Лафкадио Хирн - «Мальчик, который рисовал кошек» и другие истории о вещах странных и примечательных

Настоятель снова продал его. И вновь владелицей оказалась молодая особа. Но опять ей только однажды удалось надеть его. История повторилась. Девушка впала в забытье и, находясь в таком состоянии, твердила, что любит молодого самурая… Разумеется, и она умерла. И ее тоже похоронили, и уже в третий раз кимоно оказалось в храме.

Это немало озадачило священника и заставило призадуматься. Но тем не менее он и на этот раз продал кимоно – уж больно хорошую цену за него давали, и он не смог устоять. И все повторилось – девушка надела его, заболела и умерла. И уже в четвертый раз оно вернулось в храм.

Теперь монах совершенно уверился, что с кимоно дело нечисто – что-то злое с ним связано. Он приказал служкам развести огонь и сжечь наряд.

Они развели огонь и бросили в него одежду. Но когда шелк занялся, сполохи пламени вдруг превратились в огненные иероглифы; они сложились в мантру Наму мё хо рэнгэ кё и один за другим взвились вверх, устремились к крыше храма… и его охватило пламя.

Искры, разлетавшиеся от горящего храма, быстро достигли крыш соседних зданий, и те запылали тоже; вскоре вся улица оказалась охваченной огнем. Океанский бриз, задувая, разнес пламя по окрестностям – и вот уже горел весь район, а за ним и весь город…

Это несчастье случилось на восемнадцатый день первого месяца первого года Мэйрэки (1655). Его до сих пор помнят в Токио и так и называют: Фурисодэ-Кадзи – Великий пожар кимоно о длинных рукавах.

Согласно книге Кибун-дайдзин , в которой приведена эта история, девушку, заказавшую кимоно, звали О-Самэ. Ее отцом был известный виноторговец с Хякусо-мати, проживал он в районе Адзабу. Из-за необычайной красоты девушку прозвали Адзабу-Комати, то есть Краса Адзабу. В той же книге под названием Хонмёдзи упоминается и храм секты Нитирэн; он располагался в районе Хонго. Есть там упоминание и об узорах, вышитых на кимоно. Якобы то были цветы кикё – то есть стилизованно изображенные колокольчики. Отсюда делался вывод, что на самом деле прекрасный самурай вовсе не был человеком. Это был дракон – водяной змей, обитающий в водах озера Уэно, известного японцам под названием Синобадзу-но-Икэ . Поверить в это трудно, но такова легенда.

Мне был знаком один предсказатель, который действительно верил, что способен предвидеть будущее. Задолго до того, как сам занялся предсказаниями, он уже уверовал, что это возможно. Видимо, причиной тому стало обстоятельство, что в юности он изучал древнюю китайскую философию. По завершении образования он подвизался на службе у одного влиятельного даймё, но с началом эпохи Мэйдзи, как и тысячи других самураев, познал, что такое нужда и голод. Вот тогда-то и превратился в предсказателя – странствующего уранайя , что бредет от одного города к другому, а у себя дома оказывается не чаще раза в год, а то и реже. Как предсказатель он был достаточно успешен – я думаю, главным образом по причине своей искренности и явной способности вызывать доверие. У него не было собственной системы: для предсказаний он пользовался древней китайской книгой «И цзин», хорошо известной даже англичанам, а также табличкам из черного дерева, на которых изображены китайские гексаграммы [35] Гексаграмма – набор шести черт (яо), каждая из которых может быть целой (ян) или прерванной (инь). Соответственно гексаграмма разбивается на две триграммы: нижнюю и верхнюю. Существуют 64 графические фигуры (гексаграммы) с афоризмом при каждой из них, разъясняющим ее значение. Гексаграммы рассматривались как символы, иллюстрирующие универсальный круговорот бытия и указывающие нормы поведения человека и его судьбу. . Каждое гадание он обязательно предварял истовой молитвой богам.

Упомянутую систему он считал непогрешимой – в том случае, если предсказанием занимается мастер своего дела. Он признавался, что несколько раз допускал ошибки, но утверждал, что совершил их только потому, что неправильно истолковал смысл сочетания символов гексаграмм. Надо отдать ему должное: он четырежды предсказывал мне будущее, и каждый раз его предсказания сбывались с пугающей точностью. Вы можете не верить в пророчества, отвергая их своим здравомыслием. Но в большинстве из них заложена вера, что предсказания возможны, и всего несколько положительных опытов в этой области способны пробудить надежду или страх неудачи, обещанных вам неким прорицателем. На самом деле знание будущего не сулит ничего, кроме несчастья. Вообразите: вам известно, что в течение грядущих двух месяцев с вами неизбежно произойдет ужасное несчастье, а вы ничего с этим не можете поделать!..

Он был уже стар, когда я познакомился с ним в Идзумо [36] Идзумо – район на побережье Японского моря, называемый Страна богов, священное для каждого японца место. , – явно больше шестидесяти лет, но выглядел значительно моложе. Потом мы встречались с ним в Осаке, в Киото и в Кобе. Не раз я пытался убедить его переждать холодные зимние месяцы под крышей моего дома – он обладал поразительными познаниями в области традиций, и его искушенность могла серьезно помочь в моих литературных штудиях. Но то ли из-за давно укоренившейся в его натуре привычки к бродяжьей жизни, то ли по причине любви к свободе сродни цыганской мне никогда не удавалось удержать его дольше чем на день или два.

Каждый год – обычно ближе к концу осени – он неизменно появлялся в Токио. Затем на протяжении нескольких недель скитался по городу, перемещаясь из одного района в другой, а потом исчезал вновь. Но во время этих неприкаянных блужданий он никогда не забывал навестить меня, чтобы передать приветы из Идзумо, и неизменно что-нибудь дарил – обычно что-то совсем небольшое, какой-нибудь предмет религиозного свойства – из тех святых мест, где ему довелось побывать недавно. Во время таких оказий нам всегда удавалось поболтать с ним хотя бы несколько часов. Иногда разговор заходил о вещах необычных и странных, о том, что он слышал в своих странствиях, порой мы обсуждали старинные легенды и предания. Случалось, заходила речь и о предсказаниях. Когда мы встретились с ним в последний раз, он рассказывал мне о китайской науке точных предсказаний, которую, как он считал (и очень сокрушался по этому поводу), ему никогда не постичь до конца.

«Каждый, кто сумеет постичь науку предсказания, – говорил он, – сможет не только назвать вам точное время, когда этот столб или эта балка дома обрушится, но даже укажет, в каком месте сломается и к каким последствиям это приведет. Впрочем, лучше я расскажу одну историю по этому поводу.

История эта – о знаменитом китайском предсказателе. В Японии мы называем его Сёко Сэцу. Ее можно найти в книге пророчеств под названием Байка-Син-Эки .