Томас Олд Хьювелт - Сглаз

Поздно! Глубочайшая личная трагедия надолго искалечит их жизни и только в будущем перестанет терзать их, превратившись в воспоминания.

Быть может, настанет день, когда они смогут жить, как нормальная семья, – уже без Тайлера.

Однако Гризельда Хольст первой произнесла вслух имя ведьмы, и Стив задумался о Катерине ван Вайлер. Почему? Зачем кому-то копить злобу и ненависть, заставляя родителей скорбеть и страдать?

Конечно, вдова мясника странновата, но она права. Тайлер был на стороне Катерины, будь она проклята! Он стремился защитить ее от придурков, которые измывались над ней и побили ее камнями.

Тайлер намеревался помочь ей – а она не проявила к мальчику ни капли сочувствия.

В конце концов, ведь когда-то саму Катерину заставили убить собственного сына, воскрешенного ею, так почему же она…

Последняя мысль обрушилась на Стива как снежная лавина. У него все поплыло перед глазами, пол заходил ходуном. Люди в траурных одеяниях куда-то испарились.

Как же сказала Гризельда?

«Он хотел ей помочь, правда? Он был на ее стороне».

И вдруг у Стива в голове зазвучал голос Пита Вандермеера. Он вспомнил ночь в лобби отеля, когда они разъясняли ситуацию чете Делароза.

«Итак, в октябре шестьдесят четвертого девятилетний сын Катерины умер от оспы. Свидетели подтверждают, что видели Катерину в траурном платье, когда она хоронила тело в лесу. Но спустя пару дней кто-то из местных повстречал мальчишку на улице Нового Бека. Люди сразу же поверили в то, что Катерина воскресила своего ребенка, подобно тому, как Иисус воскресил Лазаря».

«Ведь он хотел ей помочь, правда?»

«Народ решил, что Катерина – злая ведьма, которая связалась с тем, с кем не надо связываться темной ночью. В итоге женщину приговорили к смерти за колдовство. После пыток она созналась в своих прегрешениях».

Воскрешение из мертвых.

Интуитивное понимание пронзило Стива. Он содрогнулся и услышал где-то вдалеке лай собаки, безумно схожий с призрачным лаем Флетчера, который взбудоражил их семью в ноябрьскую ночь – всего-то полтора месяца тому назад.

Тайлера похоронили утром в четверг, на кладбище, расположенном за церковью Святой Марии – большем из двух кладбищ Блэк Спринг.

Стояли морозы, декабрьское солнце освещало траурную процессию тусклыми лучами.

Двое горожан не остались на церемонии до конца: у Роберта Грима и Гризельды Хольст имелись на то свои веские причины.

В течение службы Гризельда сидела на задней скамье. Теперь она стояла возле кованых кладбищенских ворот и держалась в стороне от людей, которые столпились на дорожках и застыли между могил.

Она не посмела смешаться с обитателями Блэк Спринг. После суда и бичевания Джейдона она превратилась в парию, и народ практически шарахался от нее как от зачумленной.

Блэк Спринг не оправился от пятнадцатого ноября. Никто толком не понимали, как им нужно себя вести. Бесчеловечное пыточное наказание, которому подвергли троих мальчишек, подкосило многих горожан. Свист «девятихвостой кошки» едва не разрушил их картину мира, и теперь они старались стереть из памяти тот злосчастный день.

Они уже не столь тепло приветствовали друг друга на улице и ни слова не говорили о том, что случилось в ноябре. Каждый стыдливо отводил глаза, ощущая вину за бесчестное действо.

Когда в конце месяца Гризельда вновь открыла мясную лавку, она не дождалась ни единого покупателя. На следующий день ситуация повторилась, и Гризельда поняла, что она растеряла всех своих постоянных клиентов.

Правда, кое-кто заходил к ней, но лишь изредка. Покупателей было так мало, что выручка не покрывала расходы, и Гризельда начала тревожиться за свое будущее. Как ни парадоксально, но именно теперь она поняла, как страдала бедняжка Катерина. Она тоже была отверженной, как и Гризельда. А ведь они – родственные души, внезапно сообразила Гризельда. Однако с тех пор, как ее выгнали из Совета, она не осмеливалась встречаться с ведьмой. На Гризельду накатывало уныние, но она боялась, что опять попадет в объективы видеокамер. Хотя, если честно, в действительности ее страшил гнев ведьмы.

Гризельда посмотрела на мать покойного Тайлера Гранта, одетую в черное пальто. За эти шесть дней женщина постарела на шесть лет. Ее держал под руку отец, дородный Пришлый, лет семидесяти с хвостиком. Джослин недоуменно вертела головой, наверное, не могла понять, почему ее младшего сына нет на похоронах брата.

Как жаль. Мальчик лежит в больнице Ньюбурга. Ходили слухи, что он впал в кататонию, причем пожизненно.

Рядом с женой стоял Стив Грант, но от взгляда Гризельды не укрылось, что он держится особняком. Стив казался потерянным и одержимым и почти не осознавал реальность.

Семья Грантов не была верующей, но смерть Тайлера настолько потрясла Блэк Спринг, что пастор согласился сказать несколько слов. Тем не менее он был осторожен, поскольку на похоронах присутствовали Пришлые.

Гризельда заметила Колтона Мэзерса. Глава Совета стоял возле надгробия, и Гризельда почувствовала себя еще хуже. Бесстрастное, будто высеченное из серого мрамора лицо, цепкие руки, выглядывающие из карманов длинного пальто… Мэзерс смахивал на каменного истукана.

Спустя секунду Гризельду захлестнула ярость. Старикан использовал ее, как и все остальные, после чего вышвырнул вон.

Значит, они более не нуждаются в ее услугах. А ведь она, Гризельда Хольст, трудилась не покладая рук! Она возилась с Артуром Ротом и вела примирительные беседы с Катериной – а что в итоге? Она стала здесь чужачкой.

Ее жизнь в Блэк Спринг пошла насмарку.

Гризельда прижала к носу платок, шумно высморкалась и в гневе покинула кладбище.

На ходу она что-то ворчала себе под нос и едва не врезалась в Роберта Грима. Он изменился до неузнаваемости. Стал тенью здоровяка, которым был совсем недавно.

Да, пятничный вечер дорого ему обошелся!

Грим кутался в парку, а в его глазах не осталось ни намека на привычный огонек цинизма. Лицо Грима было перекошено, и он тыкал в губы сигаретой, держа ее трясущимися пальцами. Роберт избавился от вредной привычки двадцать лет назад, но в субботу утром она вернулась к нему.

Но теперь он курил лишь для того, чтобы изгнать из памяти затхлый запах ведьмы, который до сих пор преследовал его.

Сперва Грим скрыл происшествие от коллег и заставил себя работать, но потом сдался. У него случился нервный срыв. Целенаправленное нападение Катерины подтвердило его предчувствия. Внутренний голос, который предупреждал его о надвигающейся буре, зазвучал еще сильнее – и не просто зловеще, но маниакально и злорадно.

Горожане тоже что-то почувствовали. Подымали очи к небу, вздыхали, поглядывали за могилы, желая поскорее уйти домой, в обманчивую безопасность за закрытыми на засовы дверьми. Они были одержимы страхом, как и Роберт. Если бы он знал, куда сбежать, то с радостью бы так и поступил. Но он был в Блэк Спринг – в городе, проклятом Катериной.