Дэвид Баркли - Эсхил

ЭйДжей поднялся.

— Нужно позвонить. Если делов всего на день, Стански и Ричардс нас прикроют.

Когда ЭйДжей поднял трубку, Кейт приняла это как повод выйти из вагончика. Снаружи было жарко, дул сильный ветер, кружа в воздухе маленькие торнадо из пыли. Голова гудела, но она была рада, что часть дела была выполнена. Она сильно устала, а мысль о том, что предстоит сутки провести в компании двух придурков, только усиливала головную боль. Но она выполнила указание, Майкл будет доволен. Эта мысль порадовала её. При её нынешнем положении в «Вэлли Ойл», никто её не уволит, но сама мысль об успехе приятно согревала. Полезно заводить друзей, особенно таких, как…

Открылась дверь вагончика и под палящее солнце вышел Голландец. Он помотал головой в поисках Кейт, затем двинулся к ней.

— Постойте. Без шуток, — хихикая, спросил он. — Его действительно зовут Ангус?

Киль, Германия. Декабрь 1938 года.

Молодой человек провел их по палубе.

— Вот здесь каюта старпома, там, дальше, кухня. Мы едим 5 раз в день, посменно. Здесь, в углу есть люк, — он взялся за ручку и дернул вверх, открылась лестница. — Когда все собираются на завтрак, начинается сущий бардак, но, вон там, есть люк на главную палубу. Впрочем, при непогоде он задраен. После вас.

Доминик посмотрел на Софию.

— Спускайся, милая.

Она кивнула, не выпуская большой палец изо рта. Она не вынимала его с тех пор, как ушла Мэгги.

Когда они спустились вниз, то оказались в длинном коридоре с металлическими стенами. Из комнаты рядом с ними шел жар и Доминик выяснил, в чём причина, когда проходил мимо. Он увидел мальчика, который закидывал лопатой в топку черную пыль.

— Это Жерар, — представил мальчишку матрос по имени Карл. — Из-за дыма он слегка заторможен, поэтому почти не разговаривает.

Жерар посмотрел на них и коротко кивнул. Карл продолжил путь, ведя гостей мимо кают экипажа. Матросы занимались самыми разными делами — спали, играли в карты, писали письма. Двое даже курили в углу, заполняя помещение клубами сизого дыма. На гостей никто не обратил внимания, хотя София довольно громко начала кашлять. Доминик взял её на руки и прижал к себе.

Он заметил многочисленные ящики с бананами, персиками и другими фруктами. В углу даже висела связка сосисок, вокруг которой роились мухи. Возле кроватей была сложена одежда и другие вещи. Матросы старались занять каждый сантиметр свободного пространства.

— Обычно команда спит здесь, — сказал Карл. — Все в одной комнате. Чтобы всем хватило места, люди спят на гамаках, каждый по отдельности, и это здорово. Не знаю как вы, но мне неприятно лежать рядом с другими, — он указал пальцем на металлическую дверь. — Вон та дверь ведет к нижней части палубы, там ремонтная мастерская. А здесь, — он указал на последние две двери, — кладовая. — Он открыл дверь и их взорам предстали ряды коробок и ящиков с продуктами. Карл запер эту дверь и открыл другую, за которой не было никаких коробок. Там был человек.

Когда дверь открылась, пленник поднялся, его длинные волосы колыхнулись. Одет он был в грязную и рваную одежду, но Доминик, всё равно, решил, что основной работой этого человека был интеллектуальный труд.

— Ари, — сказал мужчина, протягивая руку. — Ари Квинтус.

Доминик ответил на рукопожатие.

— А как зовут этих милых дам?

— Люсия.

— Жоффия, — ответила София, не вынимая палец изо рта.

— Дом, милый дом, — проговорил Карл. — Места для кровати нет, но соломы хватит на всех.

Доминик заглянул внутрь и с ужасом оглядел крохотное помещение. Эта комната была не больше склада, который они видели чуть раньше, с низкими потолками и без окон. Карл не мог оставить их здесь.

— Жизнь на борту судна трудна, — сказал молодой человек. — Нам всем тут несладко. Вам, наверное, придется труднее, чем остальным, но вы, по крайней мере, сможете выжить.

— Вы же не всерьез, — тихим голосом произнес Доминик.

В этот момент рядом оказался лейтенант Дитрих. Он стоял, держа руки за спиной, его форма выглядела заново выглаженной. Доминик удивился, как ему это удалось провернуть во время качки. Карл кивнул и вышел. Как бы он ни относился к гостям, дальнейшее его не касалось.

Харальд сунул голову в комнату.

— Заходите.

— Вы не сможете нас заставить.

— Могу и заставлю.

— Кто приказал?

— Я, разумеется. Пока мы в пути и команда работает, вы не будете им мешать, — он замолчал, над чем-то задумался и добавил: — К тому же, я вам не доверяю. У вас был трудный день и вы немного не в себе.

Доминик был, отнюдь, не храбрецом, но он взбунтовался. Его лоб покрылся испариной.

— Трудный день, говорите? Вы, хоть, представляете, что с нами сделали? У девочек отняли мать, а у меня жену! Именно вы разлучили нас и теперь говорите, что у нас был трудный день?

Харальд слушал его с могильным спокойствием.

— В данный момент ваша жена сидит на заднем сидении комфортабельного автомобиля, который направляется в ваш родной город. Вам не о чем беспокоиться.

— А девочки? Стоит ли мне беспокоиться за них, запертых в этой мрачной коробке, которую вы зовете каютой? Без матери!

— Я могу вас связать и держать так до прибытия в порт, господин Камински. Говорите, пожалуйста, тише.

— Нет, не буду!

София потянула его за рукав.

— Папа. Папочка, пожалуйста, не кричи, — сказала она.

Он посмотрел вниз. Один лишь взгляд на неё сбил его с толку.

— Через час вам принесут еду и воду, — сказал Харальд. — Это всё, что я могу сделать.

— Неприятности, господин лейтенант?

Из полумрака появился высокий солдат, по имени Ян. Чтобы перемещаться по коридорам судна, ему пришлось согнуться, но даже в таком виде, он излучал угрозу. Задачей Яна было ломать любое сопротивление и Доминик не имел никакого желания вступать с ним в схватку в ограниченном пространстве.

Доминик издал протяжный вздох и повернулся к пленнику.

— Господин Ари, разрешите пройти.

Мужчина шагнул в сторону.

— Господин лейтенант, — заговорил он, когда Доминик с детьми прошли внутрь. — Я понимаю, что вам нужно возвращаться к служебным делам, но я хочу попросить об услуге. Небольшой, но очень важной.

— Я здесь не за тем, чтобы оказывать услуги, господин Квинтус.

— Я… — мужчина говорил очень быстро. — Я здесь уже довольно долго… и мне… мне нужно в туалет, — он заговорил тише. — Всего несколько минут.

— Это исключено, господин Квинтус.

— Умоляю вас! Эти люди очень милы и приветливы. К тому же, здесь дети. И я бы не хотел… делать этого при них. Прошу, я быстро. Я даже в гальюн не пойду, могу всё сделать через фальшборт. Можете поставить охрану, если хотите! Только не вынуждайте меня делать это здесь. Пожалуйста.