Томас Олд Хьювелт - Сглаз

Стив почему-то был готов к подобному раскладу, но ощутил шок.

– Нет необходимости отвечать сразу же, – вымолвил психиатр. – У вас есть время на раздумья. Прошу прощения, но таким образом Тайлер помог бы своему брату посмертно, как бы ни ужасно это звучало.

Конечно, подумал Стив.

Мы возьмем лучшее от Тайлера, используем Мэтта в качестве каркаса и создадим для вас нового сына. Должно быть, здесь есть некая логика, но она находится за пределами моего рассудка.

Однако Стив тотчас дал согласие. Было очевидно, что именно так и следует поступить.

– А вы, мэм?

Джослин вытерла глаза.

– Стив не против. Значит, пусть так и будет. Тайлер отдал бы все ради Мэтта.

Повисло неловкое молчание. Врач и психиатр ничего не сказали. Уоррен приподнял брови, внимательно оглядывая присутствующих. Джослин ничего не заметила, поскольку снова принялась всхлипывать.

Но Стив понял. Они ей не верят. Как и отец Джослин, они не сомневались, что Тайлер набросился на брата с монтажным пистолетом, после чего повесился в коридоре.

А Уоррена вполне устраивала импровизированная легенда.

У Стива заныло сердце. Его родного сына, его Тайлера, заставили покончить с собой. Его заколдовали – им овладела ведьма, которая ввергла в безумие и Мэтта.

А они – люди из другого мира – думают, что Тайлер свихнулся. Что он – чокнутый подросток, кровожадный и жестокий – вроде тех парней, о которых в новостях рассказывают.

Какая несправедливость, пронеслось в голове у Стива, и он заплакал, впервые с момента смерти сына. Заплакал в голос, сраженный потерей. Но если еще полчаса назад он не смог утешить Джослин, то теперь и Джослин была не в состоянии ему помочь. Они сидели на соседних стульях, но каждый из них находился в своем собственном коконе дичайшего одиночества. Каждый из них переживал свою потерю.

Стив даже не знал, сумеет ли он вообще принять от нее слова утешения, если Джослин попытается это сделать.

Уоррен быстро выпроводил их из кабинета и повел в больничное кафе «Гудзон Вью». Из панорамного окна открывался вид на стоянку, засаженную деревьями, позади которой неспешно несла свои воды река. Посреди разворотного круга высилась огромная рождественская ель, раскачиваясь на ветру.

Стемнело. Наступили холодные декабрьские сумерки.

А в другом корпусе – в больничном морге – лежал их сын. Нагой, разрезанный для вскрытия. Прямо сейчас патологоанатом извлекал из него органы.

– Мне очень жаль, – произнес Уоррен. – Но есть несколько практических вопросов, которые надо решить прежде, чем из «Нокс энд Крамер» приедут и начнут организацию похорон. Вы хотите похоронить Тайлера в земле или кремировать?

– Похоронить, – выпалил Стив.

Джослин даже перестала плакать.

– Стив… – пробормотала она.

У них не было похоронной страховки, как, впрочем, и проблем с деньгами – тоже. Стив всегда считал, что они не из тех, кто придает могилам символический смысл. Раньше они говорили друг другу, что лучше, если после смерти их кремируют. Совершенно гипотетически, впрочем, что здесь удивительного? Но сейчас он вдруг представил себе, как друзья и родные придут к ним домой после кремации, навалятся на салаты и пироги, а Тайлера перед этим просто сунут в печь. Его мягкая кожа почернеет и потрескается от жара, заполыхают мышцы и сухожилия. Его плоть сгорит. От Тайлера не останется ничего, только кучка пепла и дым – тот вылетит из трубы, и его тотчас унесет зимний ветер. Молекулы Тайлера разлетятся во все стороны и осядут на крышах тысяч домов.

Мысли об этом были нестерпимы для Стива.

Нет, его Тайлер должен остаться рядом с ним – и неважно, каким способом.

– Мы его похороним, – повторил он.

– Стив, – прошептала Джослин. – Тайлеру всегда хотелось сбежать из Блэк Спринг и попасть в «большой» мир. Не будет ли лучше, если мы развеем его прах в подобающем месте?

Но Стив был непоколебим. Даже толком не понимал почему. Может, таким образом он проявляет эгоизм – ну и что с того?

Похороны Тайлера были для него чем-то очень важным, и Стив решил стоять на своем до конца, подчиняясь внутреннему голосу.

– Джослин, пусть он останется с нами. У меня должна быть возможность приходить к нему.

– О’кей, – произнесла Джослин.

Это ведь Тайлер. Его сын, его мальчик.

Если бы умер Мэтт, то решение принимала бы она.

– Где ты собираешься похоронить его? – спросил Уоррен.

На заднем дворе, рядом с Флетчером, вдруг подумал Стив и похолодел.

– В Блэк Спринг.

– Вот чего я и боялся, – констатировал Уоррен.

– А что, намечаются проблемы?

– Нет, конечно. Тебе будут предоставлены все возможности сделать так, как ты пожелаешь, не сомневайся. Но мы сильно обеспокоены, Стив. Поведение Катерины изменилось, горожане перепуганы. Мы не знаем, чего ждать.

– Уоррен, я полагаю, что Тайлер услышал ее шепот. Это ведь единственное логичное объяснение? Роковая случайность.

– Вчера вечером она напала на Роберта, – признался Уоррен.

Стив и Джослин встрепенулись.

– Не волнуйтесь, он в порядке. Но сначала мы перетрусили. Мы еще гадаем, почему так произошло. Все выглядело как намеренное нападение.

– Но зачем? – спросила Джослин срывающимся голосом. – Зачем ей убивать Тайлера? Я никак не могу от этого избавиться, но постоянно вижу Тайлера, висящего в коридоре, и Мэтта с грибами во рту… но он не мог так поступить, не мог! Она его заставила! Она хотела забрать у нас и Мэтта! А когда я пытаюсь сосредоточиться на лице Тайлера, у меня не получается, и я вижу ее физиономию, а ее глаза – они открыты! Она пялится на меня и…

Джослин всхлипнула.

– Стив, помоги мне, пожалуйста!

«Помоги мне, папа».

Стив пересилил себя и обнял жену. Она безудержно рыдала, а ее слезы впитывались в его рубашку. Однако Стив испытывал равнодушие: он будто сжимал в объятиях комок теста. Он продолжал смотреть в окно, на людей, которые кутались в пальто под порывами пронизывающего ветра. Их тоже терзали их личные призраки и недобрые воспоминания.

Зато они могли покинуть постылую больницу. Дома их ждут дети, которые сидят у рождественской елки.

В голове Стива возник безумный образ: дети – в огромных стеклянных сосудах с формалином – плавали на фоне еловых ветвей.

Обнаженные, сморщенные тела медленно вращались в желтоватой жидкости. Среди них был и Тайлер. Его глаза выпучились, и в них отражались огоньки рождественских гирлянд.

Прощание с Тайлером назначили на вторник. Поскольку единственное похоронное агентство в Блэк Спринг находилось в доме престарелых Розбурга, то они выбрали для прощания крытую веранду бара «Тихоня». Тайлер любил ходить сюда с друзьями, и бармен, утерев слезы, сказал Стиву, что всегда был рад видеть его сына. По его словам, мальчик был просто замечательным.