Томас Олд Хьювелт - Сглаз

И мысль, которая зрела в сознании Стива еще со вторника, наконец-то обрела форму.

Оставшиеся кадры Стив смотрит как во сне. Вцепляется в край стола – да так, что белеют костяшки пальцев.

Чистое безумие, антинаучная чушь, но его дни как ученого уже сочтены.

Слабо тлеющий огонек надежды вспыхивает ярким пламенем, разгорающимся в его душе.

Из встроенных динамиков Макбука раздается крик, и изображение начинает трястись. Мальчишки бегут обратно. Они в панике. Суматошно мелькает свет фонарика, разрывающий тьму. И в какой-то момент болтающаяся камера поворачивается назад и делает несколько кадров того, что полностью стирает остатки адекватности Стива.

Он не знает, что видит те же самые кадры, которые преследовали его сына в ночных кошмарах в последний месяц его жизни. Не знает Стив и того, что за окном, в которое влез убийца Тайлера, появляются три совы.

Они сидят на ветке дерева и смотрят в комнату.

Но Стив в состоянии думать лишь об одном.

– Значит, это правда… правда, – бормочет он.

А в лесу действительно лаял пес? Если честно, Стив пока не понял. Он останавливает кадр. Да, наверное, какое-то животное. Не очень крупное. Возможно, с черно-белой шерстью. Что-то блестит. Может, глаз, или зубы, или пряжка ошейника.

Ему хочется верить, что камера запечатлела именно собаку.

Да, пусть там будет собака! Ведь тогда Стив вырвет из тьмы Тайлера.

Внезапно одна из сов с грохотом врезается в окно. Стив вскакивает и вскрикивает.

Осколки стекла полетели на стол, штору отшвырнул в сторону порыв декабрьского ветра.

На полу лежала сова. Она молотила сломанным крылом, не переставая ухать и пытаясь поднять голову.

Птица злобно глазела на Стива.

У Стива расширились зрачки. Он испытал очередной шок.

Перевел взгляд на окно… и увидел других сов. И уже не три, а восемь или девять.

Зрелище было настолько неестественным, что Стив догадался.

Это она.

Что-то сдавило ему горло.

Стив схватил себя за шею, пытаясь вдохнуть, но воздух не попадал в его легкие. Он хотел закричать, но сумел издать лишь сдавленный писк. На лбу выступила испарина.

Стив попятился назад, ударился о дверь, развернулся и прикрыл рот руками, чтобы не допустить гипервентиляции.

А дом наполнило хлопанье крыльев. Оно было повсюду. Мощное и мрачное, будто на крышу села целая стая сов. Где-то раздался громкий хруст, а затем топот.

Стив не мог издать ни единого звука. Его лицо побагровело, из глаз брызнули слезы.

Он ухитрился выбраться в коридор. Спускаясь по лестнице, Стив потерял равновесие, заскользил вниз по ступеням и вылетел на первый этаж головой вперед. Ему удалось смягчить падение, но руки, согнутые в локтях, свело судорогой, и он ударился скулой о какой-то предмет мебели.

Челюсть пронзило резкой болью, за которой последовал сильнейший приступ тошноты. Стив скорчился, приняв позу эмбриона. Обливаясь потом, он вдруг понял, что это вовсе не гипервентиляция… что-то в горле и впрямь мешает ему дышать.

Я задыхаюсь…

Стив переполз через порог, в столовую, но тут его пищевод начал непроизвольно сокращаться. Тело Стива дергалось в конвульсиях.

Ему показалось, что он крутится в воздухе, делая сальто одно за другим. А нечто, застрявшее в его глотке, выходило наружу вместе с порциями желудочного сока.

Через некоторое время у Стива возникло отвратительное ощущение, что у него во рту полно волос. Новый мучительный спазм – и изо рта Стива вылетела желчь, перевитая липкими нитями.

Непереваренный комок шерсти, размером со сливу. Прокатившись по его языку, он с влажным шлепком упал на пол. И воздух наконец-то ринулся в его легкие.

С бешено колотящимся сердцем Стив приподнялся, встал на колени и посмотрел на содержимое своего желудка.

Он восемнадцать лет прожил на краю Блэк Рок Форест и точно знал, что он видит перед собой.

Совиный катышек. Вот только…

Но шерсть не серая, как у мыши-полевки. А светлая.

Льняного цвета волосы, спутанные и такой же толщины, как у Тайлера.

Если ты отрыгнул останки твоего сына, подумал он рассудительно и захихикал, это верный знак того, что ты теряешь рассудок.

Хихиканье перешло в визгливый фальшивый смех, эхом отдавшийся в пустом доме. Пронзительный и безумный.

И вдруг в его затуманенном сознании зазвучал голос Пита Вандермеера:

«Позже я в ведьм верить перестал, но глаза всегда зажмуривал накрепко. Я так тренировался».

Эти две фразы начали прокручиваться в мозгу Стива, как мантра.

– Пожалуйста, – прошептал Стив и закашлялся. – Верни моего Тайлера. Верни моего Тайлера, и я сделаю все для тебя.

Стив поднял голову и увидел покрытые грязью лохмотья одежды Катерины ван Вайлер.

Стив задернул шторы и боком вышел из Чистилища Джослин. Врезался бедром в спинку дивана, а когда дотащился до середины комнаты, ударился о кофейный столик.

Он задрожал. На улице завывал ветер. Никого не было… никого, кто бы мог удержать Стива и остановить его от того, что он задумал.

Наверное, в эту минуту и решилась его судьба. А возможно, звезды на небе просто-напросто сошлись нужным образом…

Катерина ван Вайлер замерла у обеденного стола, иссохшая и ссутулившаяся, будто у нее сломался позвоночник. Она принесла с собой запах разложения и смерти. Ее лицо было изуродовано, но Стиву показалось, что под слоем грязи скрывается нечто таинственное.

Ведьма отслеживала каждое его движение, зашитые веки слегка подрагивали.

Он чувствовал взгляд Катерины каждой клеткой своего тела.

Стив задумался. А если он находится под воздействием какого-то морока или гипноза, подавляющего его волю? Очевидных признаков нет. Если бы он захотел, мог бы выскочить из дома, запрыгнуть в машину и уехать в Ньюбург – к Джослин и Мэтту. На мгновение он даже подумал о бегстве – нащупал в кармане ключи от машины, искушающие его.

Но даже теперь Стив понимал, что им управляет не гипноз, а нечто куда более опасное. Любовь. Стив следовал велению сердца, которое кровоточило от тоски по сыну.

Стив застыл у открытых раздвижных дверей, и его замутило от зловония, исходящего от ведьмы. Катерина кивнула – неестественно, натужно и как-то по-звериному.

Значит, Катерина вновь материализовалась у него дома. Что ж, совсем неудивительно. Он знал, что так и будет, еще в пятницу, когда нашел Тайлера мертвым.

А сейчас он позвал Катерину, и она явилась на его зов.

Конечно, он ощущал и страх, и нерешительность.

Боже правый, Стив, что ты задумал? Неужто ты решился?

Да, ответил он себе, я пройду через это.

Катерина не отвергла его. Она не шептала.

Она кивнула. Наклонила голову к катышку из человеческих волос, а затем направилась в кухню.