Ричард Лаймон - Луна-парк

Он открыл машину, уселся на пассажирское сиденье и снова ощутил судороги в животе. Кожа покрылась мурашками.

Это просто нервы, успокаивал он себя. Нет времени снова бежать в туалет. Как только я окажусь на пляже, все пройдет.

Наконец подошла мать и села за руль.

– Ты точно уверен, что нормально себя чувствуешь? – спросила она, выводя автомобиль со двора.

– Да, – сказал Джереми, а сам подумал: заметит ли она дрожь, пробегающую по его лицу?

– Может, дело вовсе не в еде. Может, тебе тяжело возвращаться туда после случившегося.

Он понял, что она имеет в виду драку с теми четырьмя ублюдками… и ничего больше.

– Вполне возможно. Я действительно немного переживаю из-за этого, – сказал он.

– Впредь будь осторожнее, сладенький. Там полно всяких сомнительных личностей.

– Да.

– И еще, мне кажется, что этот Ковбой – не очень подходящая для тебя компания.

– Но ведь ты даже не видела его.

– Хочешь сказать, что будь ты тогда один, драка бы все равно состоялась?

– Наверное, – солгал он. – Сегодня я все равно встречаюсь не с Ковбоем. Он, скорее всего, до сих пор в больнице.

– А с кем же тогда у тебя встреча?

– С девушкой.

Мать с улыбкой повернулась к нему и удивленно приподняла брови:

– Вот уж не знала, что ты встречаешься с девушкой.

– Это подруга Ковбоя. Она на самом деле хорошая, – сказал он, подумав, не зря ли упомянул о ее дружбе с Ковбоем. – Она тебе понравится.

– А звать ее как?

– Светлячок.

– А настоящее имя?

– Мы только вчера познакомились. – Он почувствовал, что желудок приходит в норму. Наверное, благодаря маме он отвлекся от навязчивых мыслей.

– Она твоя ровесница?

– Думаю, да.

Они доехали до бульвара у подножия холма и остановились на светофоре.

– Симпатичная?

Он чуть было не ляпнул, что видел ее только в темноте, но вовремя спохватился:

– Да, очень даже.

– Ну что ж, это здорово. Я о том, что наконец-то ты познакомился с хорошенькой девушкой. Я бы с радостью увиделась с ней как-нибудь. Может, пригласишь ее к нам на ужин?

– Мама, мы ведь с ней пока что едва знакомы.

Свет светофора сменился на зеленый. Мать проехала вперед и свернула к Фанленду.

– Если ты боишься, что она может мне не понравиться…

– Я не об этом. Черт!

Она бросила на него острый взгляд:

– Если в этой девушке что-то не так, отчего тебе даже стыдно знакомить ее с матерью, то подумай дважды, прежде чем с нею связываться. Мы приехали в этот городок всего пару дней назад, а ты уже успел вляпаться в неприятности. Мне почему-то кажется, что эти твои новые приятели отнюдь не из тех ребят, с кем следовало бы общаться.

– Они самые обыкновенные ребята…

– …которые обращаются друг к другу по кличкам. Уж не связался ли ты с какой-то бандой?

– Но это же смешно.

– Я хотела бы увидеть эту Светлячка.

– Ладно, ладно.

– Я хотела бы увидеть ее сегодня.

Автомобиль сбавил скорость, приближаясь к въезду на стоянку.

– Можешь высадить меня прямо здесь, – сказал Джереми.

– Я хочу пойти с тобой и познакомиться с этой девочкой.

– То есть что, прямо сейчас?

Кивнув, она въехала на стоянку и взяла талон у служащего возле будки.

– Боже, мама, нет! Ты все испортишь!

– Тебе всего шестнадцать лет, и я не позволю тебе связываться со всякими потаскушками и банди…

– Мама, черт тебя дери! Что ты городишь?!

– Не смей говорить со мной в таких выражениях, молодой человек. – Она припарковала машину и вытащила ключ. – Пойдем.

– Тебе нельзя со мной, – покачал головой Джереми.

– Не говори, что мне можно, а что нельзя.

– Тогда я никуда не выйду из машины.

– Ладно. Поехали домой.

– Мама, умоляю!

Она уставилась на него; суровое выражение ее лица немного смягчилось:

– Я же тебе добра желаю, дорогой.

– Нет в Светлячке ничего плохого, – проговорил он, чувствуя, как дрожит голос. Еще немного – и он заплачет.

– Я просто хочу познакомиться с ней. Посмотреть, кто она такая. Я достаточно проработала учительницей, чтобы в момент отличить хорошего ребенка от дурного.

– Я приглашу ее к нам, ладно? Только не ходи со мной на пляж. Пожалуйста. Если ты это сделаешь, то все испортишь. Эти ребята, они ко мне хорошо относятся, я не хочу, чтобы они посчитали меня маменькиным сынком. Если они увидят, что ты сопровождаешь меня, как маленького, я никогда здесь не приживусь. Все будет точно как в Бейкерсфилде. Ты не представляешь, как ужасно мне там было.

– Ты никогда об этом не рассказывал.

– Извини, – пробормотал он. – Но там было ужасно. Я не хочу, чтобы это повторилось и здесь. Сейчас у меня появился шанс начать новую жизнь. Пожалуйста, не лишай меня его.

– Просто я хочу убедиться, что с тобой все в порядке.

– Просто поверь мне, ладно?

– Ладно. Желаю хорошо провести время. И пригласи эту девушку к нам на ужин сегодня же вечером.

– Хорошо, мам. Спасибо.

Он перегнулся через сиденье и поцеловал ее.

Затем он вышел из автомобиля. Обошел его сзади. Мать смотрела на него из окошка. Он помахал ей рукой. Она уехала.

Боже мой, думал он, она чуть было все не испортила.

Зря он вообще сказал о Светлячке. Зря попросил машину. Что мешало, как обычно, воспользоваться велосипедом?

Что ж, урок усвоен. С этого момента он будет держать рот на замке.

На лестнице он заметил пару троллих. Они были заняты разговором и не обращали на него внимания. Он решил проскочить побыстрее, пока они не стали выклянчивать у него деньги.

Оказавшись на территории Фанленда, он посмотрел налево и увидел колесо обозрения. Оно казалось невероятно высоким, и вновь он увидел старика, летящего вниз в тумане…

Торопливым шагом Джереми пересек променад, достиг лестницы и бегом спустился на пляж. Там он направился к спасательной станции. На таком расстоянии он не мог различить Светлячка среди множества распластавшихся на песке тел.

Интересно, думал он, сможет ли он узнать ее при свете дня?

Оттуда, где он находился, была видна лишь площадка возле спасательной вышки и никого, похожего на Светлячка, он там не видел.

Он шел вперед, а голова будто сама собой снова и снова поворачивалась в сторону колеса обозрения. Он не хотел смотреть туда, но ничего не мог с собой поделать. Кабинки ярко алели на фоне бледного неба.

И снова он увидел, как падает старый тролль.

И снова почувствовал холодок в животе.

Это не моя вина, сказал он себе.

Он боялся, что Фанленд погублен для него навсегда. Неужели он никогда больше не сможет прийти сюда, не мучаясь воспоминаниями о прошлой ночи?

Но были среди этих воспоминаний и хорошие. Впервые в жизни он стал частью команды, а не изгоем. Чувства, пережитые им, когда Таня дала ему свисток. А еще момент, когда они со Светлячком стояли вдвоем на пляже, и он обнимал ее.