Брайан Ламли - Исчадие ветров [сборник]

Де Мариньи слушал этот разговор, и его природное любопытство разгоралось все сильнее. Непосредственной опасности не было, поэтому он немного расслабился, и тут же холод пробрал его до костей. Он быстро принял немного согревающего порошка Аннахильд и предложил дозу Морин, которая тоже быстро оправилась от слабости, встала на ноги, и теперь ее трясло.

Силберхатт тоже решил, что опасности нет, и опустил топор на промерзший пол. В конце концов, что им может сделать этот один ледяной жрец, если они только что отправили на тот свет девять таких же чудовищ?

Де Мариньи не смог сдержать любопытства и задал свой вопрос:

— Что вы делаете на Дромосе? — спросил он.

«В незапамятные времена Итаква спас нас из Хриссы, когда местные жители выступили против нас. На их стороне был огромный численный перевес, и мы обратились к Итакве, которому верно служили. Он перенес нас сюда. Да, я знаю, что так и было, как я тебе сказал, но лично я почти ничего об этом не помню. Моя память вмещает только лед в пещерах, великие снега верхнего мира, яму с лавой и ее сернистые испарения».

— Откуда же ты знаешь, что все было именно так? — спросил де Мариньи.

«Итаква напоминал нам о нашем долге».

— О долге? Он притащил вас на этот снежный ком, заковал в лед на миллионы лет, и вы все еще считаете, что чего-то ему должны?

«Без него мы обратились бы в пыль эоны назад, — отвечал ледяной жрец. Он немного промолчал и добавил: — Порой он устраивал нам развлечения».

— Развлечения? — переспросил де Мариньи. — Тут, на Дромосе?

«Конечно. Время от времени он приводил нам женщин с Бореи и Нуминоса, но это так — слегка позабавиться. Опять же, он обещал нам, что если мы поможем ему поймать вас троих, то он даст нам во владение целый мир с мягким климатом. Вероятнее всего, речь шла о Нуминосе, хотя это могла быть и Борея, а то и сам Материнский мир».

— Что ж, — сказал Вождь, — мы поставили крест на этой безумной идее.

«Трое из нас еще живы, — возразил ледяной жрец. — Для не очень большого мира наших сил будет вполне достаточно».

— Трое… — задумчиво нахмурился Вождь. — Почему же только трое из вас свободно гуляют по Дромосу, а остальные были вморожены в ледяные глыбы?

Ледяной жрец опять мысленно пожал плечами и невесело хохотнул:

«Так велел Итаква, Вождь. Скорее всего, он боялся оставлять на свободе больше трех наших зараз. О, если бы мы не пребывали в полусонном состоянии, скованные льдом, то кто знает, насколько бы простиралась наша мощь! В отличной физической форме, работая слаженно, как один, мы были бы сильны и готовы противостоять любой ментальной угрозе, и наши иллюзии могли бы сбить с толку даже самого Шагающего с Ветрами!»

Морин к этому времени практически полностью пришла в себя, согревающий порошок нес тепло по ее жилам. До этого она не особо прислушивалась к разговору, ее наивная натура была ошеломлена таким головокружительным поворотом событий. Но теперь она пришла в себя и поняла, что что-то пошло совсем не так.

Вождь — этот здоровенный и порой жестокий мужчина — стоял, опершись на свой огромный топор, и пораженно смотрел на ледяного жреца снизу вверх, как будто бы увлеченно болтал со старинным другом. Де Мариньи, обнимавший ее за талию одной рукой, казался таким же беспечным. Все происходящее выглядело абсолютно ненатуральным, и гипнотически мерцающие алые глаза ледяного жреца, выпученные так, будто вот-вот выскочат из орбит, лишь усиливали это впечатление!

Морин почувствовала гипнотический эффект этих ужасных глаз и тут же отвела взгляд. Что там ледяной жрец говорил? Что иллюзии могут одурачить даже самого Итакву?

