Бентли Литтл - Страховщик

Отец Бет давно умер, мать прилетела на неделю из Лас-Вегаса – помочь дочке выбрать платье и цветы. Устроили ее в комнате для гостей. Ни о каких странных явлениях и звуках мать Бет не сообщала, по утрам выходила к столу бодрой и свежей, и Хант заключил, что «привидение», если оно по-прежнему там, никак себя не проявляет.

Прилетели из Миннесоты его родители, привезли с собой целый караван тетушек, кузенов и кузин, которых Хант помнил смутно, и даже одного двоюродного деда, о существовании которого до сих пор не подозревал. Мама рассказывала, что Парк-Рэпидс сейчас занесло снегом, и в ее голосе звучала тоска по Тусону. А вот папе, кажется, переезд пошел на пользу: он словно помолодел, выглядел куда живее и счастливее, чем когда… ну, словом, чем Хант его помнил.

Шафером стал Джоэл. Учитывая простоту церемонии, обязанностей у него было немного – разве что первый бокал за молодых поднять.

Вместо традиционного мальчишника они вдвоем отправились в школу «Уильям Боди» сыграть в «коня», как в добрые старые времена. Спортивный зал оказался заперт, а вот спортплощадка позади школы – открыта и пуста, и, прежде чем начать игру, оба немного покидали мячик в корзину. Школа выглядела меньше, чем помнил Хант, зато баскетбольные штанги, как ни странно, словно вытянулись, и мяч с неприятным металлическим гулом ударялся о щит.

Джоэл сделал обратный бросок из-под кольца и перебросил мяч Ханту.

– Помнишь, – начал он, – как мы стащили из гаража моего папаши две бутылки пива, выпили и пошли играть? Но не успели начать, как ты принялся блевать себе на ботинки!

– Такое не забудешь! – рассмеялся Хант.

– Мистер Хантер проверял контрольные, увидел нас из окна и пошел выяснить, что случилось. А я ему сказал: тебя стошнило, потому что Верзила Грофф заставил тебя съесть жука.

– И Верзилу на неделю отстранили от уроков! – уже задыхаясь от смеха, еле выговорил Хант.

– Да, хорошее было времечко!

– Тогда нам казалось, что оно будет длиться вечно.

Хант успешно повторил бросок Джоэла, затем попробовал бросок крюком с середины площадки. Черт, как же он скучает по школьным товарищам! Обидно, что жизнь их так разбросала. Увы, время разводит людей в разные стороны, рвет честную детскую дружбу, заменяет ее «взрослым» приятельством, расчетливым и пресным. В «Будь со мной» герой поет: мол, самые лучшие друзья были у него в детстве – так оно и есть. Хотя, если верить Бет, у девушек все иначе.

Хант бросил на друга взгляд через плечо, пытаясь разглядеть в этом умиротворенном, довольном жизнью преподавателе былого бунтаря и ниспровергателя авторитетов. Должно быть, тот парнишка по-прежнему здесь, просто вырос. Вырос, пообтесался, сгладились острые углы… и потихоньку-полегоньку превратился в одного из тех, кого когда-то всей душой презирал.

Хант и сам сильно изменился со школьных времен. Ушли юношеская задиристость, безапелляционность, готовность легко осуждать; теперь он старается входить в чужое положение, готов соглашаться и идти на компромисс…

Но самое удивительное, что они снова друзья. Оба изменились до неузнаваемости, словно описали полный круг и вернулись в знакомую гавань.

– А своей бывшей ты уже сказал? – спросил Джоэл, без усилия забрасывая мяч в корзину в прыжке.

– Эйлин? – Хант покачал головой. – Честно говоря, даже не знаю, где ее искать. – Успешно повторил бросок Джоэла, затем согнулся, уперся руками в колени и несколько раз глубоко вдохнул, восстанавливая силы. – Хотя вообще думал об этом. Знаешь, как-то странно, что я теперь не обязан…

– Отчитываться?

– Ну да. То есть… конечно, брак у нас был неудачный, но все-таки брак. А теперь я как будто притворяюсь, что ничего не было.

Джоэл встал рядом, повторив его позу, тоже несколько раз вдохнул и выдохнул.

– Послушай-ка, у тебя к ней никаких чувств не осталось?

– Ну что ты! Разве что чувство неприязни. А Бет… Нет, Бет – просто прелесть! Лучшего и желать нельзя! Просто я предпочел бы жениться сейчас в первый раз, понимаешь? Не тащить за собой багаж из прошлого.

– А для Бет это важно?

– Нет. Во всяком случае, она говорит, что нет.

– Значит, и тебе переживать не о чем. Забудь, старик. Считай, то был тренировочный забег, а теперь ты в первый раз женишься по-настоящему!

– Да, верно. Ты прав.

– Я всегда прав!

Джоэл выиграл. Потом они пошли выпить в «Панчо Малдун», университетский бар, где Хант любил зависать в студенческие годы. Здесь по-прежнему тусовались студенты; и в их шумном обществе Джоэл с Хантом ощутили себя такими ископаемыми, что поскорее расплатились и поехали домой.

– Это только в детстве кажется, – с глубокомысленной миной заметил Джоэл, – что круто и прикольно быть взрослым.

Вот и наступил великий день. С самого утра дом Бет – их общий дом – наполнился народом. Жених и невеста, мать невесты, родители жениха, бесчисленные родственники и знакомые – все бегали, суетились и мешали друг другу.

Хант с Джоэлом скрылись на кухне, чтобы в последний раз проговорить порядок действий и обязанности шафера (особенно плату священнику и чаевые), но мать Бет нашла их и здесь.

– А вы знаете, что вчера по телевизору обещали проливной дождь? – бодро сообщила она, входя на кухню, чтобы налить себе стакан воды. – Надо было застраховать свадьбу, вот что! На всякий случай, если все зальет – чтобы хотя бы внакладе не остаться.

Застраховать свадьбу?

Хант переглянулся с Джоэлом – и прочел в его глазах ту же мимолетную тревогу, что ощутил и сам.

– Не переживайте, – поспешно ответил он. – Все будет хорошо, вот увидите.

Так оно и вышло. Церемония, короткая и трогательная, прошла без сучка без задоринки. К полудню небо заволоклось облаками, однако обещанный ливень обошел свадьбу стороной, облака принесли только ветерок и приятную прохладу.

Правда, позже, на банкете, Эдвард выпил лишнего и едва не подрался со священником-философом – Хорхе и Джоэлу пришлось их растаскивать. «Я твои очки в задницу тебе засуну, слышишь, ты, умник?!» – медведем ревел Эдвард. А школьная подружка Бет перепила, и ее вырвало в пруд. Родители Ханта, кажется, были несколько шокированы, а он, заметив их реакцию, ощутил странную гордость, нечто вроде запоздалого подросткового бунта: мол, я уже взрослый, свадьба моя, кого хочу, того и приглашаю, не нравится – до свиданья. Впрочем, и получаса не прошло, как его отец о чем-то увлеченно спорил с Хорхе, а мать самозабвенно хохотала над фривольным анекдотом, рассказанным еще одной подругой Бет.

Сама Бет, похоже, его родителям понравилась, и это Ханта очень порадовало. Просто не описать как. В глубине души он боялся их знакомства – главным образом потому, что и отец, и мать любили Эйлин. Но оказалось, бояться нечего. Как видно, они сразу разглядели в Бет то, за что он ее полюбил, и у Ханта словно гора спала с плеч. Он не сомневался: теперь все они станут одной счастливой семьей.