Тим Каррэн - Лунный череп

Когда всё было кончено, она произнесла:

- Теперь я твоя женщина.

Они лежали у костра, обнявшись и нежно целуя друг друга.

Смеющаяся Луна осталась с ним почти до рассвета.

Уходя, она поцеловала Лонгтри и тихо уехала, стараясь не потревожить его сон.

Не стоит ей быть здесь, когда всё начнётся.

-38-

С первым лучом солнца Лонгтри услышал, как приближается лошадь.

Он ещё не до конца проснулся, и мягкая поступь коня предупредила его о приближающейся опасности.

Кто бы ни направлялся к нему, он крался очень медленно.

Лонгтри осторожно выбрался из спального мешка, набросил пальто и схватил револьверы.

Всадник остановился у самой кромки деревьев, окружающих пересохшее русло реки.

Затем привязал лошадь и направился к стоянке Лонгтри пешком.

Всадник был очень осторожен и аккуратно ступал по снегу, чтобы произвести поменьше шума.

Но Лонгтри всё равно его слышал.

Он был разведчиком: знал, как прятаться от других, и как понять, что прячутся от него.

Этот парень был не особо хорош. Если бы он был профессионалом, он бы привязал лошадь в полукилометре отсюда, а сюда отправился пешком.

Но он так не сделал. Лонгтри понял, что этот человек не был профессионалом, хоть и считал себя таковым.

Лонгтри спрятался за тем же скалистым выступом, что и в ночь, когда к его стоянке пришёл Лаутерс со своим отрядом.

Ночью тут прятаться было прекрасно, но сейчас, на рассвете... гораздо хуже.

Да, из этого места было удобно защищаться, но если всё пойдёт наперекосяк, то не было никакого пути отступления.

За его спиной на шесть метров поднималась отвесная скала.

Лонгтри это не нравилось.

Он всегда пытался найти укрытие, защищавшее бы его сверху и имевшее чёрный ход, через который можно ускользнуть, если до этого дойдет.

В предрассветном мареве Лонгтри видел пробирающегося к стоянке мужчину.

Он подозревал, что это мог быть только либо Лаутерс, либо Ганц.

Это был последний.

Ганц сжимал в руках ружьё, а на каждом бедре болталось по револьверу.

Не было никаких сомнений, зачем он пришёл.

Он приблизился к спальнику Лонгтри и прицелился в него из ружья.

И, чертыхаясь, опустил ствол, понимая, что тот пуст.

- Брось оружие, Джако! - крикнул Лонгтри, зная, что совершает ошибку.

Ганц бросился плашмя на землю и выстрелил на звук голоса маршала.

Пуля раздробила скалу над головой Лонгтри, но не причинила ему вреда.

Лонгтри выстрелил в ответ. Его собственная пуля взбила грязь и снег в десяти сантиметрах от головы Ганца.

Ганц откатился за дерево.

- Сдавайся, Джако, - прокричал Лонгтри, - пока не стало ещё хуже!

В ответ послышался ещё один выстрел, вновь угодивший в скалу над головой маршала.

Лонгтри не стал стрелять в ответ.

Он не собирался тратить патроны, пока не будет уверен, что попадёт в цель.

Это была смертельная игра в кошки-мышки, игра в ожидание.

Лонгтри будет молчать; пусть этот идиот Ганц считает, что подстрелил его.

- Бросай оружие, маршал, - крикнул Ганц. - Я просто хочу поговорить...

Почему-то Лонгтри в это не верилось.

Он продолжал молчать.

Это могло закончиться только по одному сценарию, и оба мужчины об этом знали.

Если Лонгтри схватит Ганца живым, то тот отправится в тюрьму, а маршал был уверен, что Джако на это не пойдёт.

Значит, один из них должен умереть.

Неприятная ситуация.

У Ганца более выгодная позиция.

Он мог свободно передвигаться под прикрытием деревьев, а Лонгтри не мог сдвинуться с места.

Что могло помешать Ганцу обойти пересохшее русло реки с другой стороны и подстрелить Лонгтри? Ничего.

Но если Лонгтри попытается выбежать из-за скалы, у него не будет укрытия, пока он не доберётся до деревьев.

И, похоже, в любом случае станет лёгкой добычей.

Всё зависит от того, насколько умён Ганц.

Лонгтри видел торчащий из-за дерева локоть мужчины.

С такого расстояния вероятность попадания мала, но она есть.

По крайней мере, это может напугать охотника за головами, заставить дёрнуться и высунуться наружу на долю секунды... Которой будет достаточно, чтобы всадить в него пулю.

Лонгтри прицелился и нажал на спусковой крючок.

Пуля прошла в пяти сантиметра от руки Ганца, раскрошила кору дерева и заставила Ганца броситься в новое укрытие.

Следующая пуля Лонгтри угодила в ногу Ганца, и тот взвыл от резкой боли.

Скорей всего, пуля зацепила лишь кожу и мышцы, но это уже было немало.

За пару секунд с того момента, как пуля маршала попала в цель, Лонгтри бросился из своего укрытия, вскидывая револьверы и стреляя в сторону зарослей, за которыми прятался Ганц.

Но Ганц не был дураком.

Он понял, что задумал маршал, и не собирался дать ему сбежать так просто.

Волоча раненую ногу, он высунулся из-за деревьев, вскинул ружьё и начал стрелять.

Лонгтри упал на землю. Первый выстрел просвистел у него над головой, а второй бросил ему в лицо снег и грязь.

Лонгтри развернулся и выстрелил.

Первые две пули попали Ганцу в живот. Из ран начала хлестать кровь.

Третья и последняя пуля разорвала грудную клетку.

Ганц пошатнулся, выпустил ружьё и дрожащими руками попытался вытащить револьверы.

Его бородатое лицо стало бледным, губы сжались от муки и ненависти.

Он попытался что-то сказать, но изо рта хлынула кровь, потекла по бороде, а рваное дыхание застывало облачком пара.

Ганц зашатался и упал на одно колено. Глаза его закатились.

Последний раз закашлявшись кровью, он упал лицом в снег.

От горячей крови поднимался пар.

Когда Лонгтри подошёл к нему, Ганц уже был мёртв. Скрипящий под ногами снег окрасился красным.

- Твою мать, - произнёс Лонгтри, переворачивая тело носком сапога.

Он хотел схватить Ганца живым.

Он хотел спросить, почему Ганц пошёл на это, что подтолкнуло его к нападению на маршала.

Эти вопросы Лонгтри никогда не уставал задавать, только ответы чаще всего его не удовлетворяли.

А он продолжал их задавать.

Лонгтри вздохнул и развернулся.

В своё время он убил больше людей, чем хотелось бы.

И с каждой новой смертью внутри появлялось ощущение пустоты и отчаяния.

Что можно получить от убийства, кроме боли, страданий и чувства вины?

Но таковы были правила этих земель, и они не признавали ничего другого.

Лонгтри направился к деревьям и отвязал коня Ганца.

Он перекинул через спину лошади мёртвое тело и набросил на него покрывало.

После этого собрал со стоянки все свои вещи и направил лошадь Ганца в город.

Сюда он больше не вернётся.

Сегодня, да и во все последующие ночи, он останется в городе.

Когда за ним в следующий раз придёт убийца, Лонгтри может уже так и не повезти.

Хотя, в конечном счёте, беспокоили его не люди.