— Он вас обманывает! — закричала она, со всей силы дернув за руку де Мариньи и пнув Вождя в голень. — Не смотрите ему в глаза!

Выведенные из транса мужчины какой-то момент удивленно моргали, затем посмотрели друг на друга, непроизвольно открыв рты от удивления. Ответ был так близко, а они позволили себя полностью одурачить. Они нахмурились и тоже отвели глаза от пристального гипнотического взгляда ледяного жреца.

От ярости и досады ледяной жрец бешено затряс своей безобразной головой — это было одно из немногих движений, на которые он был способен. Победа была так близко, но эта девчонка все испортила! Медленно и незаметно ледяной жрец усиливал гипнотические чары, вовлекая землян в паутину кажущейся безопасности, но теперь эта паутина была грубо разорвана и сам зловещий паук оказался полностью беззащитным под гневным взглядом путешественников!

Силберхатт быстро зашел за последнюю ледяную колонну, чтобы оказаться недосягаемым для злобного взгляда ее узника. Он протянул руку вперед и поймал ледяного жреца за худощавый подбородок, лишив его возможности вертеть головой. Другой рукой он крепче сжал свой топор и прижал его лезвие к длинному и тонкому трепещущему горлу гиганта.

— Анри, Морин, отвернитесь, — скомандовал Вождь, — я сам с ним разберусь.

«Так, — послал он ледяному жрецу испепеляющий телепатический импульс гнева и ненависти, — мне нужна вся правда без утайки. Открой свой разум, ледяной жрец, и я посмотрю, что ты прячешь в черной кошмарной яме, что заменяет тебе сознание. Сделай это прямо сейчас, тварь, пока я по дурости позволяю тебе жить!»

Команда Вождя была настолько мощной, что сопротивляться ей было невозможно. Какой-то момент техасец пытался телепатически прощупать потаенные уголки мыслей ледяного жреца, тщательно защищенные глубины его мозга, и тут же прорвался к глубоко запрятанным тайнам. Он взглянул на них — и увидел!

Он увидел потаенное зло безымянных эонов, гноящуюся досаду бесчисленных веков, темный ужас миллионов сроков человеческой жизни, проведенных в отвлеченных — но не всегда — грезах об отвратительных пытках, и бесконечные сумасшедшие планы завоевания миров. Он увидел, что окончательно судьбой древней Тхим’хдры было бы оказаться полностью под всесокрушающей пятой ледяных жрецов, если бы они полностью восстановили свою власть над этим праконтинентом. Да и не только Тхим’хдру — все чистые и здоровые миры в пространстве и времени постигла бы такая участь; если бы эти существа могли, они распространились бы по вселенной, как гной. Вождь увидел все это и многое другое, он знал теперь, почему сам Итаква счел нужным ограничить активность ледяных жрецов — их порочность, их жажда всего дурного и гадкого, их удовольствие от жестокости и исключительная возможность установить повсюду власть ужаса не поддавались никакому измерению.

Он увидел многочисленные варианты уготованной ледяными жрецами ему и его друзьям судьбы, невыносимые пытки и унижения, заготовленные для них. И если при виде того, что хотели сделать с ним и с де Мариньи, Вождь лишь пожал плечами, то от невыразимой мерзостной черной магии, что ждала Морин, он содрогнулся всем телом. Потому что Итаква обещал отдать девушку ледяным жрецам для утех, когда закончит с ней сам, и их желания, связанные с Морин, были куда более сложными, подробными и порочными, чем желания Итаквы. Представить себе девушку жестоко изнасилованной Шагающим с Ветрами было само по себе страшно, но то, что потом ее бросят ледяным жрецам со всеми их психическими аномалиями и отклонениями, среди которых особое место занимала совместная антропофагия — и при этом Морин будет еще жива, — это было, словно заглянуть в ад, шевелящийся в помойной яме рассудка этого нечистого и отвратительного создания как разумная мерзкая слизь.