Наталья Калинина - Колыбельная для смерти [litres]

– Пап, я поменяю билет, но Новый год встречу, как обещала, у Алены.

– Ну хорошо, – сдался Чернов, а затем сердито сдвинул брови:

– Чего это на тебя вон тот мужик пялится?

– Какой? – не поняла Лиза. Инга посмотрела поверх ее головы и тихо ахнула:

– Ой! Он похож на известного писателя, чей детектив я в самолете читала. На Дэна Весенина.

– Да хоть на Дэна Брауна! Это не дает ему права пялиться на мою дочь!

Лиза от неожиданности выронила нож и, нагнувшись, чтобы поднять его, успела перехватить удивленный и одновременно внимательный взгляд Инги.

– А ведь это и правда он, писатель, – сказала Инга и чуть улыбнулась тому, кого Лиза не видела, но чувствовала спиной. – А давай его к нам за столик пригласим? Раз уж мы отчего-то привлекли его внимание. Я автограф попрошу…

– Зачем он нам тут нужен? – буркнул Алексей. – Этот мужик полвечера ломал глаза о мою дочь, так что, я теперь его должен приглашать?

– Ну, допустим, не полвечера, – спокойно заметила Инга. – Потому что иначе бы ты вскипел еще раньше. Это раз. А два… Что такого в том, что Лиза привлекла чье-то внимание? Она – красивая молодая девушка.

– Вот именно! Молодая! А он…

– И он тоже молодой! Ну, чуть ее постарше. И что такого в том, что он на нее посмотрел? Да будет тебе известно, Чернов, что твоя дочь начинает привлекать внимание противоположного пола. И это нормально. Ей двадцать один год и…

– Двадцать! А не двадцать один.

– Двадцать один через месяц исполнится.

– Ну, еще не исполнился же!

– Чернов, не будь цербером, – устало произнесла Инга. – Вон, похоже, Весенин нас услышал.

Лиза украдкой оглянулась и увидела, что Дэн говорит что-то официанту. А затем поднимается из-за стола и, не посмотрев в их сторону, уходит.

– Прям уж и цербер, – проворчал Алексей и принялся с видимым усердием нарезать мясо в своей тарелке.

– Леш, послушай…

Пользуясь тем, что Инга с папой затеяли спор, Лиза тихонько поднялась, подмигнула вопросительно вскинувшему на нее глаза Теме и выскользнула из зала.

Она не стала брать в гардеробе шубку, вышла на улицу прямо так, как была, – в легком нарядном платье. К ночи метель утихла, снег падал медленно и картинно, переливался серебром в свете фонарей. Лиза любила такие ночи – снежные, светлые, спокойные, чуть морозные. До Нового года оставалось уже не так много времени, в чистом воздухе витали мандариновые ноты как прелюдия к скорому волшебству.

Она остановилась на крыльце и огляделась. Дэна не было. Видимо, он успел уже уйти. Ей стало грустно, предновогоднее настроение моментально обернулось горечью разочарования.

– Замерзнешь, – сказал кто-то вдруг совсем близко. Лиза встрепенулась и быстро оглянулась. Дэн вышел из тени и встал рядом.

– Замерзнешь и заболеешь, – повторил он. Лиза упрямо мотнула головой, и тогда Дэн молча снял с себя куртку и накинул ей на плечи. Она неловко закуталась в тяжелую и теплую куртку с подкладкой из натурального меха и погрузила нос в воротник. От меха пахло знакомым ей мужским одеколоном и сигаретным дымом. Лиза прикрыла глаза и вдохнула этот аромат, от которого одновременно и накатила радость, и защемило от грусти сердце. Открыла она глаза, услышав тихий щелчок. Дэн молча прикурил и спрятал зажигалку в карман черных джинсов.

– Ты куришь? – удивилась Лиза. За все время их общения она ни разу не видела Дэна курящим. И табаком от него тоже не пахло.

– Сорвался. Полтора года не курил.

– Не надо, – тихо попросила она. Дэн лишь улыбнулся каким-то своим мыслям и выпустил в темное небо белое облачко дыма.

Не говоря ни слова и словно не замечая Лизы, он курил. Она украдкой рассматривала его в свете ресторанных фонарей. Дэн был таким же, каким она его запомнила в их последнюю встречу около трех недель назад. И одновременно другим. Подстригся, и короткая стрижка шла ему больше отросших вихров. Очки заменил линзами. На щеках угадывалась легкая щетина, такая, которая обычно нравится женщинам. Левая рука, которую он спрятал в карман толстовки, была забинтована, видимо, все еще болела.

– Как ты? – спросила Лиза. Дэн пожал плечами, а затем затоптал в снег недокуренную сигарету.

– Нормально.

– А рука?

– Тоже норм.

Они оба неловко помолчали, не решаясь распрощаться, не зная, о чем еще говорить. Или как говорить. Словно оба разом разучились вести беседы.

– Это твоя семья?

– Да.

– Твоя мама очень красивая и молодая. Ты на нее похожа.

– Это Инга. Моя мама умерла рано.

– Прости. Не знал.

– Инга мне как мама. А еще она твоя поклонница.

Дэн улыбнулся и опустил взгляд, словно что-то высматривая в снегу.

– Как сессия?

– Норм, – ответила она его словечком. – Сдала все досрочно. Скоро полечу домой на каникулы.

– Слышал, что тебя на Новый год пригласил Скворцов.

– Откуда знаешь?

– Он меня тоже пригласил.

Дыхание перехватило, будто Лиза вдохнула разом колючий, с ледяными иголочками, воздух.

– Придешь? – Голос неожиданно зазвенел.

– Нет.

– Из-за меня?

– Лиз, мне уже пора, – сказал Дэн после недолгой заминки. Она молча сняла куртку и подала ему.

– Не стой тут долго. А то простынешь, – попросил он, зажимая куртку под мышку.

– И ты… оденься. Холодно.

– У меня там машина недалеко, – кивнул он куда-то в сторону.

– Дэн, – позвала Лиза, когда он уже развернулся, чтобы уйти. На какое-то мгновение ей показалось, что мужчина уйдет, сделав вид, что не услышал ее оклика. Но Дэн обернулся и вопросительно поднял брови.

– Прости, – вырвалось у нее.

– Не надо извиняться, Лиз. Не надо извиняться за то, в чем ты не виновата.

– Я не хотела причинять тебе боли.

– И я тоже не хотел – тебе.

Он коснулся ее щеки, провел тыльной стороной ладони по ее коже – нежно и ласково. И с сожалением опустил руку.

– Береги себя.

– И ты себя тоже. Поправляйся, – кивнула она на его перебинтованную руку. – И больше не попадай в аварии.

– Хочешь сказать, больше не суйся туда, куда тебя не просят, – усмехнулся Дэн. – Пока, Лиз. С наступающим!

– И тебя – с наступающим.

Она проводила его, быстрым шагом удаляющегося от крыльца, взглядом, будто надеясь, что он оглянется. И только когда Дэн скрылся в темноте, вернулась в зал ресторана и застала похожую картину, но в немного изменившихся декорациях. Папа мрачно сверлил взглядом открытую бутылку вина, Инга чему-то улыбалась и гладила пальцем розовый бутон одного из двух стоявших в вазе букетов. А Тема уплетал за обе щеки шоколадное пирожное.

– Ты где была? – поднял на нее глаза отец, когда она усаживалась на свое место.

– Курить ходила, – ляпнула Лиза. Отец крякнул от изумления и приподнялся из-за стола.

– Шучу, пап. Чего ты нервничаешь?

– От тебя и правда пахнет табаком, – принюхался Алексей.