис каждое утро просыпался в пять, одевался, чистил отцовский сюртук и туфли и сонно плелся на кухню завтракать. Без четверти шесть он выходил из своего дома у Западной стены замка и входил в замок через особую дверь. Около шести он добирался до спальни Питера и принимался за утренние труды – растапливал печку, готовил завтрак, кипятил чай. Потом обходил три комнаты принца, проверяя, все ли в порядке. С этим обычно проблем не было, поскольку Питер был аккуратным мальчиком. После этого Деннис накрывал завтрак в учебной комнате – Питер любил завтракать именно там, читая какую-нибудь книгу по истории.

Деннис не любил рано вставать, но ему нравились и его работа, и сам Питер, который был очень добр к нему. Он только раз повысил голос – когда Деннис забыл принести ему салфетку к ленчу.

– Прошу прощения, ваше высочество, – сказал тогда Деннис. – Я просто не подумал…

– Так думай в следующий раз! – Питер не кричал, но был близок к этому. С тех пор Деннис никогда не забывал приносить ему салфетку, а иногда и две, для подстраховки.

Закончив утренние дела, Деннис отступал в тень, уступая место отцу. Брендон был дворецким до кончиков ногтей – с туго затянутым галстуком, заплетенными в косичку волосами, безукоризненными пуговицами и туфлями, начищенными до зеркального блеска (это была заслуга Денниса). Но по вечерам, без галстука и со стаканом доброго джина в руке, он казался Деннису куда приятнее.

– Запомни, Денни, – частенько говорил он сыну в этом приятном состоянии, – в мире не так много вещей, которые длятся долго. Любовь не бесконечна, да и любая работа, и такой вот приятный вечер со стаканчиком – все это проходит. Но есть две вещи, длящиеся долго: власть и служба. Если ты хорошо служишь своему хозяину, то и он хорошо послужит тебе, и вы оба будете довольны. А теперь налей-ка мне еще и немного себе, только совсем немного, не то твоя мать шкуру с нас обоих спустит.

Конечно, многим сыновьям быстро надоели бы подобные наставления, но Деннис был не из таких. Он относился к тем, кто и в двадцать лет все еще считает отцов умнее себя.

Утром после смерти короля Деннису не пришлось нехотя просыпаться в пять часов; отец поднял его в три, сообщив печальное известие.

– Флегг организует поиски, – сказал отец. – Скоро наш с тобой хозяин станет королем, и я хочу помочь ему выловить этого мерзавца.

– Я тоже! – Деннис потянулся за рубахой.

– Погоди. – Голос отца был строг. – Убийство или что еще, но порядок нужно соблюдать. Сегодня нашего хозяина должны короновать, хоть это и происходит в нехорошее время. Смерть короля не на поле боя всегда горе, но в такие времена надо еще больше соблюдать порядок. Поэтому сегодня ты приступишь к своей работе, как обычно.

Он вышел, прежде чем Деннис успел заспорить.