Наталья Солнцева - Дуэль с Оракулом

— Ничего. Я тоже в халате, — улыбнулась Лариса и указала на кресло. — Присаживайтесь.

Она тоже выглядела не лучшим образом: измученная, с влажными после душа волосами, с лихорадочным румянцем на лице.

— Вы плохо себя чувствуете?

— Не обращайте внимания, Аркадий. Нашей беседе это не помешает.

На журнальном столике стояла тарелка с кусочками льда, которые начали таять. Перед приходом Засекина Лариса прикладывала лед к припухлости на голове, полученной в результате падения. Травма казалась пустяковой, но продолжала беспокоить.

— Я чем-то могу помочь? — смущенно заерзал Засекин. — Зачем вы меня вызвали в столь поздний час?

— Скажите правду, вашему прибору можно доверять?

— Разумеется. У меня патент международного образца…

— Я не об этом, — перебила Лариса. — Прибор что-нибудь зарегистрировал в доме Сазонова?

«Профессор» нервно поправил очки и выпалил:

— Не стану лукавить… показания были э-э… мягко говоря…

— Значит, ничего аномального там нет?

— В данный момент, пожалуй… ничего, выходящего за рамки нормы. Однако так было не всегда! В энергетическом поле дома явно прослеживаются… следы аномалии. Об этом свидетельствуют слабые всплески геопатогенной активности… Интересно, Сазонов не жаловался на полтергейст?

— Не жаловался. Я спрашивала у социальной работницы, которая его обслуживала. Он вел обычный образ жизни, замкнутый, в силу состояния здоровья.

— Возможно, он не хотел прослыть сумасшедшим…

— И оказаться в психушке? — подхватила Лариса.

— Ну да. Я бы его на месте помалкивал. Кто такая социальная работница? Посторонний человек, на которого нельзя положиться. Неизвестно, как она истолковала бы жалобы больного?

— Что же получается? После смерти Сазонова… полтергейст исчез вместе с ним?

— По логике вещей, так.

— У вас есть объяснение этому? Что говорит ваша наука?

Засекин смешно скривился и развел руками.

— Моя наука только учится говорить. Иногда мне кажется, что в моих исследованиях больше мистики, чем физики. А язык мистики сложно перевести на человеческий.

— Полтергейст как-то может быть связан с… золотом?

— Почти все здешние легенды связаны с золотом, — торжественно изрек «профессор». — Отсюда и повышенный интерес кладоискателей к нашим местам, и кровь. Много крови, Ларочка. Известно, что великие путешественники Пржевальский и Арсеньев искали тут Золотую Бабу чжурчженей, но не нашли. Кстати, по моей версии Пржевальский умер от отравления. Его кончину списали на простуду или тиф, а я уверен, что… этого человека убили.

— Из-за золота?

— Вероятнее всего, да.

Ученый отвел глаза, но Лариса успела заметить подозрительный блеск в его зрачках.

— У Пржевальского была карта кладов? — усмехнулась она. — И убийца ее похитил?

— Не исключено, — кивнул Засекин, забрасывая ногу на ногу. — Хотя… я бы не сводил всё к банальной меркантильности. Но в общем, скорее всего вы правы. Кстати, домом Сазонова интересуется одна барышня.

— Спорим, я ее знаю? Это социальная работница, которая обслуживала покойного. Ее зовут Ирина. Милейшая девушка.

— Ах, да, вы же знакомы!.. Сначала она попросила меня обследовать участок и все строения на нем, а потом… дала ключи от квартиры, чтобы я проверил зеркала на наличие призраков.

— В зеркалах живут фантомы?

— Это еще предстоит доказать. Пока что я регистрирую энергетические всплески и прочие признаки того, что люди называют полтергейстом.

— Вы обнаружили какие-нибудь подобные «признаки» в квартире Ирины?

— Нет, — признался Засекин. — Только следы.

Он не ожидал от Ларисы таких вопросов и удивлялся тому, что у него развязался язык. Разговор принимал нежелательный оборот, но Аркадий, вместо того чтобы сердиться, проникался необъяснимой симпатией к собеседнице. Его неравнодушие подкреплялось неуместным в данных обстоятельствах… сексуальным влечением. Он не испытывал ничего подобного с тех пор, как расстался со второй женой. Лариса возбуждала его! Он забыл об осторожности.

— Я не успел как следует обследовать квартиру, — добавил ученый. — Мне помешала девушка. Она застукала меня за работой, назвалась хозяйкой и пригрозила вызывать полицию. Я не хотел попасть в кутузку! Я… Бог мой! Я позже догадался. Ирина живет на съемной квартире, и та девушка — ее подруга. Они снимают квартиру на двоих. Почему было не предупредить меня, что…

— Ирина выбрала время, когда они обе на работе. Она не думала, что подруга посреди дня явится домой. Невозможно учесть всё! Идеальные преступления проваливаются из-за досадной мелочи.

— Я не преступник! Я — исследователь, первопроходец… вынужденный рисковать репутацией ради открытия!

— Как вы избежали кутузки, Аркадий? — улыбнулась Лариса. — Чем откупились?

— Девушка спрашивала о золоте… Я отослал ее к дому Шувалова. Унгерн искал золото чжурчженей, Шувалов ему помогал. Возможно, под домом есть тайник. Но туда не добраться.

— Зачем Унгерну понадобилось золото?

— Он мечтал восстановить империю Чингисхана и стать повелителем вселенной. Смешно звучит, да? Если бы не тысячи загубленных жизней, я бы охотно повеселился. А так…

Лариса перестала его слушать и задумалась. В разговоре опять всплыл пресловутый «дом Шувалова»! Опять… Неужели, нет никакого самозванца, а есть настоящий граф Илья Шувалов? Помощник черного барона, жених мертвой девушки, которую она видела в зеркале психомантеума?..

Ирина не поверила Кате. Та врет, что забыла дома телефон и вернулась. Катя следит за ней. Это она пряталась в кустах, когда Ирина говорила с Засекиным и передавала ему ключи от квартиры. Катя все продумала заранее. Что она затевает?

То, что ученый со своим прибором не обнаружил в квартире ничего подозрительного, не успокоило Ирину. Она боялась смотреть в зеркала, которые висели на стенах, и обходила их стороной. Катя над ней посмеивалась.

Этим утром подруга вышла из дома первая, а Ирина нарочно задержалась. Едва за Катей закрылась дверь, она принялась методично обыскивать ее вещи. Полки в шкафу, ящики в комоде, тумбочку, спортивную сумку, все укромные уголки.

— Бедная Катя бредит золотом, и уверена, что я выудила у Сазонова его тайну. Как она ошибается!

Ирина в отчаянии уселась на диван и опустила руки. Сазонов оказался крепким орешком. Она очень старалась втереться к нему в доверие, и ей почти удалось. Но капризный старикан совершенно выжил из ума. Городил всякую чепуху, жаловался на свои болячки, хвалился охотничьими трофеями. А о главном — ни звука. Ирина уж было решила, что это «главное» существует лишь в ее фантазиях.

И тут — завещание, наследница, скоропостижная смерть Сазонова. И какая смерть!..