Стивен Кинг - Воспламеняющая

Никогда раньше он не пытался вызвать одно из своих наитий . Принимал их как дар, когда они приходили, и обычно доверял им. Теперь он склонился над рулем, легко коснулся висков подушечками пальцев и попытался что-то вызвать. Двигатель урчал на холостых оборотах. Радиоприемник работал. Пели «The Rolling Stones». Танцуй, сестренка, танцуй.

Чарли, подумал он. Она уехала к Терри с одеждой в рюкзаке, который всюду таскала с собой. Это, вероятно, способствовало ошибке, которую допустили агенты Конторы. Когда он в последний раз видел дочь, та была в джинсах и майке розового цвета. С волосами, заплетенными в косички, как и всегда. Беззаботное «пока, папуля», поцелуй в щеку… и святой Боже, Чарли, где ты теперь?

Ничего не пришло.

Не важно. Посиди чуть дольше. Послушай «Stones». «Шейкиз пицца». Выбор за вами: тонкое тесто или хрустящая корочка. Кто платит, тот заказывает музыку, как говаривал дедушка Макги. «Stones» убеждали сестричку: танцуй, танцуй, танцуй. Куинси считает, что они посадят ее в маленькую комнату, чтобы двести двадцать миллионов американцев чувствовали себя свободными и в безопасности. Вики. Поначалу с сексом у них было тяжело. Она боялась до смерти. Зови меня Ледяной Девой, сказала она сквозь слезы после первого облома. Никакого секса, пожалуйста, мы британцы. Однако эксперимент с «Лотом шесть» в какой-то степени помог: слишком многим они тогда поделились друг с другом, можно сказать, слились сознаниями. Но дело продвигалось медленно. По чуть-чуть. Нежность. Слезы. Вики начинала реагировать, потом напрягалась, крича: «Нет, будет больно, нет! Энди, хватит!» Эксперимент с «Лотом шесть», разделенный опыт, побуждал его не оставлять попыток. Так взломщик сейфов знает, что результат будет, обязательно будет. И пришла ночь, когда они добрались до конца. Позже пришла ночь, когда все стало хорошо. А потом, неожиданно, «хорошо» превратилось в «великолепно». Танцуй, сестричка, танцуй. Энди находился рядом с Вики, когда родилась Чарли. Роды прошли быстро и легко. Как говорится, родила, встала и пошла…

Ничего не приходило на ум. След остывал, а шестое чувство не давало о себе знать. Автострада или аэропорт? Невеста или тигр?

«Stones» смолкли. Им на смену пришли «The Doobie Brothers», желавшие знать, где бы ты оказался сейчас, не будь любви. Энди ответить на этот вопрос не мог. Солнце жгло. На стоянке возле «Шейкиз пицца» недавно обновили разметку. Белые линии ярко сверкали на черном асфальте. Парковка была заполнена на три четверти: время ланча. Чарли съела ланч? Они покормят ее? Возможно.

( может, они остановятся на площадке отдыха ты знаешь один из «Го-Джо» рядом с автострадой – в конце концов они не могут доехать не могут доехать не могут доехать )

Куда? Куда не могут доехать?

( не могут доехать до Виргинии без короткой остановки правда? В смысле девочка должна попросить остановиться чтобы сделать пи-пи? )

Он выпрямился, испытывая безмерную и одновременно цепенящую благодарность. Вот так, взяло и сработало. Не аэропорт, как он бы предположил, если бы делал предположения. Не аэропорт, а платная автострада. Он не стал бы утверждать на сто процентов, что его предчувствие – истина, но склонялся к этому. И лучше какая-то идея, чем никакой.

«Универсал» проехал над свежей белой стрелой, указывавшей выезд, и повернул направо, вновь на Карлайл-авеню. Десятью минутами позже Энди уже катил на восток по автостраде номер 80. Чек, полученный в кассовой кабинке на въезде, торчал из потрепанного томика «Потерянного рая», лежавшего на пассажирском сиденье. Еще через десять минут Гаррисон, штат Огайо, остался позади. Он начал путешествие, которое четырнадцать месяцев спустя приведет его в Тэшмор, штат Вермонт.

Спокойствие не оставляло Энди. Помогала громкая музыка по радио. Песня следовала за песней. Он узнавал только старые, потому что три или четыре года назад перестал слушать поп-музыку. Без особой на то причины: так получилось. Они все еще опережали его, но спокойствие со свойственной ему хладнокровной логикой настаивало, что фора не слишком велика: он только напросится на неприятности, если с ревом помчится по левой полосе со скоростью семьдесят миль в час.

Поэтому стрелка спидометра подрагивала на шестидесяти: он рассудил, что люди, которые увезли Чарли, не станут превышать разрешенную скорость в пятьдесят пять миль. Конечно, они могли сунуть свои корочки под нос любому дорожному копу, который остановит их за быструю езду, это верно, но у них возникнут определенные трудности, если придется объяснять присутствие в микроавтобусе плачущей шестилетней девочки. Это задержит их и вызовет недовольство кукловодов этого шоу.

Они могли вколоть ей снотворное и спрятать , шептал рассудок. И если их остановят за превышение скорости на пятнадцать или даже двадцать миль, они только покажут свои бумаги и продолжат путь. Разве найдется в Огайо хотя бы один дорожный коп, который посмеет обыскать автомобиль, принадлежащий Конторе?

Энди боролся с этими мыслями, пока восточная часть Огайо пролетала мимо. Во-первых, они побоятся вкалывать Чарли снотворное. Усыпить ребенка непросто, если ты не специалист… и они не могли знать, как снотворное подействует на способности, которые их интересовали. Во-вторых, дорожный коп все равно мог обыскать микроавтобус или по крайней мере задержать их на какое-то время, чтобы проверить подлинность удостоверений. В-третьих, к чему им торопиться? Они и подумать не могли, что их кто-то преследует. Еще даже не наступил час дня. Обычно Энди в колледже до двух. Агенты Конторы не ожидали его возвращения домой раньше двух двадцати и резонно полагали, что пройдет еще от двадцати минут до двух часов, прежде чем он поднимет тревогу. Они могли ехать в свое удовольствие.

Энди чуть сильнее надавил на педаль газа.

Прошло сорок минут, пятьдесят. Ему казалось, что больше. Он начал потеть: тревога пробивала искусственный лед спокойствия и шока. Нагонял ли он микроавтобус или принимал желаемое за действительное?

Он мчался по трассе. Увидел два серых микроавтобуса. Ни один не напоминал тот, что попадался ему на глаза в Лейклэнде. За рулем одного сидел пожилой мужчина с пышной седой шевелюрой. Во второй набились наркоманы. Водитель заметил внимательный взгляд Энди и помахал рукой, в которой держал мундштук для косяка. Девушка рядом с ним выставила средний палец, нежно поцеловала и нацелила на Энди. Потом они остались позади.

У него начала болеть голова. Автомобили шли плотным потоком, солнце палило. Каждая хромированная деталь посылала солнечную стрелу ему в глаза. Он пронесся мимо информационного щита «ПЛОЩАДКА ОТДЫХА – 1 МИЛЯ».

Прежде он ехал по полосе для обгона, но тут включил поворотник и перестроился вправо. Сбросил скорость до сорока пяти миль, потом до сорока. Маленький спортивный автомобиль проскочил мимо, водитель раздраженно просигналил.