Поль Альтер - Четвертая дверь

В цирке я знал одного чревовещателя, и он научил меня азам своего мастерства. Большими успехами похвастать не могу, но определенный дар имитации голосов я приобрел.

Около одиннадцати, когда мы закончили партию, я позвонил домой. Никто не ответил, значит, мамин убийца уже сам попал на тот свет. Поэтому я набрал номер Виктора и, подражая отцу, прохрипел: «Умираю! А! Моя голова… Я услышал шум… проснулся… тень… выстрелил… Больно, Виктор. Приходи скорее. Долго не протяну…» Остальное вы знаете. Должен, правда, заметить: я немного испугался, когда понял, что отец еще жив. К счастью, спасти его не удалось. Задержка в час и вправду оказалась роковой. Само собой, я быстрее всех прошмыгнул в дом и первым же делом открыл заднюю дверь. И – хоп! – преступник улизнул, не оставив ни единого следа на снегу. Превосходное убийство, однозначно достойное великого иллюзиониста!

И еще одно, Джеймс. Знаешь, почему никто не слышал выстрела? Да просто мы орали «С днем рождения!» во все глотки! Ха-ха!

Вы еще не поняли, зачем я все это рассказываю? Друзья, я знаю, что могу рассчитывать на ваше благоразумие. А вас, инспектор, и вовсе благодарю безмерно. Вы помогли раскрыть мою истинную натуру. Спасибо вам, тысяча раз спасибо!

Я съежился на стуле, пытаясь сосредоточиться, отвлечься от голоса Генри.

– Латимеры убили Боба. Я долго решал: разоблачать их перед другими или вершить месть самому, пока случайно не увидел, как они складывали в машину чемоданы. А это означало, что действовать было необходимо без промедления. Я прокрался в комнату Латимеров и оглушил обоих во сне. Потом связал и вставил в рот кляпы. Очнувшись, они дико перепугались. Я грозно возвышался над ними и недвусмысленно поигрывал ножом. Видели бы вы лица этих подонков! Как они выпучили глаза, когда поняли, что мы поменялись ролями! И поверьте: справедливость восторжествовала сполна. Я вырезал несколько дырок в их паршивых утробах, дабы помучились, а затем добил. Жалкие псы! Сколько времени вся наша деревня жила из-за них в постоянном ужасе!

Я не мог вынести тела из-за проклятой скрипучей лестницы. Пришлось временно спрятать их в диван. Правда, вытаскивать пружины – дело небыстрое. Но я просто выкинул их из окна так далеко, насколько хватило сил.

Машина и чемоданы Латимеров находятся на дне реки. Но… почему ты плачешь, Джеймс? А вы, инспектор, побледнели как смерть. Просыпайтесь! Рядом с вами сидит сам Гудини. Гарри Гудини, Король эскапизма! Человек, восставший из мертвых. Единственный в своем роде…

Большего вынести я не мог и на этом месте потерял сознание. Последнее, что мне удалось запомнить, – вид Дрю, вытаскивающего револьвер.

– Итак, инспектор, кто-то увел вашу машину. Но зачем стягивать все графство на заурядный угон? Час ночи вообще-то. У вас на руках два трупа, а вы ловите черт знает кого. Ну, правда, стоило ли…

– Помолчите!

– Хорошо, хорошо. Мы здесь закончили. Можно уносить тела. Подумать только, этих пташек разыскивали по всей стране, а они все время торчали у нас под носом.

– Еще одно слово, сержант, и я…

– Ладно, ладно, инспектор. Если не ошибаюсь, юный Стивенс приходит в себя. Но вы все еще не объяснили, с чего он упал в обморок и откуда у вас шишка на голове.

– Идите лучше работать. Все свободны! Не забудьте трупы и не возвращайтесь без новостей о машине.

Я потихоньку начал собираться с мыслями. Полицейские ушли из комнаты. Дрю, белый как мел, подошел ко мне. На лбу у него красовался внушительный синяк.

– Вам лучше? – спросил он.

– Да, но где Генри?

– Подождите, пусть разойдутся, – кивнул он в сторону выхода. – Ага, вот теперь можно поговорить. Никто, кроме нас двоих, не знает, что Генри – убийца. Когда я собирался его арестовать, он кинул мне в голову хрустальный шар и, видимо, скрылся на моей машине, пока мы с вами валялись в отключке.

В комнату ворвался полисмен.

– Шеф, ваш автомобиль нашелся. Несется на огромной скорости в сторону Лондона.

– Скорее, молодой человек, – задыхаясь, выкрикнул Дрю. – Пойдемте со мной. Возможно, вы еще нам пригодитесь.

Мы выбрались из полицейской машины около трех утра.

– Он здесь, инспектор, на мосту. Ближе мои люди подобраться не могут. У него пистолет, и двое уже ранены. Ваши распоряжения?

– Пока ничего не предпринимайте, – ответил Дрю. – Оставайтесь на местах. Он не убежит оттуда?

– Не получится, сэр, – удивленно ответил полисмен. – Мы перекрыли оба конца моста. Выхода нет. Только если броситься в Темзу, но это равносильно самоубийству – вода там ледяная. Что же касается машины, боюсь…

– Плевать на нее! – гаркнул Дрю. – Просто стойте, где стоите. Я пошел к нему. Никому резко не двигаться!

– Вы рехнулись, инспектор? Хотите получить пулю?

Казалось, Дрю был готов ударить подчиненного, но в последний момент сдержался. Он поджал губы и двинулся к мосту.

– Подождите, инспектор. Я с вами! – выкрикнул я.

Дрю повернулся ко мне. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он заговорил.

– Генри нашел пистолет в бардачке. Серьезное оружие. Вы осознаете риск?

– Да. Но я его лучший друг, в меня он стрелять не будет.

Старший инспектор поколебался, затем подал мне знак идти за ним. Полицейские, окружившие мост, смотрели на нас, словно запоминая лица, которые никогда больше не увидят.

Всего несколько часов назад мы с Генри мирно обедали вместе. С Генри Уайтом. Моим другом детства, превратившимся в чудовище. А теперь он готовится прыгнуть в ледяную воду с моста. Темза неспешно протекала под нами, залитая серебристым светом луны. Генри – убийца. Боже мой!

– Вон он, – прошептал Дрю. – Видите тень у средней опоры? Ступайте обычным шагом, молодой человек, будто ничего не случилось.

– Оставайтесь здесь, инспектор. Я поговорю с ним.

– Ни в коем случае.

– Ладно, но держитесь за мной.

Я уже различал фигуру Генри. Его лицо, искаженное безумием и страхом, сделалось почти неузнаваемым.

– Не подходи! – крикнул он, махнув оружием в моем направлении.

– Генри, это же я, Джеймс!

– Стой там, говорю!

– Ты нездоров, Генри. Я тебя понимаю. Отдай пистолет!

Я шагнул вперед. Нас разделяли всего несколько ярдов. Палец Генри лег на спусковой крючок. Я смотрел прямо в глаза бывшего друга.

Тот потупился и разжал руку. Оружие упало на землю.

– Джеймс… – еле слышно прошептал Генри.

Внезапно он перемахнул через перила, изогнулся и бросился в пустоту. Тишину ночи разорвал громкий всплеск. Мы с Дрю перегнулись через парапет. Поверхность темных вод Темзы вновь выглядела спокойной и безмятежной.

– Все, – сказал Дрю, немного помолчав. – Его уже не спасти. Может, оно и к лучшему.

– Знаете, инспектор, Генри до самого конца оставался порядочным малым. Людям не обязательно знать, что он убил отца, если вы понимаете, о чем я. А Латимеры получили по заслугам.