Виталий Астапенков - Черный бук [СИ]

Когда, наконец, мы выбрались в небольшой коридорчик с единственным оставшимся гореть во всём офисе светильником, было уже ближе к одиннадцати. Я вставила ключ и открыла заветную дверь. Оксана вытянула руку, пошарила по стене и щёлкнула выключателем. Медленно-медленно, будто нехотя, зажёгся свет, и мы вошли. Едва мы переступили порог, лампы в четырех потолочных светильниках вдруг начали тускнеть одна за другой, погружая в сумрак углы просторного кабинета начальства.

— Садятся, что ли? — с удивлением пробормотала Оксана. Она подошла к окну и убрала пластиковые полосы вертикальных жалюзи, впуская внутрь свет от уличных фонарей.

Я только фыркнула.

— Чему там садиться? Это тебе не сотовый, наверное, напряжение скачет.

— А это? — Оксана пальцем указала в открытую дверь; лампа в коридоре исправно горела, бросая на пол кабинета широкую, чуть косую светлую полосу.

— Не знаю. — Я растерялась. — Может, они от разных рубильников запитаны?

— От чего? — не поняла Оксана.

— Рубильников, — повторила я, и порылась в памяти. — Или подстанций.

— Ты где таких слов нахваталась? — удивилась Оксана.

— В школе училась, — сказала я гордо, — и в институте.

— Угу. На факультете менеджмента и рекламы. Только не говори, что вам основы электротехники преподавали. Я сама там училась.

— Вообще-то, есть такая вещь, как самообразование.

— Можно подумать, ты кроме женских любовных романов что-то читаешь.

Я обиделась и отвернулась.

Ну, не объяснять же, что своими познаниями я обязана одному электрику, которого бросила после пары свиданий. Да и кто бы ни бросил, если во время медляка тебя пытаются не лапать, а рассказывают про сгоревшую обмотку генератора. А взамен расставательного поцелуя смотрят на погасший фонарь во дворе и бормочут о порванном кабеле.

Расставательный? Это когда у дверей вечером расстаются. С чего вы взяли, что после него надо на чашечку кофе домой приглашать? Какой кофе на ночь! Да у меня его и не так много, чтобы всех поить. Вы бы пригласили? То есть, у вас на селе девушки парней домой провожают? Надо же, совсем другие нравы! Только какие-то дикие. Предлагаете сравнить? Это что же, мне вас отсюда загород провожать, а потом назад добираться? Делать мне больше нечего, как ради чашки кофе в деревню переться!

Не дождавшись ответа, Оксана подошла к стене с розеткой, достала из сумочки пилочку для ногтей и начала ковыряться, подсвечивая сотовым. Я отправилась на подмогу. Вместе мы бодро выдрали розетку и принялись отдирать крышку кабель-канала, следуя за тянувшейся серой полосой. Провода, в отличие от нашего кабель-канала, у шефа были натолканы, как бельё в дешёвом бутике, кипами. Они вываливались из пластикового пенала и оставались висеть вдоль стены над валявшейся покорёженной крышкой, в паре мест прогибаясь до пола. Из-под расшатанного кабель-канала сыпалась краска вперемешку с грунтовкой и пыль. Никогда не понимала, откуда столько пыли берётся на загрунтованной, оклеенной специальными обоями и покрашенной особой краской стене. Пылевые облачка оседали на столе и дорогих креслах, попадали в нос, отчего мы с Оксаной беспрерывно чихали, весело желая друг другу здравствовать в промежутках между чихами.

Наконец, мы добрались до сдвоенной розетки у шефовского стола. Повозившись немного, мы выдрали и её, и стали в тупик. Дымная полоса обвивала переплетенные провода — за исключением телефонного, соединенного с аппаратом на столе, — скрывая напрочь всю связку, и тянулась из розетки единым серым кабелем. Но поражало другое: этот дымный провод висел в воздухе, постепенно светлея к концу, которым упирался в столешницу, и …исчезал.

Я специально ощупала всю поверхность стола, нигде никаких признаков: я не зависала в прострации, и никакие видения в голову не лезли. Завершив испытания, я заставила проделать то же самое Оксану. Во-первых, ради беспристрастности картины — вдруг у меня уже иммунитет выработался, во-вторых, чтобы подруге жизнь «Баунти» не казалась, а то она как-то подозрительно похмыкивала, пока я тыкала пальцем в стол.

Так и не обнаружив искомого, мы двинулись назад вдоль связки кабелей, поражаясь творившемуся в кабинете бардаку. И за что только уборщица деньги получает? Провода были разноцветные, и если пристально вглядываться, в глазах начинало рябить, будто сидишь летом на берегу и смотришь на мельтешащие блики, а ветерок от воды ласковой прохладой овевает нагретые плечи, подбивая снять совсем купальник и…

Я поняла, вы ходите по конторам и купальниками торгуете. Вы не голубой. Вы — мерчендайзер! Хотя нет, вид у вас солидный. Как это называется? Да не купальник. Когда товары сумками в страну ввозят и продают? Не спекуляция, а… Вспомнила, челноки. Раньше их ещё мешочниками называли. Вы не возите? У вас своя фабрика? И это образцы? Наверное, на фабрике вашей полтора китайца работают, экономить приходится: материала на купальник явно не хватает, одни тесёмочки. Что вы так надулись? Ну, простите. Я ведь понимаю, где заведутся полтора китайца, сразу образуется маленький Шанхай человек на сто. У вас сто семьдесят работают? И не китайцы? А кто, таджики? То есть, они не только строить не умеют, но шить? Не таджики? Наши, россияне. И вы им зарплату платите? Приличную? И отпуск? По-моему, вы засланный шпион и собираетесь обрушить нашу экономику. Вас надо в ФСБ сдать. Точно не шпион? Тогда в институт какой-нибудь исследовательский — на опыты. Ничего я не кровожадная, я о стране забочусь. Возьмут у вас ДНК и вырастят клонов-руководителей. Знаете, сколько тогда у нас купальников нашьют — за границу экспортировать станем . И они у нас однозначно качественнее будут, чем китайские, и дешевле. Мы всю китайскую экономику обрушим. Хотя нет, всю не надо, им же там есть нечего будет. Опять к нам потянутся.

Добились мы одного: сплетенные провода разделились и змеились по стене тонкими щупальцами. В тусклом свете зрелище было довольно неприглядное. Зато мы выяснили, что серый провод перед дырой в стене, разделялся надвое. Один конец уходил в наш кабинет, второй тянулся вверх к выключателю. Осторожно, стараясь его не задеть, мы попробовали вскрыть выключатель, но пилочки для этого явно было мало, и кончилось тем, что клавиша оказалась вдавлена в перекошенный корпус коробочки и отказывалась вылезать.

Мы переглянулись. Что дальше делать, было совершенно непонятно. Ну, убедились мы, что серый провод тянется от стола шефа, и что? На столе-то ничего нет. Я вернулась к нему, оставив Оксану возиться с выключателем. Упорства подруге было не занимать, и я нисколько не сомневалась, что она либо его наладит, либо доломает окончательно. В принципе, выключатель и так следовало бы сменить, теперь продаются гораздо более современные.