Эшли Дьюал - Одинокие души (СИ)

— Боже мой, — хватаюсь руками за рот и испуганно пячусь назад. — Он не мог. Он…

— Я тоже не могла поверить, — перебивает меня сестра. — Но, что мне оставалось? Кроме того, что я потеряла любимого человека, я ещё и стала свидетелем его смерти. Леша рвал Диму на куски. — Она покачивает головой и грубо отбрасывает сигарету. — Просто… как животное. Я никогда это не забуду.

— Что же ты такое говоришь? — шепчу. — Астахов не способен на убийство.

— Оказалось, что ради тебя способен. Но знаешь, — Карина усмехается. — Это в какой-то степени сыграло мне на руку. Я стала тайным предводителем семьи, и Леша был в курсе. Но он не мог сдать меня, и знаешь почему? Потому что я была единственной, кто видел кровь на его руках. Одно слово — и все. Пух! — сестра щелкает пальцами. — И Леша за решеткой.

— Я не верю тебе.

— Ну, и бог с тобой.

— Ты сумасшедшая! — я разъяренно подаюсь вперед и стискиваю в кулаки руки. — Как ты стала такой?! Как? Почему?

— Потому что.

— Боже, я… я не могу в это поверить. Только не ты. Нет. Карина, — убираю назад волосы и растерянно оглядываюсь. — Что же ты натворила?!

— Я сделала то, что должна была! — сестра резко подходит ко мне и останавливается в нескольких сантиметрах перед моим носом. — Мне надоело вечно быть на заднем плане. Я хотела стать тобой! Быть главной, идеальной. Пока ты бегала до ночи за ручку с Максимом, меня не выпускали из дома и держали в ежовых рукавицах. Но почему? Чем я хуже? Осточертело жить по правилам. Если тебе можно, с какой стати, мне нельзя?!

— Замолчи! — восклицаю я. — Ты спятила! Тебе нужно в больницу.

— Это тебе нужно в больницу, дорогая. Хотя нет. На самом деле мне жутко надоело твое бессмертие. Сколько можно? Имей же совесть! — Карина толкает меня и пронзает ядовитым взглядом. — Я устала придумывать ловушки. Ты падала с крыши, попадала в аварию, задыхалась в круглой комнате… Ну хватит уже!

— Господи, — срываюсь и, не веря, качаю головой в стороны. — Нет. Ты же не могла так со мной поступить. Ты же не пыталась меня убить.

— Пыталась. Ещё как. — И тут все-таки появляются не прошеные слезы. Я обессилено отхожу назад и резко задерживаю дыхание. Не хочу думать жить, чувствовать. Ничего не хочу. — В общем, — лениво продолжает сестра. — После смерти Ворона я осознала, что должна отомстить. Ты слишком долго жила в неведении того, что совершила. Ну, или хотя бы не догадывалась о том, что произошло по твоей вине. — Карина достает новую сигарету. — Я пошла в стаю к Шраму. С Помощью отличного актера, Астахова, привела туда тебя. Дальше, если ты не против, не буду пересказывать: ты и так все прекрасно знаешь. — Сестра садится на несколько сложенных кирпичей, делает затяжку и вновь выдыхает клуб серого дыма. — С каждым днем напряжение росло все больше и больше. Леша со своим неповиновением, Наташина импровизация с ножом и нелепая смерть Шрама. Хотя как сказать нелепая…. Когда он спал в твоей комнате, я пару раз поковыряла его рану ржавым гвоздем. Но думаю, он и так был обречен. — Меня передергивает. Я пронзаю сестру жгучим взглядом, и едва сдерживаю огонь в легких. Мне хочется разодрать Карину в клочья. Что он натворила?! Как могла?! Но мои руки неподвижны. Я вижу перед собой не только убийцу. Я вижу перед собой ещё и родную сестру. От безысходности тело охватывает дикая боль, и мне, волей не волей, приходится с ней смириться. — Кстати, я ещё забыла о том, что потеряла в баре клатч, потом он и вовсе пропал… — Карина с тяжестью вздыхает. — В общем, сложно мне было. Но затем все как-то само собой пошло. Я немного поменяла стратегию: встала на вашу сторону, и ты вычеркнула меня из списка врагов. Стала делиться информацией. Это сыграло свою роль в принятии многих решений. Например, если бы не смерть Стаса, я бы и не разинула рот на душу Максима. Но это было таким искушением… оставить тебя без любимого. Заставить почувствовать то, что чувствовала я. Прости. Не смогла удержаться.

