Энн Райс - Лэшер [litres]

Все трое стояли на аккуратно подстриженной лужайке, под деревом, которое, по словам Эрона, называлось магнолией. Никаких цветов на нем не оказалось – как видно, еще не пришло время, – но листья у дерева были удивительные: огромные, твердые, блестящие.

А Столов говорил и говорил, и негромкий его голос звучал веско, убедительно и проникновенно. Однако глаза Эрона упорно оставались холодными и непроницаемыми, как два куска серого гранита. В этих глазах абсолютно ничего не отражалось. Они не выдавали никаких чувств – кроме нарастающей ярости. Эрон посмотрел на Юрия. Юрий тут же метнул многозначительный взгляд на Столова – стремительный, как вспышка молнии.

Эрон вновь уставился на говорившего. Столов не глядел в сторону Юрия и не заметил его взгляда. Все его внимание было приковано к Эрону, именно над ним он хотел одержать победу.

– Если вы не хотите уезжать прямо сейчас, вы должны непременно сделать это завтра, – заявил Столов.

Эрон ничего не ответил.

Столов по крайней мере два раза объяснил ему все причины, делавшие отъезд необходимым, однако Эрон молчал. На крыльцо вышла красивая пожилая женщина с гладко зачесанными седыми волосами. Она позвала Эрона. Он помахал рукой в знак того, что сейчас идет. Потом взглянул на Столова.

– Господи боже, да не молчите вы все время, – взмолился Столов. – Скажите что-нибудь. Мы знаем, вам пришлось нелегко. Возвращайтесь домой, в Лондон. Вы заслужили отдых.

Столов избрал неверную тактику, подумал Юрий. Он говорит совсем не те слова. И ведет себя совершенно не так, как надо.

– Вы правы, – пробурчал Эрон себе под нос.

– Что? – не понял Столов.

– Мне действительно пришлось нелегко. Но я никуда не поеду, Эрик. Рад, что мы с вами наконец познакомились. Поверьте, я не собираюсь внушать вам принципы неповиновения. Вы прибыли сюда, чтобы выполнить приказ, и пытаетесь выполнить его во что бы то ни стало. Но я никуда не поеду. Юрий, а что намерены делать вы?

– Вопрос с Юрием уже решен, Эрон, – поспешно вмешался Столов. – Он уже…

– Разумеется, я останусь, – перебил его Юрий. – Ведь я приехал сюда ради вас.

– Где вы остановились, Эрик? – спросил Эрон. – В отеле «Поншатрен», где и все мы?

– В центре, – бросил Столов. В голосе его вновь прорвалось нетерпеливое раздражение. – Эрон, в настоящий момент вы, оставаясь здесь, не принесете никакой пользы ордену Таламаска.

– Мне очень жаль, – кивнул Эрон. – Но, Эрик, должен признать, что в настоящий момент и орден не в силах мне помочь. Больше всего меня сейчас волнуют эти люди. – Он сделал жест в сторону дома. – Приятно было встретиться с вами, – добавил он, давая понять, что разговор окончен.

Да, говорить больше было не о чем. Эрон протянул Столову руку. Рослый блондин, казалось, вот-вот взорвется от злобы. Однако он взял себя в руки и заговорил подчеркнуто спокойным тоном:

– Утром я свяжусь с вами. Где вас можно найти?

– Не знаю, – пожал плечами Эрон. – Скорее всего, здесь… среди этих людей. В кругу моей семьи. Полагаю, сейчас это самое безопасное место для нас, правда?

– Не представляю, как расценивать ваше поведение, Эрон. Нам необходима ваша помощь. Я должен как можно скорее вступить в контакт с Майклом Карри, поговорить с ним и…

– Нет, – отрезал Эрон. – Никакого разговора не будет. Я знаю, вы намерены делать то, что вам приказали старшины. Иначе и быть не может. Но эту семью вам придется оставить в покое. Если вы и будете предпринимать какие-то шаги в интересующем вас направлении, то лишь с моего разрешения.

– Эрон, ордену необходима ваша помощь, – упорно повторил Столов. – Именно поэтому я прилетел в Новый Орлеан.

– Спокойной ночи, Эрик.

Столов, не ожидавший столь бесповоротного отказа, замер, словно в оцепенении, затем резко повернулся на каблуках и пошел прочь. Большая черная машина ожидала его уже два часа – именно столько длилась эта томительная беседа, участники которой так и не смогли найти общий язык.

– Он лжет, – сказал Эрон, глядя в широкую спину Столова.

– Он не из Таламаски, – заметил Юрий. Впрочем, он скорее предполагал, чем утверждал.

– Нет, вы ошибаетесь, – покачал головой Эрон. – Несомненно, он является членом ордена. Но он пытается ввести нас в заблуждение. Будьте с ним настороже.

– Я сразу почувствовал к нему недоверие. Но зачем ему лгать нам, Эрон? Чего ради обманывать наше доверие?

– Не знаю. Но мне известно, что этот человек не брезгует подобными методами. Он вступил в орден три года назад. Я слышал о том, как он работал в Италии и в России. Его очень уважают. Дэвид Тальбот был чрезвычайно высокого мнения о нем. Ах, если бы Дэвид по-прежнему был с нами! Однако по части ума Столов сильно ему уступает. В отличие от Дэвида он не способен читать в чужих душах. Возможно, он не лишен некоторой проницательности, но она часто ему изменяет. И на какие бы выдумки он ни пускался, лицо его выдает. Как бы он ни втирался в доверие, сразу видно: это человек хитрый и вероломный.

Большая черная машина бесшумно отъехала от тротуара.

– Господи, Юрий, – с внезапной горячностью прошептал Эрон. – Я так рад, что вы приехали.

– Я тоже рад вас видеть, Эрон. Но, признаюсь, сейчас я в полной растерянности. Я хочу вступить в прямой контакт со старшинами. Хочу поговорить с кем-нибудь из них без посредников, услышать живой голос.

– На подобный разговор нечего и рассчитывать, мой мальчик, – грустно усмехнулся Эрон.

– Но ведь компьютеры изобрели сравнительно недавно. Как же вы общались со старшинами раньше?

– Их приказы и распоряжения всегда были напечатаны на машинке. Свои сообщения мы направляли в Обитель в Амстердаме. Ответы приходили по почте. Разумеется, все это занимало куда больше времени, чем сейчас. Но и тогда никто из нас не слышал голоса ни одного из старшин. Никто никогда не видел их лиц. Думаю, до того как были изобретены пишущие машинки, указания старшин записывал специальный человек. И никто не знал, кто он.

– Эрон, позвольте мне кое-что рассказать вам.

– Я догадываюсь, что вы собираетесь рассказать, – спокойно и задумчиво изрек Эрон. – Вы слишком хорошо знаете Обитель в Амстердаме. Знаете все ее закоулки и укромные места. И вы представить себе не можете, в какой именно комнате собираются старшины, где они получают наши сообщения. Но этого не знает никто.

– Эрон, вы были членом ордена в течение нескольких десятилетий. И вы имеете полное право обратиться к старшинам напрямую. Несомненно, для подобных исключительных случаев существует способ…

На губах Эрона мелькнула улыбка, печальная и мудрая.

– Вы ждете от старшин куда больше, чем жду от них я, Юрий, – сказал он.

Элегантная седовласая женщина сошла с крыльца и направилась к ним. Изящная, стройная, она выглядела очень грациозной в своем ярком шелковом платье, оставлявшем открытыми точеные, как у молодой девушки, лодыжки.