Луиза Морган - Ведьмы. Запретная магия [litres]

Девушка отыскала старую корзинку с отвалившейся ручкой, застелила ее обрывком ткани, поставила возле своей кровати и уложила туда котенка. Он лишь раз открыл свои желтые глаза, моргнул, глядя на нее, и снова закрыл. Она стояла, сложив руки, и смотрела на него.

– Ты самое неказистое существо, какое я когда-либо видела. Но, видно, ты принадлежишь мне – по крайней мере пока.

Внезапно на Нанетт навалилась дремота, вызванная недостатком ночного сна. Она зевнула так, что хрустнула челюсть, и присела на край кровати, потирая воспаленные глаза. Потом вытянулась на постели прямо в одежде и опустила голову на подушку. Мгновение спустя она уже глубоко спала, как будто за окном было не утро в разгаре, а полночь.

Проснувшись, Нанетт увидела, что серый котенок лежит, свернувшись клубочком, рядом, уткнувшись головой ей в подбородок.

На следующий базарный день Нанетт, вопреки угрозам охотника на ведьм, надела свой самый яркий головной платок и остановила повозку прямо посреди лужайки на виду у всех. Стоял ясный холодный октябрьский день. Базарная пора в этом сезоне уже подходила к концу. Она разложила товары наиболее привлекательным образом и начала оживленную торговлю, в то же время глядя в оба, не появится ли где рыжеволосый священник.

Жители Марасиона относились к Оршьерам как к чужеземцам, но на еженедельном рынке торговцы в основном принимали Нанетт с благосклонностью. Ее товары были известны своим качеством, сама она одевалась просто, как и все, и говорила без акцента на английском и даже неплохо на корнуэльском.

Ее подруга Миган, фермерша, жила на крошечном клочке арендованной земли на восточном берегу болота. В полдень она бросила свою тележку, с которой торговала яйцами и свежеощипанными цыплятами, и подошла к Нанетт, высматривая, где бы отведать сыра на ланч. Нанетт по-дружески дала ей кусочек мыла, сваренного Анн-Мари, и пригласила перекусить вместе на открытых воротах повозки.

Они немного поболтали. Нанетт спросила подругу о детях.

– Уже пятеро! – сообщила Миган. – А мне еще нет и двадцати трех. Помяни мой совет, не спеши с замужеством.

– Ну уж нет! – Нанетт покачала головой. – Вряд ли это вообще произойдет. Я ни с кем не знакомлюсь. Похоже, я обречена на одиночество.

– Такая красавица, как ты? Вот увидишь, появится тот, кто сразит тебя наповал.

– С тобой так и было?

– Хм… – задумчиво протянула Миган, отламывая очередной кусочек сыра. – Я бы не сказала, что мой Берт сразил меня наповал. Не такой уж из него воин! – Она залилась легким смехом и подтолкнула Нанетт локтем. – Но завалить меня он завалил.

– И потом вы поженились.

– Выбирать особо не приходилось. Я была на сносях – вот тогда и стоило бы мне остановиться! – Она снова залилась кудахтающим смехом, заставив пони дернуть ушами.

Нанетт улыбнулась. В Орчард-фарм громко смеяться было не принято.

– Лучше сначала пожениться, детка, – успокоившись, сказала Миган. – Отец не слишком радовался за меня. А отец Мэддок заявил, что если мы вскорости не справим свадьбу, то он отлучит нас от церкви.

– А он мог?

– А то, еще как! Думаю, католический священник – тот, рыжеволосый, зловещего вида – тоже может отлучить тебя от вашей церкви. Это была бы прямая дорога в ад, а тебе такое вряд ли бы понравилось.

Нанетт поняла: Миган предположила, что раз уж она не ходит в англиканскую церковь, то должна быть католичкой. Она набила рот хлебом и сыром, чтобы не пришлось лгать подруге или признаваться, что она не является прихожанкой ни одной церкви. Уж этого Миган точно бы не одобрила.

