Блейк Крауч - Прекрасный маленький городок

— Меня заинтриговала столь высокая цена за такое простое блюдо.

Снаружи всё ещё идёт снег, даже сильнее, чем раньше, если такое вообще возможно.

Официантка ушла, и весь ресторан был в распоряжении четы Шталь.

— Выглядит неплохо, — говорит Рон, тыкая вилкой в сторону тарелки Джессики.

Куриный пирог еле вмещается на тарелке, золотистая корочка прекрасно прожарена, а из центра пирога поднимается пар.

— Как же я голодна! — произносит Джессика, проламывая вилкой хрустящую корочку и откусывая кусочек пирога. — Бог мой, он стоит каждого заплаченного цента. А как твоё?

Рон проглатывает ложку пасты с морскими гребешками и соусом из моллюсков.

— Невероятно. Знаешь, если нам пришлось пройти через всю ту хрень ради такого ужина, должен сказать, что оно того стоило.

Он поднимает бокал, делает глоток и зажмуривается от наслаждения, стараясь прочувствовать этот вкус напитка, пока вино медленно стекает по горлу. И тут Джессика судорожно всхлипывает.

Рон открывает глаза и видит, как по подбородку его жены стекают струйки крови, а из нижней губы торчат два рыболовных крючка. Она сплёвывает что-то на стол — овальное, размеров в полтора сантиметра, — и сперва Рон принимает это за камень или фасолину. Пока оно не начинает резво убегать.

Из-под пирога выползают другие тараканы, и Рон инстинктивно вскакивает из-за стола и отбегает прочь. Теперь он видит, что весь пирог начинён рыболовными крючками и тараканами.

А в свете свечей поблёскивают перемешанные с морковью, картофелем и куриным филе осколки стекла.

Джессику рвёт на пол, и Рон чувствует, что и его вот-вот вырвет.

Рон помогает своей жене встать и отойти от стола. А что же могло скрываться в его перламутровом соусе из моллюсков?! Он ведь уже успел пару раз откусить! Нет, лучше об этом не думать.

Джессика дрожит, а по щекам бегут слёзы.

— Тише, милая. Дай мне взглянуть.

В тусклом свете он видит, что один из крючков почти не зацепился за губу.

— Я могу достать один прямо сейчас.

И аккуратно, с присущей его руками хирургической точностью, он вынимает крючок из края её губы.

— А вот второй зацепился сильно. Кажется, бородка крючка ушла глубоко под кожу.

— Язык! — плачет Джессика.

— Дай посмотреть.

Она высовывает язык, и даже при плохом освещении Рон видит глубокий порез на правой половине языка.

— Господи, это хреново. Вспомни, ты проглотила хоть чуть-чуть стекла?

— Не знаю.

— Ладно, оставайся здесь.

— А ты куда?

— Я убью эту сволочь!

— Нет, подожди, — её губы уже начали опухать, и согласные выговаривались нечётко.

— Что?

— Давай просто отыщем шерифа.

— Да к чёрту его!

Рон бросается к задней двери ресторана, сжав руки в кулаки, и распахивает металлическую дверь.

В кухне темно.

— Здесь есть кто-нибудь? — кричит он.

Они снова подходят к стойке регистрации в гостинице и видят там ту же женщину-клерка, что и прошлый раз. Она сидит во вращающемся кресле и с упоение читает женский роман в мягкой обложке.

— Простите, — говорит Рон, и женщина поднимает глаза.

— Да?

— Где больница? — он кивает на свою жену, прижимающую ко рту окрашенную бордовым салфетку. — Моя жена нуждается в медицинской помощи.

— Простите, у нас есть только медпункт, но он уже закрыт.

— У вас нет больницы?

— Ближайшая в пятидесяти километрах отсюда, но вы же знаете, все дороги сейчас перекрыты.

— Ладно, а шериф у вас есть?

— Конечно, но уверена, что его офис тоже уже закрыт. Уже почти девять вечера.

— Как вас зовут?

— Кэрол.

— Скажите, Кэрол, что делают жители этого города, когда им нужен страж грёбаного правопорядка?!

— Что-то произошло?

— Да, кое-что произошло.

— Думаю, я могла бы поискать шерифа Хансона дома.

— Правда? А то я не хочу ставить вас в неловкое положение из-за того, что кто-то набросал в чёртов ужин моей жены стекло, крючки и тараканов, и она почти разрезала свой язык на…

— Рон, она в этом не виновата.

Кэрол поднимет трубку, набирает номер и спустя пару секунд произносит:

— Артур? Привет, это Кэрол. Передо мной сейчас стоит пара приезжих, и мне кажется, им нужна твоя помощь… Не знаю… Да, думаю, так и есть… Ладно.

Она кладёт трубку.

— Он сейчас подойдёт.

— Спасибо, — отвечает Рон. — А теперь, мы надеемся, что у вас найдутся для нас и другие хорошие новости.

— Например?

— У нас был очень тяжёлый вечер, и нам нужна…

Она качает головой:

— Извините, но у нас всё занято.

— Я заплачу двойную цену. Тройную. Я не…

— Сэр, что вы хотите, чтобы я сделала? Выгнала кого-то вон? Извините, но у нас нет свободных мест.

Они сидят у камина на кожаном диване, Рон обнимает Джессику, пробегая пальцами по её волосам. Он размышляет о том, что они могли бы сидеть в этом холле у огня при совершенно иных обстоятельства, с бокалами вина, в обнимку, и строить планы на будущее.

В те редкие моменты, когда его разум очищался от мыслей о случившимся, он начинал признавать, что, несмотря на все заработанные им с Джессикой деньги, они впустую тратят свои молодые годы: он — на супербогатых, но абсолютно поверхностных фиф, которые готовы отдать семьдесят тысяч долларов на изменение формы носа, а Джессика — на безликие фармацевтические компании, гонящиеся за очередным лекарством на миллиард долларов.

— Мне нужно обезболивающее, — хнычет Джессика.

— Как только мы поговорим с шерифом, то отправимся в машину. Там в чемоданчике у меня есть «Лортаб» [4] Обезболивающий препарат, комбинация наркотического и ненаркотического анальгетиков. . Джесс, можешь пару секунд посидеть здесь одна?

— Зачем?

— Я хочу подняться наверх и проверить кое-что.

— Пожалуйста, возвращайся скорее.

Он идёт по пустому холлу, стены которого увешаны чучелами мёртвых животных — голова лося над камином в окружении койотов, огромный бурый медведь на задних лапах за стеклом, птицы, застывшие в полёте, свисающие с потолка на проволочных шнурах. Рон бежит наверх, перепрыгивая через ступеньки, и попадает в коридор, освещённый искусственным светом фонарей, вмонтированных в стены между дверями.

И проходит дальше по коридору и останавливается.

Он приближается к первой же двери, прижимает к ней ухо, но слышит лишь гулкий стук собственного сердца.

Он проходит ещё мимо трёх дверей, у четвёртой останавливается и становится на колени.

Заглядывает в щель между дверью и паркетом. Только темнота.

Он поднимается, стучит в дверь. Никакого ответа.

Подходит к другой двери и стучит сильнее.

Колотит изо всех сил в третью.

— На этом этаже есть кто-нибудь? — кричит он.

Женщина-клерк смотрит, как к ней подлетает Рон.