Лорен Оливер - Пропавшие девочки

У Дары такой почерк, что кажется, буквы вот-вот спрыгнут со страницы. Дневник заполнен высокими нестройными буквами и закорючками случайных записей.

«Это произошло, – гласит одна из них. – Мы с Паркером расстались по-настоящему».

Я перелистываю на неделю вперед.

Отношения, расставания, жалобы на маму, папу, доктора Личми и меня. Все это здесь: злость и триумф уложены в исписанные чернилами строчки. Некоторые из них я уже видела раньше. Я действительно однажды читала ее дневник, когда моя подруга Иша сказала, что они с Арианой начали употреблять кокаин. И еще я читала ее насмешливое послание мне о том, что случилось на танцах на балу в День Отцов-основателей. «Иначе я расскажу родителям, что их маленький ангел вовсе не такой уж и ангел».

Если бы только она знала.

Запись от 15 февраля: «Со следующим днем после Дня Святого Валентина! С каким же удовольствием я бы расстреляла того, кто его придумал. Нет, еще лучше, я бы подвесила Купидона и выпустила все стрелы в его тупую толстую задницу».

От 28 февраля: «Паркер любит другую». Эти строчки заставляют мое сердце подпрыгнуть.

Затем от 2 марта: «Думаю, это и есть самое приятное в исчезновении: та часть, когда люди ищут тебя и умоляют вернуться домой».

Я замедляюсь, когда дохожу до 22 марта. В этот день ей прислали те фотографии с незнакомого номера. Их прислал тот парень, который предупредил меня, точнее, предупредил Дару, чтобы она держала язык за зубами. Запись довольно короткая, всего несколько строчек:

«Сегодня еще одна вечеринка!!! Андре был прав. Становится легче. В прошлый раз всего за пару часов я заработала больше двухсот баксов. Другие девчонки показались мне очень милыми, но одна из них предупредила, чтобы я держалась подальше от Андре. Думаю, она просто ревнует, потому что он явно выделяет меня из всех. Он сказал мне, что собирается продюсировать одно телешоу. Представляете, что случится с Ник, если у меня будет свое реалити-шоу? Да она просто умрет. Тогда Паркер наконец поймет, каким был придурком».

Я перехожу к следующей странице. Запись Дары в день аварии еще короче:

«Черт. Я правда думала, что справлюсь. Но сегодня я проснулась в таком дерьмовом настроении.

Ариана говорит, мне нужно просто поговорить с Паркером. Не знаю. Может, так и сделаю. Может, Лизни был прав – я просто не могу выбраться из всего этого?

Или может, в конце концов я взрослею?»

Воспоминания о той ночи возвращаются ко мне: серая пелена дождя, машина Паркера, фары разбивают весь внешний мир на участки света и темноты. И выражение триумфа на лице Дары, как будто она только что первой пересекла финишную прямую.

Дальше записи прерываются, и я быстро пролистываю несколько пустых страниц. Во время аварии у Дары были раздроблены кости запястья, и некоторое время она не могла держать в руках даже вилку, не то что ручку.

Следующая запись, судя по всему, последняя, датирована вчерашним днем и написана большими буквами, как особый сигнал или крик:

«ДОРОГАЯ НИК!

Я ЗАТЕЯЛА ИГРУ.

ОНА НАЗЫВАЕТСЯ: ПОЙМАЙ МЕНЯ, ЕСЛИ СМОЖЕШЬ.

Д.»

На секунду я застываю, ошарашенная этим посланием. Я снова и снова перечитываю его, разрываясь между чувством злости и облегчения. Злость побеждает. Я захлопываю дневник, встаю и швыряю его через комнату. Он ударяется об окно и падает, сбивая со стола пустую подставку для карандашей.

– Ты, мать твою, думаешь, что это игра? – произношу я вслух, и по моей спине пробегает холодок. Это почти слово в слово то, что написал незнакомец в ответ на мое сообщение:

«Ты, на хрен, думаешь, что это шутка?»

Я встаю и обхожу комнату, прокладывая себе путь среди всякой ерунды, разбросанной по полу. Я ищу какой-то знак, что-то, что может стать ключом, ответом на вопросы! Куда и почему она уехала? Ничего. Только шмотки и разный мусор. Все те же последствия торнадо, которые Дара оставляет за собой всегда и везде. В углу я замечаю четыре пустые картонные коробки. Наверное, мама в конце концов попросила ее разобрать весь этот хлам. Я пинаю одну из них и испытываю короткую вспышку удовлетворения, когда та летит через всю комнату и ударяется о противоположную стену.

Я больше не могу.

Стоя в углу, делаю глубокий вдох и пытаюсь восстановить в памяти комнату, какой она была пару дней назад, словно совмещаю два слайда и пытаюсь отыскать различия. А потом что-то щелкает. У изножья ее кровати я замечаю пластиковый пакет, которого там раньше не было.

Внутри пакета случайный набор какой-то ерунды: маленькая бутылочка спрея и утюжок для волос, сверкающие стринги, которые я отбрасываю мизинцем, потому что не уверена, что они чистые. Четыре визитки, никак не связанные между собой: малярные работы, страховое агентство. Я читаю их одну за другой и бросаю на кровать, надеясь найти какую-то зацепку. Еще одна карточка принадлежит юридической компании.

Последняя карточка – ресторан «Бимерс». Я знаю это место. Он рядом со 101-м шоссе, всего в полумиле к югу от ФэнЛэнда и в миле от того места, где мы с Дарой попали в аварию.

Я переворачиваю карточку, и весь мир вокруг меня сужается, сходясь в одну точку, превращаясь в имя, Андре, и несколько цифр, нацарапанных шариковой ручкой. Я снова чувствую легкую боль, словно какая-то скрытая часть моего мозга наконец заработала. Как в детстве, когда Паркер уговорил нас с Дарой прогуляться ночью по кладбищу.

Мне знакомо это имя, Андре. Дара упоминала какого-то Андре несколько лет назад.

И номер я тоже знаю, потому что отправляла на него сообщения всего пару часов назад.

«…лучше держи язык за зубами, или пожалеешь!!!»

Я убираю карточку в задний карман. Как ни странно, я даже не боюсь. Я вообще почти ничего не чувствую.

Еще нет двенадцати, а поездка в «Бимерс» займет не больше двадцати минут.

Времени достаточно.

Готовы прокачать свою вечеринку? Приготовьтесь к…

Как только я въезжаю на парковку «Бимерс», чувствую разочарование. Я рассчитывала найти еще один ключ, сразу увидеть какую-то очевидную связь между Дарой и этим местом, но «Бимерс» похож на все остальные бары Ист Норуока, только стоит более уединенно. Орфанс Бич славится опасными течениями, и почти все заведения здесь закрылись.

Афиши в затемненных окнах рекламируют дамские вечеринки, напитки с названиями типа «Нежный сосок» и вип-тусовку с посредственным названием «Затмение». Перед стеклянной дверью даже натянут бархатный канат, который выглядит особенно нелепо, учитывая, что рядом с клубом абсолютно пусто и никто не дожидается своей очереди, чтобы войти. Один-единственный посетитель в грязных джинсах и майке с надписью «Будвайзер» задержался на парковке, чтобы выкурить сигарету и поговорить по телефону.