— Зачем тебе это? — чужим голосом спрашиваю я, и обессилено покачиваюсь. — Зачем ты это сделала, Карина? Мы же были семьей.

— Какой семьей? Не смеши меня. Родители обращали внимание только на тебя, причем вне зависимости от того, делала ты что-то хорошее или плохое. Это до сих пор сводит меня с ума. Ты ведь вновь связалась со стаей! Погибли люди! А мама перед тобой на корачиках ползает. — Сестра фыркает. — Жалкое зрелище.

— И что теперь? Наконец, избавишься от меня. И что скажешь родителям? Как будешь спать ночью?

— Как спала и до этого: спокойно.

— Я не верю в то, что передо мной стоит моя сестра. — Глаза наполняются слезами, и я, отвернувшись, даю волю эмоциям. — Нет. Это не ты. Этого попросту не может быть.

— Хватит ныть, — недовольно отрезает Карина и неуклюже выбрасывает очередной окурок в сторону. — Ты, в конце концов, Кобра.

— А кто ты?

— А я — Ворон. Новый предводитель семьи. Я главная, меня слушают, и это именно то, чего я добивалась.

— Боже, Карина, ты ведь никогда не была одинокой! Я всегда была рядом с тобой. Всегда! Что же случилось? Почему ты решила, что тебя никто не любит?

— Я ничего не решала, — грубо отвечает сестра. — Я это почувствовала. И может, мое поведение покажется всем диким, жалким, покажется всем плодом больного разыгравшегося воображения, меня в такую жизнь втянула ты. И если бы не твои походы в стаю, если бы ты не участвовала в испытаниях, не избивала людей, не ломала судьбы, я бы и не подумала, что такое возможно. А теперь, — Карина пожимает плечами и усмехается. — Теперь прими тобой же созданный продукт. Я — это ты, просто до того, как Кобра потеряла память.

Её слова врезаются в меня, словно сотня острых ножей. Я покачиваюсь в сторону и наталкиваюсь на край крыши. Закрываю глаза. Мне так больно. Такое чувство, что я буквально слышу, как рвется на части сердце. Хочется плакать, хочется упасть, хочется забыться и проснуться в мире, где сестра не предает, любимый не умирает, а друг не падает с крыши. Но это, увы, нереально.

Кого я пыталась обмануть? Бороться с незнакомым врагом сложно. Но бороться с самой собой невозможно, а Карина — это я. Она моя сестра. Часть меня, моего сердца, моей души. Я не способна победить её. И самое ужасное заключается в том, что я даже не могу этого захотеть.

— Я не хочу убивать тебя, — тихо отрезает Карина и встает с кирпичей. Выбрасывает сигарету в стороны, вытирает руки о колени. — Но у меня нет другого выхода. Ты зашла слишком далеко: слишком много знаешь. К тому же, возможно, я лишь облегчу твои страдания. Все равно, ты бы никогда не смирилась с потерей Максима.

— А как же ты смирилась с потерей Ворона?

— Никак. — Сестра вновь подходит ко мне. Я открываю глаза, и мы встречаемся до боли похожими взглядами. В нас столько общего. Просто не верится, что одна половинка души решила навсегда избавиться от второй. — Закончим все так же, как и начинали. Ты согласна?