Вадим Бескровный - Дурные намерения

Анна побледнела, а Ларри продолжал:

— Позади Лизы стоял её муж. С топором. Он зарубил её.

Ларри рассказывал, смотря в пол, но на последней фразе поднял глаза и посмотрел в лицо, сидящему перед ним на корточках, полицейскому. Николай почувствовал дрожь, бегущую по всему телу, но ничем не выдал своих чувств.

— Вы видели, как муж Елизаветы Тумановой бьёт её топором?

— Нет, — Ларри мотнул головой. — А больше некому. Лиза говорила, что если муж узнает о нас с ней, то ударит её топором.

— Так и говорила? — переспросил его полицейский.

— Я, — Ларри моргнул. — Оставьте меня тут плавать. Мне так нравится качаться на волнах.

Он ещё раз моргнул, и его красивое, сосредоточенное лицо расплылось в блаженной улыбке идиота.

Полицейский встал, колени хрустнули.

— Кажется доктор переборщил с седативным. Ну да ладно. Придётся наведаться в комнату четыреста девять, — сказал он ни то себе, ни то Ане.

— Юрий, — обратился Николай к охраннику. — Видео с камер наблюдений сохраняется.

— На сервере, — кивнул охранник.

— В номерах камер, естественно, нет.

— Естественно, — подтвердил Белозубов.

— Пойдёмте с нами, — попросил полицейский.

Выйдя в холл, Николай с удовлетворением отметил, что патрульные и управляющий отеля координируют движение посетителей в сторону лифта и лестниц.

— Четыреста девятый номер в корпусе «Парк»? — спросил полицейский охранника, на что получил утвердительный ответ.

Двери номеров не закрывались доводчиком, и дверь номера четыреста девять была открыта. С коридора было видно, что в номере хватает битого стекла. Николай попросил Аню сфотографировать коридор, потом обратился к охраннику:

— Мы ничего трогать не будем. Только заходим и фотографируем, оставив всё на своих местах.

Охранник в ответ только кивнул.

Открылась дверь соседнего номера. Выглянула женщина с полотенцем на голове. Увидела охранника и спросила:

— Что здесь происходит?

— Мы разбираемся, — Николай повернулся к ней. — Пожалуйста, оставайтесь в своём номере. К вам, может, чуть позже постучится следователь и задаст вам пару вопросов.

Женщина, молча, закрыла дверь в номер.

— Заходим, — тихо сказал Николай.

Он зашёл первым, Аня и Юра вслед за ним. Девушка держала перед собой фотоаппарат так, как будто он её защитит от возможного нападения, охранник достал резиновую дубинку.

Дверь в спальню и ванную комнату была нараспашку, стекла валялись по всему коридору, металлический каркас сервировочной тележки был отброшен в сторону. Аня сфотографировала бедлам со всех возможных ракурсов.

— Я пройду вперёд, — почему то шёпотом произнёс полицейский. — А вы побудьте здесь.

Он прошёл в кухонную и обеденную зоны, осмотрел всё, но ничего интересного не обнаружил. После осмотра зала, он подошёл к ванной, дверь в которую была закрыта, и открыл её.

Секунд двадцать полицейский приходил в себя от увиденного, не веря своим глазам.

— Аня, — тихо позвал он.

— Я здесь, — ответила девушка.

— Аня, давай фотоаппарат. Тебе сюда не нужно смотреть.

— Надо привыкать, — миловидное лицо девушки стало жёстким. Она после разговора полицейского с Ларри была готова к тому, что может увидеть в номере.

— Как знаешь, — прошептал Николай и отвернулся. — Только в ванную не заходи, а то натопчешь. Фотографируй от входа.

Когда Аня увидела то, что произошло в ванной комнате, она мысленно поблагодарила Николая за то, что не надо подходить ближе. Одной только пенящейся и бурлящей кровавой воды было достаточно, чтобы почувствовать себя дурно.

Когда она закончила фотографировать, Николай сказал:

— Всё, уходим отсюда. Дальше будут следователи работать.

Они вышли из номера, оставив всё так, как было. Уже в коридоре полицейский попросил:

— Аня, дай мне свой номер телефона. Позвоню тебе насчёт фотографий.

Посетителей запускали в корпус «Парк» как раз в то время, когда троица выходила из номера четыреста девять. Дверь в номер они за собой предусмотрительно закрыли. Люди вопросительно вглядывались в напряжённые и бледные лица всех троих, но никто ничего не спрашивал.

Когда они спустились вниз, скорая увозила Ларри Граффа, и приехал следователь.

Николай сказал Ане «До связи» и пошёл разговаривать с вновь прибывшим. Они поздоровались, и Аня услышала часть фразы, сказанной следователем:

— Здоров, а ты какими тут? Всё выслужиться пытаешься?

Дальнейшее Аню не интересовало. Она позвонила главреду и попросила его встретиться с ней в редакции.

Повода открывать шампанское не было. Скорее, наоборот. Но Аня чувствовала потребность выпить, а из спиртных напитков предпочитала шампанское под маркой «Асти».

Она вернулась домой к часу ночи, уставшая и с ощущением, что проиграла. Валентина к этому времени уже спала, но Аня и не хотела с ней разговаривать. Всё было позади. Мачеха говорила ей, что в её руках есть козырь, и вот она его разыграла. Ларри Графф сбрендил. Лиза Туманова мертва. Виктор Туманов допился до таких чёртиков, что убил собственную жену.

Ну да, ей удалось остановить убийство Артура Граффа, но и всё на этом. Не велика заслуга.

Аня открыла шампанское, налила в бокал, сделала глоток и почувствовала, как пузырьки напитка щекочут нёбо. Она с обеда ничего не ела, но мачеха приготовила суп Том Ям с креветкой. Аня не очень любила острые блюда, но в ужине себе отказывать не стала.

Пока она кушала, ей пришла в голову мысль, что с Тамарой Графф ей, всё-таки, нужно встретиться. Может быть она напрасно решила, что все ходы мачехи были сыграны. Ларри Графф всё ещё жив, и пусть он в больнице, и даже может быть будет под следствием в связи с убийством Тумановой, он все ещё может хотеть убить своего сына. Тамара имеет право знать всё, что происходит вокруг неё. И будет правильно, если Аня её предупредит о возможной опасности.

Она написала сообщение главному редактору, что утром задержится. В конце концов, сегодня Аня предоставила главреду сенсационный материал. Они уже успели написать статью и отобрать фотографии для сайта. Ею была проделана огромная работа, и главный редактор не откажет в просьбе.

Аня доела суп, выпила ещё два бокала шампанского и отправилась спать.

Ане снился отец.

Вот они гуляют по парку. Ане восемь лет. Солнце ярко светит в безоблачной вышине неба, а свежий ветер ласково треплет её волосы. Папа улыбается и показывает Анечке на голубей, которые вышагивают по дорожкам парка и собирают хлебные крошки. Головы голубей почему-то стеклянные, но Аню это совсем не удивляет. Впереди пруд и они с папой идут кормить лебедей.