Линкольн Чайлд - Обсидиановый храм

– Давай примем во внимание простой факт: ты не принадлежишь нынешнему времени. О, ты приложила воистину героические усилия, чтобы интегрироваться в XXI столетие, в сегодняшнее обывательское, пустое общество. Я знаю, потому что наблюдал с расстояния за некоторыми твоими усилиями. И это далось тебе нелегко, не так ли? В глубине души ты, должно быть, уже начала задаваться вопросом, стоит ли игра свеч, – он сделал паузу. – Я тоже не принадлежу этому времени, но совершенно по иной причине. Ты не могла противостоять тому, как сложилась твоя судьба, ибо Енох Ленг вмешался в нее: убил твою сестру и взял тебя под свою… опеку . Как ты уже упоминала, я тоже совершенно социопатичен. Мы – две горошины одного стручка.

Констанс нахмурилась.

Пока Диоген говорил, он поигрывал со стилетом, небрежно перекатывая его в руках. Теперь же он положил его на клавесин и отступил от него, сделав шаг к ней.

– Мне принадлежит остров, Констанс. Частный остров, входящий в архипелаг Флорида-Кис [98] Флорида-Кис – архипелаг, цепь коралловых островов и рифов на юго-востоке США. Общая площадь островов составляет 355,6 км², население 79 535 человек. . Он находится к западу от Но-Нейм-Ки и к северо-востоку от Ки-Уэст [99] Но-Нейм-Ки и Ки-Уэст – острова, включенный в состав архипелага Флорида-Кис. . Это небольшой остров, но он – настоящее сокровище. И он называется Халсион. Там у меня есть дом: просторный особняк с обширной библиотекой, мастерской и галереей, из его окон открывается чудесный вид на восход и закат. В нем я содержу коллекцию редких вин, шампанских и деликатесов – клянусь, ничего вкуснее ты никогда не пробовала. Я много лет подготавливал эту идиллию с кропотливой, чрезмерной осторожностью и заботой. Это был мой бастион, мой последний оплот, где бы я мог скрыться от всего мира. Но пока я оправлялся от ран в хижине Джиностры, я понял, что такое место, каким бы идеальным оно ни было, будет невыносимо одиноким без другого человека – того, единственного с кем бы действительно хотелось разделить его, – он немного помедлил. – Разве нужно мне снова говорить, какого человека я подразумеваю?

Констанс попыталась что-то сказать в ответ, но слова не шли к ней. Она чувствовала запах легкого парфюма. Уникальный и таинственный запах заставлял ее воспоминания обращаться к той единственной ночи…

Он сделал к ней еще один шаг.

– Халсион станет нашим убежищем от всего мира, который не заинтересован в нас и недостоин нас. Мы могли бы прожить сорок или пятьдесят лет, уготованных нам, вместе, во взаимных открытиях, наслаждениях и… интеллектуальных занятиях. Есть некоторые теории, которые с течением веков так и не нашли своего доказательства. К примеру, в теоретической математике – гипотеза Римана [100] Гипотеза Римана о распределении нулей дзета-функции Римана была сформулирована Бернхардом Риманом в 1859 году. Многие утверждения о распределении простых чисел, в том числе о вычислительной сложности некоторых целочисленных алгоритмов, доказаны в предположении верности гипотезы Римана. Гипотеза Римана входит в список семи «проблем тысячелетия», за решение каждой из которых Математический институт Клэя (Clay Mathematics Institute, Кембридж, Массачусетс) выплатит награду в один миллион долларов США. В случае публикации контрпримера к гипотезе Римана, учёный совет института Клэя вправе решить, можно ли считать данный контрпример окончательным решением проблемы, или же проблема может быть переформулирована в более узкой форме и оставлена открытой (в последнем случае автору контрпримера может быть выплачена небольшая часть награды) о распределении простых чисел. Вдобавок я всегда мечтал расшифровать Фестский диск [101] Фестский диск – уникальный памятник письма, предположительно минойской культуры эпохи средней или поздней бронзы, найденный в городе Фест на острове Крит. Его точное назначение, а также место и время изготовления достоверно неизвестны. или разработать полный перевод всех надписей этрусского языка [102] Этрусский язык – вымерший язык этрусков, происхождение которого не установлено. Если не считать возможное родство этрусского с двумя другими мёртвыми языками – ретским и лемносским (предположительно идентичным реконструируемому пеласгскому), этрусский язык считается языком-изолятом и не имеет признанных наукой родственников. Одной из гипотез о возможном родстве этрусского является версия С. А. Старостина и И. М. Дьяконова о родстве этрусского языка с вымершими хурритским и урартским. Другие исследователи продолжают настаивать на родстве этрусского с анатолийской (хетто-лувийской) ветвью индоевропейских языков. Учитывая немногочисленность известных этрусских слов и лишь ограниченное знание этрусской грамматики, все эти предположения в очень большой степени являются лишь умозрительными. . Разумеется, я отдаю себе отчет, что это трудные загадки, на которые могут потребоваться десятилетия, если решения к ним вообще можно найти. Но для меня, Констанс, вся суть в путешествии, а не в пункте назначения. Это путешествие, которое мы совершим вместе. То самое, что мы просто обязаны совершить вместе.

Он замолчал. Констанс ничего не ответила. Все сказанное и все случившееся нахлынуло на нее слишком быстро и слишком сильно: признание в любви, видение интеллектуальной утопии, привлекательность убежища и уединение от всего мира… вопреки ее воле, нечто из того, что он сказал, глубоко затронуло ее.

– И у тебя, Констанс, будет все время мира на эту интеллектуальную Одиссею. Только вообрази себе те проекты, которые мы могли бы вести вместе ! Ты могла бы заниматься письмом и живописью. Или обучиться игре на новом инструменте. У меня есть чудесная скрипка Гварнери [103] Андреа Гварнери (1626–1698) – итальянский скрипичный мастер и основатель династии мастеров Гварнери. , которую я с радостью подарю тебе. Подумай об этом, Констанс. Мы могли бы совершенно освободиться от этого скучного, погрязшего в коррупции мира, посвятить наше время занятиям, милым нашим сердцам. И осуществить самые потаенные свои желания.

Он вновь замолчал. В тишине разум Констанс лихорадочно работал, ища подвох.

Многое из того, что он сказал ей, было правдой. После того, как он жестоко обидел ее, Констанс перестала считать Диогена Пендергаста человеком. В нем был сосредоточен очаг ее ненависти, да и в целом он стал для нее монохроматическим существом, и мог заинтересовать ее только одним способом: он должен был умереть. Но что было ей известно о его прошлом – о его детстве? Очень мало. Алоизий упоминал, что он был любознательным, очень умным и болезненным мальчиком, начинающим капитаном Немо, который уже в детстве имел свою личную библиотеку и тяготел ко всему загадочному и непостижимому. Алоизий также очень завуалировано ссылался на некое Событие, которое трагически повлияло на Диогена, но объяснить подробно, в чем именно заключалась суть той истории, он напрочь отказался.