Сергей Бергер - Тайны холодных стен

— Сэр, проследуйте за мной. — Лукас передал ключи от машины Гарри.

Они направились в сторону парадной лестницы. Детектив отключил диктофон, который работал на протяжении всего разговора с графом Коббом. Мужчины направились в параллельное, левое крыло. Еще не доходя до самой парадной лестницы, детектив услышал прекрасную музыку, доносящуюся из левого крыла первого этажа. Здесь были слышны звуки фортепиано, скрипки, арфы, кларнета, саксофона. Они, подобно разноцветным ручьям, соединялись в бесконечный радужный поток, ласкающий слух.

— Откуда играет музыка? — Спросил вдохновленный Ренделл.

— Из бального зала. Хозяин падок на балы, которые он устраивал ежегодно. И это будет первый за многогодовое затишье.

— С чем связано было затишье?

— Извините, офицер. Я не имею ни малейшего права рассказывать вам о жизни своего хозяина. Если вам будет интересно и хозяин посчитает уместным рассказать вам, то он это сделает.

Они проследовали до библиотеки, что находилась за обычной дверью, такой же, какая вела в кабинет графа. Помещение было выполнено как небольшой лабиринт, состоящий из книжных полок, который образовывался вокруг винтовой лестницы, ведущей на третий этаж. При этом, на входе в данный лабиринт по обе стороны были расставлены книги в алфавитном порядке, от «A» до «Z». Последнюю букву можно было наблюдать уже у лестницы. Детектив немного побродил по библиотеке, рассматривая корешки книг. Многие из них были старыми и потертыми, но при этом на них совсем не было пыли. Определенно, хозяин очень любит эту библиотеку, и уделяет многовековой коллекции должное внимание.

Наконец, добравшись до винтовой лестницы, они поднялись наверх и, вскоре, оказались на третьем этаже.

По меньшей мере, двадцать дубовых дверей были разбросаны по обеим стенам коридора. Лукас проводил Гарри к самой дальней справа.

Они дошли до комнаты. Дверь распахнулась, и Гарри вошел, принявшись рассматривать своё новое временное жилище. Это было довольно просторное помещение с двуспальной кроватью с перьевыми подушками и шелковыми простынями белого цвета. Около кровати стоял невысокий журнальный столик с будильником. У зашторенного алыми шторами окна стояло черное кожаное кресло, и рядом с ним столик с пустой железной пепельницей. По другой стороне стены стояли книжные полки, виниловый проигрыватель. Под потолком висела красивая люстра, выполненная, очевидно, каким-нибудь талантливым кузнецом по индивидуальному заказу. Из металла были выкованы шипастые большие, красивые голландские розы. Вместо бутона там находилась лампочка.

Недалеко от столика и кресла находилась еще одна дверь, ведущая в ванную комнату с туалетом.

Лукас удалился, оставив Гарри наедине со своими тяжелыми мыслями. Он разделся, повесил на вешалку около выхода свою шляпу, пальто. Мужчина присел на кресло, и, проведя руками по коротким волосам, тяжело вздохнул. Он развел в разные стороны шторы и принялся наблюдать за пейзажем: ему был виден лес, который постепенно, словно смакуя, пожирали сумерки.

«Сколько же мы с ним разговаривали? Я ведь приехал в полдень». Он и вправду не заметил, как пролетело время. Мужчина взглянул на будильник и опешил — на часах было шесть часов вечера. «Этому месту явно плевать на время».

Ренделл встал со своего места и медленно направился в ванную комнату, чтобы освежиться. Лицо детектива было вялым и уставшим. Он открыл холодную воду и принялся умываться. Несмотря на то, что он не верит в различного рода мистику, тем не менее, его неприятно насторожил рассказ графа об этом месте. Все же за всю свою карьеру он видел много разных вещей, но они никогда не совершались мистическими сущностями.

Холодная вода приятно пощипывала веки. Когда же мужчина открыл глаза и поднял взгляд на зеркало, он вздрогнул, издав немой вскрик. Сзади него находился какой-то темный силуэт. Гарри резко обернулся, и фигура заговорила с ним:

— Извините, мистер Ренделл. Я не хотел вас напугать, вы, видимо не слышали, как я стучал. Граф Альфред Кобб просит вас к ужину. — Лукас поклонился и вышел из ванной комнаты.

Гарри тяжело дышал, схватившись за сердце. Оно билось словно бешеное от нахлынувшего на него адреналина. Делать было нечего, мужчина обтер лицо и вышел из ванной. В комнате его все еще ожидал дворецкий. Они молча вышли из комнаты.

— Зачем нужно было меня пугать? — Задыхаясь, спросил дворецкого Гарри.

— Я же говорил, что я стучался и звал вас. Потом решил зайти, заподозрив неладное. Если вам будет угодно, такого более не повторится. — Голос его был холоден и монотонен. Напоминал, скорее молитву, чем ответ на вопрос. Ренделл поджал губы, и молча проследовал в другое крыло на первом этаже. Сверху больше не было слышно играющей музыки, которая давала хоть какое-то тепло этим стенам. Теперь угнетало буквально все. Коридор с правой стороны был гораздо шире и имел два выхода — один выходил, очевидно, на улицу. На нем висел большой навесной замок.

Также была дверь в самом конце коридора. По пути к ней, можно было встретить целую галерею из картин, развешанных по стенам. Тут стояли древние дорогие вазы на постаментах, скульптуры времен античности. Гарри и Лукас прошли до двери, что была в конце.

— На улице идет дождь? — Гарри услышал звуки падающей воды, чуть правее от себя.

— Нет, сэр.

Как только эта дверь открылась, Франциск обомлел. Там находился просторный банкетный зал, погруженный в полумрак.

— Детектив! Доброго вам вечера! Присаживайтесь, Лукас говорит, что сегодня повара приготовили что-то ну очень вкусное.

— Добрый вечер, мистер Кобб. — С ноткой холода в голосе произнес Гарри и сел поближе к хозяину. Воцарилось неловкое молчание. Ренделл абсолютно не знал, с чего начать разговор. Требовалось сделать его максимально непринужденным, чтобы это не выглядело как допрос. Стоило Гарри только открыть рот, как двери в трапезную распахнулись, и в комнату вошел сын графа — Фил. Это был пухленький девятилетний мальчик. У него были короткие светлые волосы, круглые щеки и большие голубые глаза. Мальчуган, очевидно, был чем-то очень сильно опечален. Его большие глаза были опущены, а лицо бледное и уставшее.

— Что такое мой дорогой? — Обеспокоенно спросил Альфред.

— Я ужасно голоден. — Тоскливо ответил Филоксен насколько можно жалобным тоном. Он чуть ли не плакал. Мальчик погладил свой живот и тот громко заурчал.

— Сейчас принесут ужин, погоди немного. — Кобб счастливо улыбнулся и потрепал малыша за его белокурые волосы. Парень немного зарядился бодростью и, улыбнувшись, сел в другом конце стола. Граф поднял голову к потолку и хлопнул два раза в ладоши, отчего включился свет на огромной люстре прямо над столом. Осветив собой всю трапезную и слегка ослепив детектива своим ярким светом.