Ольга Ярмакова - the Notebook. Найденная история

– Какая красота, Мария! Ты превзошла саму себя. Такой красивый стол. И как всё уместилось на столе? Чудо!

– Да что этот стол, Лиза, я помню, когда мы с мамой накрывали такие столы, до того как миру пришёл конец. По сравнению с теми пирами, это бледная тень.

– Для нового мира этот стол – настоящий пир. И все присутствующие согласятся со мной. – В ответ хозяйка обняла меня, я видела, как блеснула слезинка у расчувствовавшейся Марии.

– Но перед тем, как приступить к расправе над этой вкусной и аппетитно пахнущей едой, я хочу сделать небольшой подарок. Уж не знаю, принято ли ещё в этом мире дарить подарки на день рождения, но некоторые привычки и традиции должны жить вечно по моему представлению.

Я торжественно извлекла из своей торбы свёрток из серой бумаги и протянула его хозяйке дома. Она недоуменно уставилась на мой дар, видно её смутила сама речь о подарке, поэтому мне пришлось её попросить развернуть упаковку и посмотреть на содержимое. Когда она извлекла небольшой флакончик духов, глаза её округлились от изумления, она уставилась на меня, как на чудо света.

– Лиза, ты точно фея. Откуда, скажи мне, откуда ты смогла найти эту роскошь? Духи в наше время… они исчезли давным-давно. Такие были у моей мамы, когда я была маленькой. – Она осторожно сняла крышку и принюхалась к аромату. – Точно, сирень. Такие же точно, как у мамы были…. Это очень дорогой подарок, Лиза, я не могу его принять.

– Что ты, Мари, как можно! Это же подарок. Нельзя отказываться от него. Тем более в день своего рождения. Ты хочешь меня обидеть?

– Нет, конечно, нет, дорогая. Ты не представляешь, как много для меня значит это напоминание из прошлого. Моё детство и юность. Этот запах, он был моим любимым, я тайком брала мамин флакон и прыскала волосы. Боже, я снова могу вспомнить всё это благодаря тебе, снова могу пережить счастливые моменты прошлого. Кто ты, Лиза? Откуда же ты?

– Если тебе так проще будет, то считай меня феей. С Днём Рождения, Мария!

– Спасибо тебе, дорогая.

– Это ещё не всё. Не могла же я забыть про остальных.

Из сумки были извлечены другие свёртки и розданы всем. Дети, растерзав бумагу, обнаружили пирожные, сдобренные кокосовой стружкой и корицей. А вот Константину досталась курительная трубка, выточенная из кости.

– Такое ощущение, что сегодня у всех день рождения, а не только у моей жёнушки, – произнес он, зачаровано исследуя подарок. – Это очень дорогая трубка, добротная, табак в ней будет благоухать и перестанет отдавать жжёным деревом. Спасибо, Лиза, ты волшебница.

– Ладно, господа хорошие, давайте, угощайте меня своим фирменным пирогом, у меня уже слюнки текут.

Пирог действительно оказался волшебным, сдоба таяла во рту, а запечённые в ней яблоки отдавали накопленную за лето душистость и сладость солнечных дней, и даже ягодки клюквы идеально дополняли вкус чуть терпкой кислинкой, переплетённой с цитрусовым настроением апельсина.

Когда дело дошло до чая, заваренного из трав, которые собирали заботливые руки хозяйки, детям наконец-то было разрешено приступить к расправе над пирожными, что было осуществлено немедленно. Аннушка и её брат ели лакомства, не торопясь, раскрывая с каждым куском незнакомый им доселе вкус и откладывая его в закрома памяти. Агата же так и не притронувшись к подарку, вяло попивала чай из своей чашки, а потом отпросилась у матери и покинула нашу компанию. Меня очень это расстроило, мне так хотелось растормошить эту девочку и вернуть её личику былую беззаботность детства.

После чая мы взяли табуреты и вышли к костру, предусмотрительно разведённому хозяином. Пётр вынес граммофон, завёл его и ночной воздух наполнился душевным романсом. И вот тут я увидела новое чудо – Константин подошёл к Марии и протянул руку для танца. Она тут же подала её ему и они, обнявшись, закружились в дивном вальсе. Непередаваемое ощущение. В этот момент я не видела на них старых поношенных курток, утеплённых штанов и тяжёлых ботинок. Нет. Передо мною вокруг танцующего пламени кружилась молодая волновавшая воображение и время пара – сиятельный кавалер, влюбленный до глубины души в свою прекрасную и очаровательную даму, которая с обожанием смотрела только на него. И я молила про себя граммофон, чтобы он играл как можно дольше, чтобы сказка этого танца продлилась, я знаю, что такие моменты не повторяются. В другой раз всё будет по-другому.

Я оглянулась в сторону дома, и мне показалось, что одном окне, принадлежащем спаленке детей, мелькнуло личико. Я снова подумала об Агате и решила, во что бы то ни стало, помочь этой бедняжке вырваться из сетей вины, а возможно и чего-то большего, тяготившего с такой невероятной силой девочку, что она пропускала музыкальную посиделку у костра. Я могу поклясться, что замечала и не раз, как она подрыгивала ножкой в такт, когда из граммофона вырывались задорные весёлые мелодии, но тут же замирала, когда ловила чей-то взгляд на себе. Я должна раскрыть ее тайну и освободить от неё Агату. Да, я знаю, что лезу туда, куда не следует. Но я уже давно зашла слишком далеко, а значит, это уже не столь существенно.

– Это был самый незабываемый день рождения с тех пор, как рухнул старый мир. Лиза, спасибо тебе, за последнее время ты стала нам не только доброй гостьей и феей, но чем-то большим. Я давно так не веселилась и не танцевала.

Мария светилась и лучилась девичьей красотой, а Константин не отходил от жены, любовно обнимая её за талию. Они сегодня напоминали молодожёнов, и это чувствовали дети, заворожено и с восхищением следившие за каждым шагом взрослых. Сегодня не было дядь и тёть, племянников и приёмных детей, сегодня это была единая, монолитная и любящая семья, которая раскрылась на моих глазах в новом свете, но важнее то, что она открылась заново для самой себя.

Пон. past

Ранее я упоминала, что у меня есть старшая сестра Лилия и нас разделяет пара лет. Но я зову её просто Лили. Мы очень дружны и порой мне кажется, что она тоже наблюдатель по тому, как смотрит на всё вокруг остро и чётко, подмечая любую мелочь и деталь. А ещё она полна самых удивительных мыслей, которыми делится со мною.

Сегодня вечером она вбежала ко мне в комнату, где я лежала на своей любимой кроватке-убежище-от-времени-и-других-проблем. Её лицо светилось радостью, а глаза возбужденно блестели в отсветах ночника, берегущего вечерами моё уставшее за день зрение.

– Так, Лили, ничего не говори, ты снова что-то открыла. Это какой-то заговор теней или тебе стало известно, кто создал всё сущее?

Никому не дано постичь того, как работает голова моей сестрёнки, каким образом устроён её внутренний мир, ведь она умудряется в самом заурядном и обыденном, повседневном и ежечасном узреть такое, что сказать «диву даёшься» – ничего не сказать.