Дженнифер Макмахон - Люди зимы

– Я только на минутку подняла голову, чтобы посмотреть в окно, и увидела вас. Ну, я и выскочила, – пояснила Лулу, обхватив себя руками за плечи. Надеть куртку она, видимо, не успела и сейчас отчаянно мерзла. – Это очень удачно, что я вас заметила. Я кое-что вспомнила, только не знала, где вас искать.

– Вспомнили? – переспросила Кэтрин, пытаясь сосредоточиться.

– Ну да. Я вспомнила, где я видела ту седую леди с косой. Она – местная яичница .

– Яичница? – удивилась Кэтрин.

– Ну да. Эта леди торгует яйцами. Как ее зовут, я не знаю, но она каждую неделю бывает на фермерском рынке и продает отличные яйца – голубые и даже зеленоватые. «У меня пасхальные куры, вот они и несут пасхальные яйца», – вот как говорит эта леди. Впрочем, она продает и другие вещи – свитера, шапки, носки, пинетки и чепчики для малышей. Она сама их вяжет. Однажды я купила у нее неплохой шарф… Завтра как раз суббота, так вы ступайте на рынок – там вы обязательно ее увидите. Эта леди носит очень яркие свитера и платки, ее трудно не заметить. Ну а если вдруг вы ее не найдете – спросите у кого-нибудь: на рынке ее всякий знает. Все продавцы уж точно… Ну ладно, я пошла, а то холодно… – С этими словами Лулу юркнула обратно в кафе, а Кэтрин еще некоторое время стояла на тротуаре, пытаясь переварить услышанное. Лулу назвала незнакомку «яичницей»… это ж надо такое придумать! Но зачем Гэри понадобилось встречаться с местной торговкой яйцами?.. Странно. Впрочем, того, что́ она узнала, было достаточно, чтобы разыскать загадочную женщину и расспросить ее обо всем. Если, конечно, она захочет отвечать…

Кэтрин пошла дальше. Почему-то она больше не обращала внимания ни на ветер, ни на пронизывающий холод: в ее воображении уже складывался яркий художественный образ Яичной Королевы (называть ее, как Лулу, «яичницей» Кэтрин почему-то не хотела). Решено: она сделает куклу. Да, куклу, которая будет миниатюрной копией женщины с косой. Яркий свитер можно будет связать из тонкой пряжи – где-то у нее была целая коробка цветных ниток.

И Кэтрин почти бегом бросилась домой, не обращая внимания ни на лужи, ни на скользкий тротуар. Голова у нее слегка гудела, пальцы на руках непроизвольно подергивались, словно она уже сидела за рабочим столом. Свою новую шкатулку под названием «Его последняя трапеза» Кэтрин представляла во всех деталях, теперь ей оставалось только изготовить ее из дерева и других материалов.

Ворвавшись в квартиру, Кэтрин швырнула сумочку и пакет с книгой на журнальный столик, стащила куртку и сапожки и, усевшись за стол, принялась нарезать кусачками кусочки проволоки, которые станут каркасом для крошечной куклы из папье-маше. Закончив с Яичной Королевой, Кэтрин изготовила куклу Гэри. Усадив обоих за крошечный столик, она разыскала самые яркие нитки и принялась вязать маленький свитер. У нее все получалось, все шло как надо, и Кэтрин почти поверила, что сто́ит ей приложить ухо к распахнутым дверцам шкатулки, и она услышит, о чем говорили Гэри и таинственная женщина в его последний день.

А главное, она узнает, что привело ее мужа в Уэст-Холл.

В доме, где жил Уильям О’Рурк, никого не было, и Рути, оставив в почтовом ящике записку, в которой просила хозяина перезвонить ей, если ему что-то известно о людях по имени Томас и Бриджит О’Рурк, вернулась в машину.

По дороге к дому Кендайс О’Рурк никто не проронил ни слова; в кабине раздавался только женский голос из навигатора, извещавший о том, где и куда им надо свернуть. Загадочная Кендайс жила в недавно построенной части города: дома здесь были больше и стояли не так тесно, как на окраинах, а улицы были шире и носили более изысканные названия – Вестминстер-авеню, бульвар Рузвельта и так далее. Вдоль улиц стояли многочисленные знаки, призывавшие водителей снизить скорость и предупреждавшие о возможном появлении детей на дорогах. Фасады большинства домов все еще были украшены красивыми рождественскими гирляндами, а в просторных палисадниках, огороженных штакетником, стояли улыбчивые, пузатые снеговики с морковными носами.

Дом Кендайс О’Рурк оказался довольно большим, чисто выбеленным и с новенькими автоматическими ставнями на окнах.

– Неплохой домишко, – заметил Базз, сворачивая на длинную подъездную дорожку. У парадного входа он затормозил, и Рути, не дожидаясь, пока пикап полностью остановится, соскочила на землю и бросилась к крыльцу.

Дверной звонок оказался музыкальным. Когда Рути нажала на кнопку, внутри зазвучала какая-то мелодия, но дверь никто не открыл, и она позвонила снова. Рути была уже готова сдаться, но замок неожиданно щелкнул, и тяжелая дверь приоткрылась. На пороге стояла какая-то женщина с усталым, худым лицом, одетая в розовый с черными вставками тренировочный костюм. Ее светлые волосы были подстрижены по последней моде, но с одной стороны прическа замялась, и Рути решила, что, когда она позвонила, женщина, должно быть, дремала после обеда.

– Вам кого? – спросила женщина, сонно моргая глазами.

Прихожая позади нее была ярко освещена, и Рути разглядела чисто-белые стены и терракотовую плитку на полу. Слева в стену были вделаны несколько хромированных крючков для одежды, под которыми стояла деревянная скамья-калошница.

– Извините за беспокойство, но… Это вы – Кендайс О’Рурк?

– Да. – Женщина настороженно кивнула. – А что?

– Возможно, я напрасно вас побеспокоила, но… Дело в том, что я ищу других О’Рурков – Томаса и Бриджит. Когда-то они жили на Кендалл-лейн, но теперь…

Женщина прищурила один глаз, словно прицеливаясь. Под ее взглядом Рути стало не по себе.

– А вы вообще кто? – спросила она.

– Меня зовут Рути. Рути Уошберн.

Еще несколько мгновений женщина напряженно вглядывалась в лицо гостьи, словно никак не могла проснуться, потом вдруг ожила и заулыбалась.

– Ну конечно!.. Рути!.. – воскликнула она таким голосом, словно увидела близкую подругу, с которой не встречалась бог знает сколько лет. – Разумеется, это ты! Готова спорить – я знаю, зачем ты приехала.

– И зачем? – переспросила Рути. Вопрос прозвучал достаточно глупо, но ничего другого ей просто не пришло в голову – настолько она была ошарашена происшедшей с Кендайс внезапной переменой.

– Ты уж сама скажи, дорогая. Своими словами…

– Дело в том, что… – Рути замялась, пытаясь собраться с мыслями. – Видите ли, мои родители когда-то знали людей, которых звали Томас и Бриджит О’Рурк. Недавно я нашла в… в маминых вещах кое-что, что принадлежало Томасу и Бриджит. Вот я и подумала…

– Вот что, – перебила Кендайс, – пожалуй, тебе лучше войти, чтобы мы могли поговорить обо всем подробно. – С этими словами она отступила в сторону, Рути машинально шагнула в прихожую, и Кендайс захлопнула за ней дверь.