Наталья Солнцева - Дуэль с Оракулом

Она не ответила, ожидая продолжения. В номере раздались осторожные шаги. Гостья, не зажигая света, двинулась вперед. Лариса не могла ее видеть, но отчетливо представляла, что происходит.

— Тут есть кто-нибудь? — гостья осветила фонариком комнату. На столике — чашка с чаем, печенье, лекарства и компресс, который Лариса прикладывала к ушибу на голове. Подушка на диване примята, на спинке кресла висит шерстяная кофта.

Гостья заглянула в спальню и убедилась, что там тоже пусто. Лариса ощутила ее страх, смятение и отчаянную надежду. Убедившись, что в номере никого нет, она примется за обыск.

— Лариса… — тихо произнес женский голос. — Вы меня слышите? Я чувствую ваше присутствие…

Она вовсе не глупа, эта социальная работница. Лариса узнала ее, но не откликнулась. Пусть займется тем, за чем пришла.

Девушка почему-то не догадалась проверить ванную. Было слышно, как скрипнула дверца шкафа, что-то упало на пол. Интересно, как она проникла в гостиницу? Через черный ход?

Лариса бесшумно выскользнула в коридор и увидела в гостиной бегающий по углам луч фонаря. Она подкралась к выключателю и… Щелк! Люстра вспыхнула всеми пятью рожками.

Посреди комнаты застыла женская фигура в спортивных брюках и легкой куртке с капюшоном, закрывающим лицо. Фонарик вывалился из ее руки, она ойкнула и попятилась.

— Я вызову охрану! — пригрозила Лариса. — Ты воровка!

— Не надо… умоляю тебя! Я все объясню…

— Ирина? Я знала, что рано или поздно ты придешь. Вот и дождалась. Сними капюшон, в этом больше нет надобности.

— Мы ведь друзья? — натянуто улыбнулась девушка. Без капюшона она выглядела растрепанной и жалкой. В раскрытом шкафу на полках вещи были перевернуты, полупустые ящики выдвинуты.

— Друзья ходят друг к другу без приглашения, — кивнула Лариса. — Поэтому ты не позвонила, прежде чем нанести дружеский визит?

— Я… я…

— Это сюрприз! Верно? Как ты сюда попала?

— Дверь была не заперта, — повторила Ирина.

— Ладно, не важно. Садись.

У Ларисы болела голова, ее подташнивало. На ногах долго не простоишь, а разговор предстоит серьезный.

Гостья послушно опустилась в кресло; ее щеки горели, руки, сложенные на коленях, мелко дрожали. Как она будет оправдываться, что говорить?

Лариса устроилась на диване и накинула на плечи кофту. Ее знобило. Хотелось послать все к черту и лечь.

— Ну, давай знакомиться по-настоящему, — сказала она, глядя на упаковку таблеток. Выпить еще одну или потерпеть? Пожалуй, потом, когда Ирина уйдет. — Ты внучка генерала Лукина, а я — дочь солдата Курбатова. Это свело нас вместе. Покойный Сазонов был армейским товарищем моего отца, что тебе отлично известно. Ты нарочно устроилась ухаживать за ним, чтобы…

Лариса сделала эффектную паузу, наслаждаясь замешательством собеседницы. Та не ожидала таких слов: она приготовилась к упрекам, обвинениям, скандалу, тем более что сама дала повод для этого.

— Откуда… Как ты догадалась?

— Секрет. А ведь ты с самого начала знала, кто я. Ты прочитала завещание Сазонова еще при его жизни, верно?

— Ну… не будут отрицать, — нехотя признала Ирина. — Любопытство не порок. Чем ты заслужила наследство, кстати?

— Понятия не имею.

Лариса лукавила. На самом деле она предвидела нечто подобное. Отец столько лет молчал и вдруг отправил ее в Уссурийск, чтобы она передала Сазонову привет от старого друга? Она по-своему поняла его невысказанную просьбу: «Поезжай и разберись с тем, что не дает мне покоя долгие годы. Это каким-то образом касается тебя. Я не смог поставить точку в темной истории из моего прошлого. Видит Бог, я старался никого не впутывать!.. Мои надежды замолить грех не оправдались. Не знаю, где я оступился и совершил роковую ошибку. Быть может, Господь не отвернется от меня, подскажет! Кабы поздно не было… Боюсь я за тебя, дочка! Сердце каждый день болит…»

«А если ты ни в чем не виноват? — подумала Лариса. — Если грех вовсе не твой, а мой? Пришло время платить по счету…»

— Скажешь, что приехала на край света просто повидаться с бывшим сослуживцем своего папаши? — вклинилась в ее размышления Ирина.

— Мой отец стал монахом, как тебе известно. К нему труднее подобраться, а бедняга Сазонов старел в одиночестве. Поэтому ты выбрала его?

— Допустим.

Разговор пошел начистоту. Отпираться Ирине не было смысла. Она пробралась ночью в номер Ларисы не для того, чтобы лгать и выкручиваться.

— Виктор Петрович умер почти как генерал Лукин, твой дед.

— Очень похоже, — кивнула девушка. — Только это наше семейное дело.

— Зачем ты здесь?

— Я не собиралась причинять тебе вред… просто решила поговорить.

— Почему же не позвонила? Не предупредила о визите?

— За мной следят, — смутилась Ирина. — Я вынуждена так поступить, чтобы о нашей встрече никто не знал. Лишние глаза и уши — лишние проблемы.

— От кого же ты прячешься? От своей подружки Кати?

— А что мне остается? Катя втемяшила себе в голову, что у Сазонова было золото, которое он отыскал в тайге, будучи охотником. И будто бы я в курсе, где клад! Это полная чушь. Но Катю не переубедишь. Она наблюдает за мной, контролирует каждый мой шаг. Мне приходится… О, черт! Как меня все это достало!..

В комнате было тепло, но девушка дрожала. Ее лицо исказила гримаса негодования.

— Под каким предлогом ты вышла из дома так поздно? — сухо осведомилась Лариса.

— У меня бывают ночные дежурства. Иногда я подменяю кого-нибудь из коллег. Ночные оплачиваются по двойному тарифу. Я вынуждена выкручиваться, лгать…

— Значит, ты сказала Кате, что остаешься на ночь у больной старушки?

— Это не вызовет подозрений. Хотя… я уже ни в чем не уверена. Катя подвергает сомнению любое мое слово. Она помешалась на золоте!

— Что тебе нужно от меня?

— Генерал Лукин стащил у своей жены, то есть у моей бабки, одну вещь. Из благих побуждений, разумеется. С той самой минуты наша жизнь пошла под откос…

Ренат снял комнату в деревянном доме на краю улицы, которая упиралась в лесопосадку. Хозяин, седой сгорбленный старик, выдал ему электрочайник, нехитрый набор посуды и попросил не пьянствовать, никого к себе не водить и не шуметь после полуночи.

— Я трезвенник, — заверил его Ренат. — Буду тише воды, не волнуйтесь.

Старик был туговат на ухо, но переспрашивать не стал.

— Деньги вперед, — заявил он.

Постоялец заплатил ему за неделю, и едва хозяин вышел, с наслаждением улегся на железную кровать с горой подушек. Сквозь полосатые занавески в комнату заглядывала луна. Желтый абажур свисал с потолка на длинном шнуре, в углу блестели искусственной позолотой иконы. Дверцы шкафа рассохлись от времени и покосились. Жилище постарело вместе с хозяином, но еще хранило своеобразный провинциальный уют. Запах воска и гераней действовал успокоительно и усыпляюще.