Таня Фрей - Магнит

Диски с музыкой. Нам же ещё надо придумать, что сказать родителям Хейли. Жаль, что времени уде не осталось.

— Чарли, пошевеливайся, — сказал Томас.

— Ты мне что, кукловод? — недовольно проворчала я и поплелась за ним.

— Ну, ты сегодня выглядишь, как сонная муха.

Скорее, как убитая горем дурочка.

— Ну, пожалуй, так и есть.

Он взбежал по ступенькам крыльца и нажал на кнопку звонка. Лекса чуть пошаркала ногами. Видимо, от нервов. Хотя, какие у неё нервы? Судя по тому, как она выглядит, у неё всё в полном порядке — такая улыбка притворной быть не может.

И вот дверь открылась. Вернее, осторожно приоткрылась, будто жители считали, что за пределами их дома какая-то смертельная зараза. Что ж, за пределами их дома была жизнь, а жизнь — смертельная болезнь. Все мы смертельно больны. Так уж получилось.

К нам вышла Аделаида, и я даже не удивилась. Она всегда была более открытой и доброжелательной, чем Пол. Аделаида посмотрела на нас, ничего не говоря, а потом вдруг подошла ко мне и крепко обняла. Я немного оторопела.

— Я понимаю, как тебе больно, Чарли, — прошептала она, гладя меня по голове.

— Да, — только и смогла сказать я. — Это так.

Она отстранилась и жестом пригласила нас пройти внутрь. Клянусь, на миг мне показалось, что в её глазах блестели слёзы.

Надо сказать, что Аделаида — красивая женщина. Насколько мне известно, Хейли родилась у неё в восемнадцать лет, а потому сейчас она всё ещё выглядела весьма молодо. Ни братьев, ни сестёр у Хейли, как и у меня, не было, но что-то говорило мне, что они уже у неё и не появятся. Не потому, что она мертва, нет. Просто после потери ребёнка, причём столь ужасной, тяжело заводить нового. Это выглядит так, будто предыдущий был просто хомячком. Да и этот такую же роль исполнять готов. Жутко.

Хейли была похожа на свою мать. Такие же светлые локоны, достающие до плеч, такие же пухлые губы и большие глаза. Правда, она была выше Аделаиды. Я всегда чувствовала себя рядом с ней гномом. Я вообще не особо люблю людей, которые меня выше, но учитывая, что меня выше практически все мои знакомые, кроме Сидни, с этим приходится мириться.

А ведь когда мы с Хейли познакомились, выше была я. А потом она резко вымахала за одно лето. Лет в пятнадцать, кажется. Мы долго над этим смеялись, хотя смешного было мало. Вообще, мы часто смеялись. А теперь я смеюсь редко. Не спрашивайте, почему. Это же и так понятно. Когда одни люди уходят, другие пытаются смириться с этим. Могут избавиться от всех вещей, связанных с этими людьми. Начать новую жизнь. У меня никакой новой жизни не получилось. От этого события просто невозможно избавиться, оно же произошло. Поэтому я не верю людям, которые после потери близкого человека заявляет, что у них всё прекрасно. Они — фальшивки, вот и всё.

***

Мистер и миссис Коллинз оказались столь любезны, что даже пригласили нас на чай. И, конечно, приглашение мы приняли, и теперь сидели за круглым столиком в гостиной. Вот такой небольшой компанией, которая постороннему человеку показалась бы странной. Но тем не менее, компания эта была связана одним человеком, которого она потеряла. И хоть мы и хотели, чтобы встреча не была пропитана грустью и скорбью, оказалось, что по-другому невозможно. Нотки этих чувств так или иначе проникали к нам.

— Хейли была замечательной девочкой, — с грустной улыбкой сказал Пол. — Её никто не заменит.

— Конечно, мистер Коллинз, — согласился Томас. — Мы… э-э… мы такого же мнения. Вы знаете, она была…

— Необыкновенной, — подсказала Лекса.

— Да. Да, именно. Необыкновенной. Вот.

Повисло неловкое молчание. Лекса едва заметно подтолкнула Томаса локтем, а тот устремил напряжённый взгляд на меня, словно намекая, что пора приступать к главной части. И, конечно, эту главную часть отдали мне. Даже со мной не посовещавшись. Забавно.

Я вздохнула, мысленно сжав кулачки и скрестив пальцы. И сплюнув три раза через плечо. Или сколько там надо? И через какое?

— Миссис Коллинз, — сказала я. — Вы не могли бы разрешить нам заглянуть в комнату Хейли? Просто очень хочется… хочется посмотреть…

Боже мой, Чарли, только не смей сболтнуть лишнего.

— Мы там давно не были, — зачем-то пояснила Лекса.

— Честно говоря, мы тоже, — проговорила Аделаида. — Немного побаиваемся туда заходить.

— И… — Томас прочистил горло.

— И я вам разрешаю. — Миссис Коллинз встала из-за стола, намереваясь показать нам, куда идти, но я улыбнулась, покачав головой. Что-что, а это я прекрасно помнила.

Комната Хейли расположилась на втором этаже. Стоило мне закрыть глаза, и я она тут же вставала пред моими глазами. Сиреневые стены, большое окно, выходящее во двор дома, стол, заваленный бесполезными и полезными побрякушками, кровать, застеленная чёрным покрывалом…

Чёрным, как её душа.

И всё так и осталось. Чёрное покрывало, окно с открытыми шторами, стол, на котором по-прежнему царил беспорядок. На стене небольшое прямоугольное зеркало, справа от него — доска с какими-то фотографиями и вырезками из журналов. Я подошла поближе и присмотрелась. Надо же, тут мы с ней. И она с Джейком. Джейк, Джейк, почему ты уехал? Неужели ты… относишься к тому, что случилось в лесу?

Возле входной двери стена тоже обклеена всеразличными картинками. Правда, там нет ничего интересного. Какие-то фотки платьев, пляжей, модных аксессуаров… Да, модница Хейли во всей красе.

— Слушайте, — вдруг нарушил тишину Томас. — Что, если она знала обо всём, что сейчас происходит? В смысле… что, если это и правда её вина?

Лекса настороженно повернулась к нему, однако не промолвила ни слова.

— Чья? — недоумённо спросила я.

— Хейли.

— Господи, Сайфер. Не с этими ли мыслями ты сюда припёрся?

— С этими.

— Тогда зачем повторяет их в стотысячный раз?

— Чтоб не забыть.

Я устало опустилась в велюровое кресло тёмно-розового цвета. Подождите, такой цвет вообще существует? На всякий случай обзовём его лучше малиновым.

— Чарли, чего ты сидишь? — возмутился Томас, подходя к столу.

— Что я вижу? — ехидно отозвалась я. — Кукловод в третий раз за день пытается поруководить своей марионеткой?

— Боунс, я серьёзно. Лекса, прикрой дверь! Почему она распахнута?

Та пожала плечами, берясь за ручку.

— Я её за собой закрывала, — ответила она.

— Тогда кто её вновь открыл?

Я нервно сглотнула.

— Уж точно не я, — покачав головой, пробормотала я. Томас взмахнул рукой.

— Ладно, проехали. Где у неё тут ноутбук?

Я встала и подошла к нему.

— Должен быть на столе, — несколько растерянно сказала я. — Постой, зачем он тебе?

Тот рассержено посмотрел на меня, как будто я сейчас сморозила какую-то глупость.

— Забыла, зачем мы сюда явились? — спросил он. Я помотала головой. — Вот и молодец. Мы — полиция, явились на место преступления, устраиваем тщательный обыск. Вопросы?