Дэн Симмонс - Темная игра смерти [Литрес]

Вертолет теперь летел справа, на одном уровне с нами. На мгновение красный свет ослепил меня, и я заставила Энн вильнуть влево и прижаться к «фольксвагену», используя его в качестве прикрытия. Водитель «фольксвагена» внезапно упал на руль, а его машина на скорости врезалась в перила правого ограждения моста. Вертолет приблизился почти вплотную, умудряясь двигаться вбок на скорости восемьдесят миль в час.

Мост кончился. Энн резко свернула влево, и мы вылетели на автостраду, едва не врезавшись в огромный фургон, который непрерывно сигналил нам. Указатель впереди сообщал, что мы въезжаем на федеральную трассу. В разные стороны от нее шли четыре пустых ответвления, освещенные ртутными лампами. Вертолет пронесся над «де сото», ослепив нас красными и зелеными огнями, сделал круг и завис в ста ярдах впереди. На таком открытом пространстве мы представляли для него слишком легкую добычу, как металлические утки в конце длинного тира.

Машина взвизгнула тормозами, забуксовала, но наконец мы вылетели на узкую, без всяких указателей дорогу. Она вела на юго-восток, вниз под эстакаду, обозначенную на карте как Скулкилл-экспрессвей. Дорога – это слишком громко сказано, скорее она напоминала посыпанную гравием широкую колею. Фары нашей машины выхватывали из темноты железобетонные опоры эстакады. Платье и свитер Энн пропитались потом, на лице ее застыло весьма странное выражение. Вертолет не оставлял нас в покое, он как фантом возник слева, над железнодорожным полотном, идущим параллельно шоссе. Мелькавшие мимо опоры усиливали ощущение скорости. Наш древний спидометр заклинило на отметке сто миль в час.

Впереди гравийная дорога обрывалась, а вверху раскинулась целая сеть автомобильных развязок, поддерживаемая колоннами и опорами. Мы оказались в настоящем железобетонном лесу.

Я следила за тем, чтобы Энн, тормозя, не заблокировала колеса, и мы юзом проехали расстояние с половину футбольного поля, подняв облако пыли, в котором рассеивались лучи фар. Когда пыль осела, наша машина остановилась менее чем в ярде от огромной опоры размером с небольшой домик. Осторожно объехав ее, мы вынырнули из-под одного моста и тут же нырнули под укрытие другого. Развязка вверху состояла по меньшей мере из пятнадцати дорог. Я заставила Энн проехать еще ярдов пятьдесят и притормозить у бетонного островка. Она выключила двигатель и фары – мне необходимо было отдохнуть.

Мы были как мыши, загнанные в некий причудливый храм. Огромные колонны вздымались здесь на высоту пятьдесят футов, а дальше – на восемьдесят и еще выше у основания трех мостов, перекинутых через темные воды реки Скулкилл. Вокруг царила полная тишина, если не считать приглушенного гула моторов над головой да свистков поезда. Я досчитала до трехсот, и только после этого у меня появилась надежда, что вертолет потерял нас из виду.

От рева турбин, когда он наконец раздался, у меня поджилки затряслись.

Адская машина зависла под самым высоким мостом, прорезав пространство перед собой лучом прожектора. Вертолет летел очень медленно, чтобы лопасти винта не приближались к платформам и опорам, а фюзеляж его разворачивался то влево, то вправо, как голова осторожного кота.

Луч прожектора обнаружил нашу машину и безжалостно замер, пригвоздив нас к месту. Я мысленно приказала Энн выбраться из машины, и она как-то неуклюже пристроила дробовик на крыше «де сото».

Велев ей выстрелить, я сразу поняла свою ошибку: вертолет находился еще слишком далеко. Выстрел только добавил лишнего шума.

Отдача заставила Энн отступить, затем пуля, выпущенная стрелком из вертолета, вышибла дробовик у нее из рук. Следующая врезалась в ветровое стекло нашей машины, отчего оно разлетелось на мельчайшие осколки, но я уже лежала на полу «де сото», прикрыв голову руками.

Энн удалось подняться, доковылять до машины и левой рукой включить зажигание. Правая рука у нее уже ни на что не годилась и висела плетью. Из-под изувеченной плоти проглядывала кость.

Мы промчались прямо под брюхом вертолета, как отчаявшиеся мыши, шныряющие между лапами разъяренного кота, и рванули по гравийной дороге и поросшему деревьями склону к темному мосту, немного отдалившись от берега реки.

Вертолет следовал за нами, но голые деревья вдоль обочины как-то защищали нас. Машина взлетела на холм, справа осталось изгибающееся к югу скоростное шоссе, слева оказались железная дорога и река. Выбора у нас не было: вертолет висел прямо над нами, деревья здесь росли слишком редко, чтобы за ними можно было укрыться, а «де сото» не мог преодолеть крутой спуск вниз, где в сотне ярдов виднелась автострада.

Мы свернули влево и ринулись к темному мосту. И резко затормозили.

Это был железнодорожный мост, к тому же очень старый. По обеим его сторонам тянулось низкое каменное и металлическое ограждение, узкоколейка с прогнившими шпалами и ржавыми рельсами висела в темноте над водой.

В тридцати футах перед нами на рельсах стоял барьер. И даже если бы мы пробились через преграду, дорога была слишком узкой, слишком открытой, и, учитывая шпалы, двигаться по ней можно было бы только на малой скорости.

Мы простояли на месте не более двадцати секунд, но этого оказалось достаточно. Вверху раздался оглушительный рев, сопровождаемый тучами пыли, и я пригнула голову, когда тяжелая масса закрыла собой все небо. Почти одновременно в лобовом стекле возникло пять дыр, приборная доска и руль разлетелись вдребезги, и пули продырявили Энн Бишоп (щека, грудь, живот), и она судорожно задергалась.

Я открыла дверцу и бросилась вон из машины. Одна из тапочек соскочила с ноги и откатилась в заросли кустарника. Халат и ночная сорочка раздулись, как паруса, от урагана, поднятого лопастями вертолета. Он пролетел почти над моей головой и исчез за гребнем холма.

Я поковыляла по деревянным шпалам прочь от моста. За холмами, в отраженном свете скоростной автострады, я различила темный массив парка Фермонт. Энн рассказывала мне, что этот самый большой городской парк в мире занимает более четырех тысяч акров и тянется вдоль реки. Если бы мне удалось до него добраться…

Вертолет начал подниматься над макушками деревьев, как паук, карабкающийся по своей паутине. Плавно спустившись, он начал приближаться ко мне. Я увидела, что из бокового окна потянулся тонкий красный лучик, рассекая пыльный воздух.

Повернувшись, я поплелась обратно к мосту, к брошенной машине Энн. Это было именно то, чего они от меня хотели.

Сквозь кустарник вниз к берегу вела крутая тропа. Я свернула на нее, поскользнулась, потеряла вторую тапку и тяжело рухнула на холодную сырую землю. Вертолет проревел надо мной, завис на высоте пятьдесят футов над рекой и принялся ощупывать прожектором берег. Спотыкаясь, я начала снова спускаться, потом упала и футов двадцать катилась вниз, чувствуя, как ветви деревьев и кустарник обдирают мне кожу.