Стивен Кинг - Глаза дракона [litres]

– Подожди, – промычал Бесон. – У меня письмо для твоего хозяина.

Дворецкий снова попробовал захлопнуть дверь. Распухшее лицо незнакомца пугало его. Может, это тролль из северных краев? Говорили, что последний из этого дикого племени умер или был убит еще в незапамятные времена, но кто знает…

– Я от принца Питера, – сказал Бесон. – Если ты не пустишь меня, твой хозяин рассердится.

Арлен задумался. Если этот тип пришел от Питера, он, должно быть, тюремщик. Но…

– Ты не очень-то похож на Бесона, – заметил он.

– Ты тоже не очень-то похож на своего отца, но это неудивительно, потому что я знал твою мать. – Тролль оскалился и просунул в щель смятый конверт. – Вот, возьми, я подожду. Можешь закрыть дверь, хотя здесь и чертовски холодно.

Арлена это не интересовало. Он не собирался пускать это чудовище в дом, будь на улице хоть двадцать градусов мороза. Он взял конверт, закрыл дверь, запер ее, потом вернулся и запер на второй оборот.

Пейна сидел у себя в кабинете, смотрел на огонь в камине и думал. Томаса короновали всего полмесяца назад, а главному судье уже было не по себе. Флегг. Всему виной Флегг. Он получил гораздо больше власти, чем при Роланде. Тот был хотя бы мужчиной, пусть и тугодумом; а Томас всего-навсего мальчик, и Пейна боялся, что Флегг скоро начнет править королевством от его имени. Это было плохо для королевства… и еще хуже для Андерса Пейны, который никогда не скрывал своей нелюбви к чародею.

В кабинете, перед очагом, было тепло и уютно, но Пейна все равно чувствовал холод. Холодный ветер, дующий неведомо откуда и грозящий снести все…

Почему, Питер? Почему ты не мог подождать? И почему ты, казавшийся таким прекрасным, как румяное яблоко, оказался гнилым внутри? Почему?

Пейна не знал этого… и не признавался себе в том, что до сих пор сомневается, настолько ли Питер прогнил.

В дверь постучали.

Пейна вскинул голову и сердито крикнул:

– Входи! И лучше с добрыми вестями!

Вошел сконфуженный почему-то Арлен с конвертом в руке.

– Ну?

– Мой господин… там человек… во всяком случае, он похож на человека… лицо у него распухло, будто его сильно избили… и он…

– Ну и что? Ты же знаешь, я не принимаю так поздно. Скажи ему, пусть катится к черту!

– Он утверждает, что он Бесон, мой господин. – Арлен еще больше сконфузился. – Принес вот это. Говорит, что это письмо от принца Питера.

Сердце Пейны при этих словах подпрыгнуло, но он лишь грозно поглядел на дворецкого:

– Ну и что же?

– Не знаю, мой господин. – Арлен полностью потерял свою обычную выдержку. Раньше Пейна думал, что он сохранил бы ее даже в логове огнедышащего дракона. – Я думал…

– Так это Бесон, болван?

Арлен облизнул губы – облизнул губы! – неслыханно!

– Может быть, мой господин… он немного похож, но очень опухший. Я… мне кажется, он напоминает тролля, – выложил он итог своих раздумий, пытаясь скрасить его беспомощной улыбкой.

Это Бесон, подумал Пейна. Это Бесон, и Питер каким-то образом избил его и заставил передать мне письмо. Таких можно заставить только битьем.

Внезапно Пейну охватило странное чувство – словно его завели в темную пещеру и в темноте вдруг блеснул луч света.

– Давай письмо, – приказал он.

Рука Арлена дрожала. Это тоже было что-то новое.

Он позволил дворецкому дойти до двери, как опытный рыболов, приспускающий леску, а потом окликнул его.

Арлен резко обернулся.

– Никаких троллей нет. Разве мать тебе не говорила?

– Говорила, – с сомнением подтвердил Арлен.

– Она умная женщина. Впусти старшего тюремщика. Пусть посидит на кухне. Я не желаю его видеть, от него воняет. Но ночь холодная, впусти его погреться. – Пейна заметил, что со дня смерти Роланда все ночи были холодными, как бы возмещая жар, сгубивший старого короля.

– Да, мой господин.

– Потом я позову тебя и скажу, что делать.

Арлен поклонился и вышел.

Пейна повертел конверт в руках, прежде чем открыть. Запечатано обычным свечным воском. Грязь и вонь, без сомнения, от сальных лап Бесона.

Может, было бы лучше бросить его в огонь и никогда больше о нем не вспоминать. Потом позвать Арлена, велеть накормить главного тюремщика ужином – а он действительно похож на тролля, раньше я об этом не думал, – и отпустить с миром.

Но он знал, что не сделает этого. Его не покидало абсурдное ощущение – луч света в темной пещере. Он вскрыл конверт и стал читать.

Пейна!

Я решил жить.

Я раньше мало читал об Игле и мало слышал, и все это были сплетни. Но я слышал, что тут можно кое-что купить за деньги. У меня денег нет, но, я надеюсь, Вы не откажетесь уплатить главному тюремщику всего восемь золотых за ту небольшую услугу, о которой я прошу. Это две вещи. Если Вы согласитесь «подмазать» Бесона, чтобы он их мне обеспечил, я больше никогда не побеспокою Вас.

Я понимаю, что Вы не захотите портить свою репутацию, помогая мне, поэтому поручите это дело моему другу Бену. Я не говорил с ним после ареста, но знаю, что он по-прежнему верен мне. Я попросил бы его сразу, но у него нет денег. Поэтому прошу Вас – ведь я совсем недавно оказал Вам услугу. Но если Вы откажетесь, я пойму.

Я не убивал отца.

Питер.

Пейна долго смотрел на это странное письмо. Его глаза перебегали с первой строчки на последнюю.

Я решил жить.

Я не убивал отца.

Его не удивляло, что юноша продолжает протестовать – многие преступники делали это годами, хотя их вина была неопровержимо доказана. Но такой решительности в оправданиях он еще не встречал. Такой… повелительной решительности.

Да, именно это удивило Пейну в письме. Он знал, что истинного короля не меняют ни изгнание, ни тюрьма, ни даже казнь. И это было письмо истинного короля.

Я решил жить.

Пейна вздохнул. Через некоторое время он взял перо, пододвинул чернильницу и начал писать. Его письмо получилось еще короче, чем у Питера. За пять минут он написал его, присыпал песком и запечатал. Потом позвонил Арлену.

Тот появился, еще более сконфуженный.

– Бесон еще здесь?

– Думаю, да, мой господин, – ответил Арлен. На самом деле он знал, что Бесон здесь, потому что только что видел, как тот ходит по кухне из угла в угол, зажав в руке, как дубину, обглоданную куриную ногу. Мясо он уже съел и теперь с леденящим душу хрустом грыз кость.

Арлен так до конца и не поверил, что этот человек не тролль.

– Передай ему. – Пейна вручил слуге письмо вместе с двумя золотыми. – Это ему за труды. Скажи – если будет ответ, пусть немедленно принесет его мне.

– Да, мой господин.

– Не болтай с ним долго, – похоже, Пейна шутил.