Глеб Соколов - Попрыгунчики на Рублевке

— Сейчас это произойдет… Он сейчас выключит, — расслышал Панов негромкий голос гипнотизера за своей спиной. Он уже знал, к чему приводит это монотонное бормотание. — В следующее мгновение это случится. Виктор оборвет провода…

— Нет-нет, не надо! — воскликнул Константин Игоревич.

Глядя с того света на Землю, Бобби Градусов с изумлением постигал причину, по которой в ту ночь, когда он орудовал лопатой на участке Боккум, в доме то загорался, то гас свет.

Бобби видел прошлое и будущее точно бы с большой высоты. Оттуда открывались подробности, которые при жизни были ему недоступны.

Когда свет гас, в доме шел тайный обыск. Как только Боккум уехала, к ее особняку с двух сторон двинулись люди. С одной стороны — он сам, Бобби, ныне покойный, с другой — два человека, являющиеся кадровыми сотрудниками российских спецслужб. Один из них — тот самый человек в сером костюме и черных ботинках, с которым Бобби встречался на вечеринке у Кёлера.

Градусов узнал, как зовут этого человека: Джон Холевин. Он родился в Великобритании. Уже в зрелом возрасте перебрался в Россию. Поэтому-то у Бобби не зародилось ни тени сомнения в том, что он имеет дело с представителем разведки США. Разницы между британским и американским акцентом Градусов не знал. Да и потом, подобная информация ничего по сути не меняла.

Правда в этой истории была столь невероятна и так тщательно скрывалась, что узнать ее большинство людей могло лишь находясь там, откуда невозможно вернуться на грешную Землю.

Мир ждут серьезные перемены. Не гибель, не апокалипсис, а плавные ненасильственные изменения, которые настолько переиначат жизнь, что старый мир, в сущности, перестанет существовать.

Он исчезнет и никогда больше не повторится.

Изменения будут диктоваться стремительным демографическим ростом в одних странах и депопуляцией в других, нехваткой ресурсов и, самое главное — жизнь окажется полностью переиначенной развитием технологий. Мораль, нравы, общественная психология — все пройдет через горнило ужасной перековки. В плавильной печи переходного этапа исчезнет то, что составляло основу жизни сотен людских поколений.

Аналитики спецслужбы, в которой служил Джон Холевин, достаточно четко прорисовали эти драматические перемены.

Главный вопрос, который ставили перед собой сотрудники службы безопасности: насколько трагическим окажется переход от старого мира к новому?

Психика человека достаточно хрупка. Ей трудно будет пережить такие перемены. А раз так, в жизнедеятельности человеческого общества в эти времена непременно будут происходить трагические сбои, катастрофы, техногенные катаклизмы.

Как сделать период неизбежного перехода от старого мира к новому мягким, лишенным всех этих ужасных побочных эффектов?

Их причина — неспособность человеческой психики адаптироваться к слишком стремительным и радикальным переменам. Заглушить тяжелые душевные переживания можно с помощью алкоголя и наркотиков. Поначалу ученые так и думали: в определенной степени население надо спаивать. Тем более что и так этот процесс шел естественным путем. Но с другой стороны, и пьянство и массовое распространение наркомании чревато как раз теми катастрофами и техногенными катаклизмами, которых хотелось избежать.

Другим возможным вариантом, который был известен из истории погибшего античного мира, являлась новая религия — психологическое подспорье для измученных душ. Но современный человек — циник и ни во что не верит. Его душу невозможно зацепить новой религией.

Одновременно было сделано открытие: под гипнозом можно перемещаться в виртуальное прошлое. Этот мир ничем не отличим от реального, хотя и существует лишь в воображении, погруженном в гипнотический транс.

Вот это было интересным вариантом!

Слабые души, да и не только они, могли находить отдохновение в минувших годах.

Для переходного периода экскурсии в прошлое станут массовыми и модными. Людям будет легче перенести появление нового, если они всегда смогут отказаться от него и вернуться назад в прошлое.

Опытным путем было установлено, что в некоторых географических точках гипноз действует, а в некоторых — хотя проводится по одному и тому же сценарию — нет. Например, в Петербурге гипноз безотказно работал лишь в некоторых районах. В Москве он действовал везде.

Ученые бились над разгадкой этого факта, но с каждым днем становилось очевидно, что выяснить правду не удастся. Пока, наконец, случайно, опытным путем не было замечено: взрывчатка, соединенная со взрывателем, является достаточной предпосылкой для того, чтобы перемещение в прошлое удалось.

Ученые догадались: перемещения в прошлое могут происходить только при условии, что жизнь человека, который погружается в гипнотическое состояние, находится под очень серьезной угрозой.

Приемы гипнотизера, которые при этом применяются, сами по себе не сложны. Вот почему даже Махмут смог легко овладеть ими.

Но из всего этого получался еще один, не менее значительный вывод — столица, как и многие районы Санкт-Петербурга, находится в опасности. Разумеется, об этом тут же было сообщено кураторам научного проекта из спецслужб.

Джон Холевин требовал от своих подчиненных, чтобы они активизировали оперативную работу. Опасность была где-то под самым носом. Но где именно и в чем она заключается?..

Так агенты вышли на неких людей, которые искали контакты для продажи заинтересованным лицам якобы имевшейся у них атомной бомбы. Это был Бобби Градусов и Василиса.

Одним из тех, к кому они обратились в поисках покупателя, был известный гангстер Алик Тоштаголов. Ему же Вася через некоторое время сообщила, — видимо, это была какая-то часть ее личного плана, которым она не делилась с Градусовым, — что если со дня на день не найдется желающих выкупить бомбу, она будет взорвана. Тогда-то Алик, чьи нервы не выдержали напряжения, и улетел на самолете Махмута подальше от столицы — в Санкт-Петербург.

Ученые настаивали: версия о том, что где-то в Москве спрятана готовая к подрыву атомная бомба, правдоподобна. Холевин взял дело Градусова и его подруги в серьезную разработку.

— Я больше не хочу туда попадать… Но это каждый раз происходит и происходит!..

Офицер спецслужбы внимательно наблюдал за Пановым. Перед ним в кресле сидел немолодой, измученный жизнью человек. Его запястья покоились на коленях, кисти рук безвольно свесились вниз. Пальцы слегка подрагивали.

Офицер отвернулся. Достал сигарету из пачки, лежавшей на низеньком столике, закурил, чиркнув колесиком зажигалки. Следователь Министерства внутренних дел обратился в спецслужбу два дня назад. Сотрудники, проводившие с ним первую беседу, сочли его сумасшедшим. Однако «бред» его изобиловал таким количеством подробностей, ссылками на недавние уголовные дела, — вместо того, чтобы сдать «пациента» медикам, люди, участвовавшие в допросе, сделали доклад наверх…