Эмили Джонстон - Веретено

Мы дошли до каменистого выступа. Я заметил, как она оглядела поверхность, потом глянула на свои туфли. Она решила рискнуть, и мы пошли дальше.

– По глазам, – объяснил я. – В них было что-то очень странное. Медведей я раньше никогда не видел, но видел множество других животных, а во взгляде этого медведя было что-то не совсем животное. И он казался слишком умным. Не реагировал на боль так, как следовало бы.

– Чудесно, – сказала она, слегка споткнувшись о камень.

Я, ни на секунду не задумавшись, подхватил ее за талию и плечи и помог ей снова прочно встать на ноги. Я бы сделал то же самое для Арвы или для Тарика, когда тот был помладше, но с Маленькой Розой все было иначе. Мои пальцы тут же ощутили, что ткань ее платья, простого и ничем не украшенного, куда добротнее любой одежды Арвы, но кроме того, коснувшись ее, я почувствовал что-то еще… что-то, чему не мог дать названия. У меня вспыхнули щеки, и мне это не понравилось.

– Йашаа? – окликнула меня она, заметив, что я остановился. – Ты что-то увидел?

– Нет, принцесса, – я покачал головой, и мир вокруг меня вернулся в нормальное состояние. – Простите. Иногда мои мысли уносят меня куда-то далеко. Я буду внимательней.

– Я не хуже тебя вижу, что происходит вокруг, Йашаа, – сказала она. – Тебе не обязательно постоянно быть начеку. Увидев нечто, я могу и не понять, что это, но пойму его намерения, а этого достаточно, даже если ты снова будешь витать в облаках.

Она просто шутит, напомнил я себе. Дразнит меня, потому что мы с ней вместе путешествуем, а именно так ведут себя хорошие спутники. Мы с Саудом делали то же самое с малых лет. Но все же разница между ее шутками и шутками Сауда задевала меня, так что я лишь кивнул в ответ и пошел дальше.

Наконец, добравшись до вершины склона, мы увидели поляну, про которую говорила Арва. Она была сплошь усеяна цветами, мягко колыхавшимися на ветру, а по краям росли деревья, будто караульные, охраняющие сад.

– Какая красота, – сказала принцесса с ноткой печали, но ее освещенное солнцем лицо выражало радость и живой интерес.

– Пойдемте, – сказал я. – Я расскажу вам, какие из растений ядовитые.

В конце концов я поручил ей собирать вику, потому что ее было сложнее всего спутать с чем-то ядовитым. Я извинился, и не только за монотонность этой работы, но и за ее неблагодарный результат, но принцесса лишь улыбнулась, напомнив мне, что, как только вернется Тарик, наш рацион наверняка улучшится. Я засмеялся и отправился расставлять ловушки на кроликов вдоль деревьев.

Я пришел к выводу, что иметь снова хоть какой-то план было приятно, пусть даже план этот едва ли можно было назвать убедительным. Я надеялся хоть немного продвинуться к возвращению Сауда, потому что он явно отнесется к моей идеи скептически, но в то же время я знал, что с помощью Тарика дело пойдет легче. Разговоры с Тариком каким-то образом всегда помогали доработать детали. Я попытался припомнить все, что могло помочь нам найти волшебных созданий. Я знал, что феи любят цветы, а цветов тут было полно.

Надо поискать золотистую пыльцу, вроде той, что нашла тогда Арва. Я был не уверен, что феи оставляют следы на земле.

– Йашаа! – позвала Маленькая Роза, и я понял, что она старается, чтобы ее голос не показался мне обеспокоенным. Но я все же поспешил к ней.

– Что такое? – спросил я.

Она прилежно трудилась, собирая вику в свое проклятое одеяло, которое тащила за собой, двигаясь по верхнему краю поляны. Она стояла в дальнем конце поляны, заглядывая через ее край в лощину, которую я сразу не заметил.

– Это огород, – сказала она.

Я проследил за ее взглядом и понял, что она права. В отличие от поляны, где росли только полевые цветы и деревья, там были аккуратные грядки со съедобными растениями. Этот участок земли было совершенно не видно, пока не подойдешь совсем близко. Арва, когда ходила на разведку, пробыла тут недолго и скорее всего видела только цветы да, может быть, пчел.

– Надо же, какой маленький, – сказала Маленькая Роза, и сперва меня это смутило. Такой огород мог бы кормить семью из четырех человек целую зиму. Но потом я увидел, что она имеет в виду.

По краям огорода был заборчик, слишком хрупкий, чтобы отвадить от него кроликов, но явно сделанный любящими руками. Аккуратно переплетенные тростинки с деревянными перемычками и вбитые в землю крошечные столбики. Такой мог бы построить ребенок.

– Говорят, именно в горах гномы разбивают свои огороды, – сказал я дрогнувшим голосом. – Они иногда приходят в мир, чтобы помочь нуждающимся фермерам, но больше всего любят работать в горном воздухе.

– Гнома, которая была на моем дне рождения, заходила в дворцовый сад, – сказала Маленькая Роза столь же зачарованным голосом. – Он до сих пор процветает, хотя нам особо нечего там сажать.

– Нам надо уйти, – сказал я. – Это не для нас.

– Нет, для нас, – возразила она.

– По крайней мере надо держаться подальше от огорода, – я взял ее за плечо, подавив бурю эмоций, нахлынувших на меня при этом прикосновении. – Не нужно их беспокоить.

– Гномы были бы не против, – уверенно сказала принцесса. Она заметила, что мне неловко, и положила руку мне на плечо. – Йашаа, гномы – самые добрые из творений Королевы-Сказочницы. В качестве благодарности они принимают только помощь.

– Но как мы можем им помочь? – спросил я. – Их тут даже нет, чтобы мы могли спросить.

– Смотри-ка, – она указала на дальнюю часть изгороди. Тростник там проломился – то ли от того, что какой-то настойчивый зверек все же прорвался в город, то ли просто от непогоды.

– Мы можем починить изгородь. Это будет нашим даром.

Она принялась подбирать растения, которые обронила по пути, а я вернулся к деревьям, чтобы найти подходящие ветки. Я все еще волновался, но Маленькая Роза казалась столь уверенной. К тому же в задней части огорода я заметил гранаты, так что удержаться было сложно.

Когда я вернулся, принцесса протянула мне охапку побегов и веток, и я постарался по мере сил скопировать работу гномов. Новые столбики я установил без особого труда, вбивая их в землю аккуратно, чтобы не потревожить растения, но узелки давались мне плохо: мои мозолистые от прядения пальцы надрывали стебли.

– Давай я, – сказала Маленькая Роза с железной решимостью и отголоском той боли, с какой она говорила о том, как другие страдают из-за нее.

– Но принцесса, – возразил я, хоть и понимал, что она не уступит. – Вам же нельзя делать вещи.

– Я знаю, Йашаа, – я уже отодвигался в сторону, уступая ей место, – столь повелительным был ее тон.

Мне следовало быть настойчивее. Нам не так уж нужны были продукты из огорода. Это, конечно, не прядение, которое бы сгубило ее окончательно, но все же это своего рода творчество, а мы знали, что даже пара узелков откроет дорогу демону. Но она была столь полна решимости, а я, хоть и провел почти десять лет вдали от нее, так и не отвык подчиняться любому ее приказу. Ей хотелось что-то сотворить, хотелось сделать что-то на собственный страх и риск, так что мне оставалось только помочь ей.