Грег Гифьюн - Сезон крови [litres]

Удары доносились из-за дома.

Повернув за угол, я увидел, что на бельевой веревке висит большой ковер, из которого кто-то выбивает метлой пыль. Удары внезапно прекратились, и из-за ковра показалась женщина.

Ее волосы – рыжие на фотографии, но теперь черные как смоль – были коротко острижены и торчали во все стороны. Было непонятно, то ли они и должны были выглядеть растрепанными, то ли она просто давно их не расчесывала. В жизни она была куда ниже ростом и более худой, чем можно было предположить по фотографии, и выглядела значительно старше. Женщине на фотографии едва исполнилось двадцать, той, что стояла передо мной, перевалило за тридцать. Ладонью заслонив глаза от солнца, я попытался получше ее разглядеть, но все равно не был уверен, что передо мной тот же человек.

– Простите, – спросил я, – вы Клаудия?

Не выпуская метлы из рук, она поднырнула под веревкой. На ней была рубашка в вылинявшую черно-белую клетку, которую она небрежно застегнула только на груди. Рукава рубашки были кое-как отрезаны, и на их месте с материи по кругу свисали отдельные нитки. Ансамбль завершали сильно заношенные джинсы и сбитые черные ботинки. В левом ухе женщины виднелось несколько проколов, а в правом было вдето единственное небольшое колечко. Ее лицо было бледным, глаза глядели устало, и казалось, что ей давно не приходилось бывать на солнце. Помимо жирной обводки вокруг глаз на ее лице не было другого макияжа.

Какое-то время женщина молча меня разглядывала.

– Я ищу Клаудию Брюстер.

– Ты из полиции? – спросила она. Ее голос был шелестящим и слишком глубоким для такой невысокой женщины.

– Нет, я…

– Тогда ты незаконно находишься на моей земле. Пошел вон.

– Это вы – Клаудия Брюстер?

– Брюэр.

– Хорошо, Брюэр.

– Что тебе нужно?

– Меня зовут…

– Что тебе нужно? – Она уперла метлу в землю и облокотилась на нее, сложив руки над ручкой. Под первыми фалангами ее пальцев на левой руке я заметил маленькие черные татуировки. Рисунки были разными, – звезда, месяц, анх, пентаграмма, – но все выполнены в одном простом, любительском стиле.

– Мне нужно с вами поговорить.

– О чем?

Я вытер ладонь о джинсы и протянул ей руку. Она бросила на нее безразличный взгляд.

– Меня зовут Алан Ченс, – сказал я. Она никак не отреагировала. – Бернард был моим другом.

Безразличное выражение на ее лице не изменилось.

– Кто?

– Бернард Мур.

– Не знаю такого.

– Слушайте, я сюда приехал не в игры играть. Бернард умер. Повесился.

Через какое-то время она кивнула, выражение ее лица не изменилось.

– Я знаю.

– Вот это я нашел среди его вещей. – Я вытащил из кармана фотографию и показал ей. – Я прошел через ад, чтобы вас найти.

– Ты бы не узнал ад, даже если бы жарился в нем.

От ее невозмутимого тона во мне родилась неловкость, почти страх, который пронизал меня как удар электричества. Когда он отступил, я снова сунул ей фотографию.

На этот раз Клаудия протянула руку, взяла ее и какое-то время молча разглядывала. Потом произнесла:

– Это было снято много лет назад. В другой жизни. Давно… блин, так давно.

– Если хотите, можете оставить ее себе, – сказал я.

– Не знаю, где он ее взял, это было снято много лет до того, как мы встретились. Старый… один знакомый сфотографировал меня.

– Я думал, что вы ее ему подарили.

– Может быть. А может, он ее украл. Кто знает? Многое в жизни как бы размывается. – Она сунула фотографию в задний карман. – Так что, ты только за этим сюда явился, чтобы мне ее отдать?

– Я пришел, чтобы получить ответы.

– Если ты забрался так далеко, то ты их уже знаешь, – сказала она.

– Некоторые, но не все.

Какое-то время мы смотрели друг на друга. Ее глаза вызывали у меня беспокойство. Когда-то они быль красивыми, как на фотографии, но теперь казались тусклыми и старыми. Старше, чем она сама. Как будто за ними не было души.

– Мне надо знать, что знаете вы.

– О чем?

– О Бернарде. О том, в чем он был замешан, и что, бога ради, вообще происходит.

Она медленно провела языком по верхней губе, смачивая ее.

– Бог тут вообще ни при чем.

– Мне нужно знать, что знаете вы.

– Нет, не нужно. Ты хочешь знать. Большая разница.

– После смерти Бернарда начались странности.

– Кто бы сомневался.

– Мне нужна ваша помощь.

– В чем?

– Во всем, что происходит. Мне нужно найти правду.

– Правда немногого стоит. – Клаудия закинула метлу за голову, так что ручка уперлась ей в шею, и свесила кисти рук по обеим сторонам черенка – так же, как держал винтовку Джеймс Дин в известном кадре из «Гиганта». Даже на собственной территории ее движения говорили о многом, язык тела выдавал человека, который большую часть своей жизни оказывался на положении нежеланного, в ситуациях неприятных или нежелательных. Вечная жертва и утомленный сражением боец одновременно. Она обладала внутренней твердостью и нарочито честной внешностью, которая не оставляла сомнений в истинности обоих качеств. Вблизи легко было поверить, что она становилась жертвой преступлений, которые я не мог бы себе и вообразить. Вместе с тем, Клаудия не казалась беспомощной побирушкой. Она выглядела измученной, но вместе с тем сильной и, возможно, даже опасной, как будто могла в случае необходимости сделать кого-то еще своей жертвой. Она казалась человеком, который способен убить, если загнать его в угол – и, возможно, была вынуждена так поступить когда-то в прошлом.

Я неуверенно стоял перед ней.

– Так вы мне поможете?

– Что тебе от меня нужно? – Она покачала головой. – Я даже не знаю, кто ты. Думаешь, я просто так…

– Я же сказал, меня зовут Алан Ченс. Я дружил с Бернардом.

– Ну так и что? Ты просто какой-то мужик, который приперся ко мне на задний двор. Я тебя не знаю.

Я вздохнул и провел руками по волосам. Ладони стали мокрыми от пота.

– Уверен, что Бернард обо мне рассказывал.

– Ага, – сказала она, – рассказывал. Но ты дружил с ним . А не со мной. Он старался все в своей жизни разделять… своих друзей. Иначе мы бы давно познакомились, правда?

– Я так понимаю, вы слышали, что происходит в Поттерс-Коув?

– Меня какое-то время не было в городе. Вернулась только вчера. Но да, слышала. – Она кивнула. – Какое это имеет отношение ко мне?

– Это вы мне скажите.

Клаудия опустила метлу из-за головы и поставила рядом с собой.

– Ты меня в чем-то обвиняешь?

– А вы в чем-то виновны?

Она повернула к дому.

– Выметайся.

Я протянул руку, попытался поймать ее под локоть.

– Клаудия, подождите…

Она развернулась на месте, одновременно занося метлу, и в долю секунды черенок оказался меньше чем в дюйме от моего глаза.

– Еще раз меня тронешь, говнюк, и я загоню эту хрень тебе в башку, ты понял?