Фрэнсис Хардинг - Песня кукушки

— Мне не нужно пальто. — Триста внимательно наблюдала за реакцией женщины. — Я приехала не сегодня, я уже тут была.

В желтых глазах собеседницы загорелся интерес.

— Значит, ты живешь в этом… городе? Это правда — насчет колоколов?

Триста кивнула:

— Они не причиняют нам вреда.

— Как я надеялась на это! — выдохнула женщина и покачала головой. — У меня не оставалось выбора — только поверить, только рискнуть. Значит, ты один из наших проводников?

— Нет. — Триста медленно отпила чай из чашки, чтобы дать себе время подумать. — Но я могу присоединиться к вам… для развлечения. Что вам рассказывали об этом?

— Только что мы должны сойти на берег в этом месте и ждать, не углубляться в город, не привлекать внимания… и что в полночь прибудет Архитектор на своей колеснице и поведет нас в убежище.

— Убежище — это… — начала Пен и умолкла, задохнувшись от страха и досады.

Триста догадалась, о чем хотела спросить младшая сестра, потому что в ее голове возник тот же самый вопрос: «Убежище — это Подбрюшье?» Но из-за волшебного обещания она тоже не смогла задать его.

— Что вы знаете про убежище? — вместо этого спросила Триста, любыми средствами пытаясь узнать, верна ли ее догадка.

— Ничего, только то, что там безопасно. — Женщина сузила глаза и вопросительно посмотрела на Тристу, явно приглашая ее сказать больше.

— Там и правда безопасно, — прошептала Триста, надеясь, что ее голос звучит уверенно. — Но здесь я не должна говорить больше ни слова. Вы скоро все увидите.

Женщина склонила голову и поплыла дальше по кондитерской. Триста с опаской наблюдала, как незнакомка останавливалась то у одного столика, то у другого и разговаривала с запредельниками, каждый из которых бросал взгляд на Тристу и почтительно кивал ей.

— Я… — Вайолет покачала головой и потерла глаза, — я ничего не поняла. Все равно что слушать сквозь туман.

— Все эти запредельники только что прибыли сюда, в Элчестер, — прошептала Триста. — Не думаю, что им знакомо слово «город», и они не умеют сливаться с толпой, поэтому им велели оставаться тут и ждать, пока за ними придут. Вот почему Архитектор устраивает ночные скачки — он отводит их в новый дом, в убежище.

— По крышам? — Вайолет выгнула бровь.

— Вероятно, это единственный способ доставить их туда в безопасности, — пробормотала Триста. — Я бы не доверила им ориентироваться по карте. Взгляни на них, некоторые не умеют даже с ложкой управляться. Но главное, что мы узнали, — полуночные скачки Архитектора начинаются здесь. Мы уже в курсе, что он берет с собой Трисс. Значит, у меня есть второй шанс, если я доживу до полуночи. Я смогу смешаться с толпой и попытаться спасти ее!

— Не отпускай ее, Вайолет! — оглушающе взвизгнула Пен; официантка с любопытством взглянула на них, и Пен заговорила тише, чтобы не привлекать к себе внимание. — С ней что-нибудь случится!

— Пен права, об этом и речи быть не может! — Вайолет серьезно посмотрела на нее широко раскрытыми глазами. — Триста, прошлой ночью преследование чуть не погубило тебя, и ты все равно потеряла след! Мы… нам надо найти способ догнать их на мотоцикле.

— Но… бензин почти закончился…

— Его хватит! — возразила Вайолет, и на этот раз Триста уловила в ее голосе решительность на грани отчаяния.

Ну конечно, Вайолет без мотоцикла — все равно что птица без крыльев. Ей нужны крылья, чтобы все время быть в движении. Кошмары преследуют ее на шаг позади. Нескончаемая и всепоглощающая снежная буря, железные небеса и леса колючей проволоки, голодная ледяная буря, мрак и утрата… И снег. Мягкий, предательский, все покрывающий, все выдающий снег.

— Вайолет, — тихо произнесла Триста, — когда ты остаешься на месте, через сколько времени начинает падать снег?

— По-разному. — Вайолет откинула голову и вопросительно уставилась на Тристу. — Иногда часов пять, иногда два. А что?

— Мне… — Триста прикусила губу, — мне пришла одна мысль. Я и правда потеряла след прошлой ночью. Они опускались, поднимались и меняли направление так стремительно, что я не смогла за ними угнаться, а стоило мне бежать быстрее, как я начинала рассыпаться на части. Но я их видела, Вайолет! Некоторые из них летели, другие прыгали с крыши на крышу, как я. И машина Архитектора ехала — по стенам, по крышам, по дорогам. И если бы лежал снег, они бы оставили следы.

Вайолет уставилась на нее:

— Ты на полном серьезе предлагаешь мне… — Она умолкла и какое-то время хранила несвойственное ей молчание. — Но я не могу! — прошипела она наконец. — Я это не контролирую. Я не призываю снег, это он преследует меня.

— Я знаю. — Триста украдкой окинула помещение и охватила ладонь Вайолет обеими руками. — Ты такая храбрая, такая бесстрашная и… и я знаю, ты готова встретиться лицом к лицу с любой опасностью. Я знаю, ты пошла бы против Архитектора, мистера Грейса, и птиц, и полиции, и всех остальных до самого конца. И я знаю, что снег — единственное, с чем ты не хотела бы сталкиваться, это правда трудно и пугает, но…

— Но ты настаиваешь, чтобы я перестала бегать. — Вайолет договорила предложение Тристы. — Ты хочешь, чтобы я ждала снег.

Триста схватила сильнее руку Вайолет и спрятала лицо в ее жакете.

— Я знаю, что ты хочешь меня защитить, — тихо произнесла она, — но ты не можешь. Что бы ты ни делала, у меня остался только один день. Я не хочу терять его впустую. Пожалуйста, позволь мне сделать что-то хорошее. Позволь мне выбрать, как действовать.

Вайолет ничего не ответила. Ничего не значит «да», но и не значит «нет». Триста почувствовала, как Вайолет ласково положила ладонь на ее голову. Несколько секунд их молчание было сродни маленькой крепости, готовой выдержать натиск всего мира.

— Пен, — раздраженно сказала Вайолет, — может, хватит?

Триста подняла голову и увидела, что Пен прижала ладони к стеклу и показывает язык кому-то на улице.

— Он первый начал! — упрямо воскликнула Пен. — Разглядывать людей грубо!

— Пен, запредельники смотрят на нас, потому что принимают меня за свою! — заметила Триста.

— Но он не запредельник. — Пен рухнула обратно в кресло и откусила пышку. — Это человек, который не доел свой ланч.

— Что? — Паучьи лапки тревоги пробежали по позвоночнику Тристы.

— Он сидел вон там. — Пен указала на ближайший столик. — Ему принесли сосиски, но он не стал их есть. Просто ушел.

— Вайолет, — обеспокоенно прошептала Триста, — вон столик, за которым сидел тот молодой человек. Тот, с…

«С газетой». На покинутом столике поверх тарелки лежал экземпляр «Эл кроникл». Трио обменялось взглядами.

— Надо убираться отсюда немедленно, — прошипела Вайолет.

Она привстала с кресла и замерла, не успев выпрямиться. Бросив взгляд на улицу, Триста увидела, что привлекло ее внимание. Через дорогу по направлению к кондитерской торопливо шагали двое полицейских. Вайолет прижала ладони к вискам, уставившись на улицу. От ее быстрого дыхания крылья носа затрепетали.