– Конечно, того священника уже здесь нет, – продолжала Миган, стряхивая крошки со своей внушительных размеров груди. – Скатертью дорожка, вот что я скажу, не в обиду тебе. У меня от его без конца снующих туда-сюда глазок мурашки по коже бегали.

Нанетт от удивления раскрыла рот, так что ей пришлось зажать его рукой, чтобы не посыпались хлебные крошки. Сердце у нее застучало с такой силой, что она решила, что Миган наверняка его услышала.

Когда ей наконец удалось проглотить еду, она спросила приглушенным голосом:

– Он уехал?

– А ты не знала?

Нанетт покачала головой. Глаза Миган расширились.

– Ну и ну! Отец Мэддок, значит, сказал, что его отозвал архиепископ. Якобы из-за того, что дела здесь идут не очень гладко.

– Дела?

– Он должен был собрать средства на строительство католической церкви в Марасионе, но здесь вашим папистам никто не рад, ты уж прости еще раз. Денег ему никто не дал, даже его светлость на том берегу. – Она кивнула подбородком в сторону Сент-Майклс-Маунта.

Нанетт едва обрела дар речи. Ей хотелось пуститься в пляс и ходить колесом. Уехал! Охотник на ведьм уехал! Только об этом она и молила.

К повозке подошла покупательница, и Нанетт пришлось спрыгнуть, чтобы помочь ей. Она продала пакетик fines herbes [17] – один из фирменных товаров Анн-Мари, который всегда уходил по хорошей цене. Когда покупательница удалилась, Миган тоже соскочила на землю.

– Спасибо за мыло, – поблагодарила она. – Пойду-ка я обратно. Мне еще яйца продавать. – Она замолчала и указала на полупустой кузов повозки. – Что там у тебя?

Нанетт проследила за ее взглядом.

– Котенок, – ответила она.

– Что он там делает?

– Он потерялся и, кажется, признал меня. Ходит за мной повсюду.

– Ты любишь кошек?

Нанетт пожала плечами.

– Ну, они ничего. Боюсь, решение принимала не я.

– Мне бы пригодился кот. Вокруг курятника постоянно шмыгают мыши. Я бы его взяла, если он тебе не нужен.

Котенок, который до этого дремал на солнце, вскочил. Его желтые глаза сузились до щелочек. Он выгнул костлявую спину и зашипел на Миган, как будто она намеревалась его утащить.

Миган вздрогнула и отступила подальше от этого маленького разозленного создания.

– Ого! Да у него есть свое мнение на этот счет.

– Странный он, правда?

Миган рассмеялась и отвернулась.

– С котами иногда так и бывает. Ладно, возьмусь-ка за работу. Скоро увидимся.

Нанетт кивнула, помахала ей и принялась перекладывать уменьшившийся ассортимент сыров. Она улыбалась, почувствовав, что солнце как будто ярче засияло, ветерок стал дуть тише, даже голоса людей вокруг звучали приятнее.

Девушка оценивающе взглянула на расхаживающих вокруг домохозяек. Ей хотелось, чтобы они повернули в ее сторону и раскупили остаток товаров. Тогда бы она запрягла пони и отправилась по скалистой дороге домой. Она не могла дождаться минуты, когда принесет в Орчард-фарм добрые вести.

Успех, который возымело заклинание Нанетт, воодушевил всех сестер. Анн-Мари сварила новую партию мыла с ароматом лаванды, весь ассортимент был продан за день. Флеретт состряпала сборы лекарственных трав от гриппа, и после того, как Нанетт обмолвилась о них Миган, четверо соседей приехали на повозках за лекарствами от болезней, которые готовила приближающаяся зима, и никто даже не торговался. Изабель приснился пропавший совок, и Флоранс обнаружила его точно в том месте, которое назвала сестра, хотя Полю она сказала, что совок нашелся случайно.