Джозеф Финк - Добро пожаловать в Найт-Вэйл

В любом случае Дон опаздывала. И это устраивало Диану.

Лаура, одна из штатных официанток, стояла у столика, и из ее груди, рук и шеи ветвились длинные растения с пышными листьями. Посетители срывали у нее с ветвей плоды, рассматривая каждый яркий шарик в поисках вмятин и обнюхивая его – свежий ли.

Диана записала кое-что, о чем собиралась поговорить с Дон. Она хотела знать очевидное: как дела, как семья, есть ли у тебя семья (это в скобках, поскольку Диана не исходила из того, что у каждого есть «семья»), как самочувствие, назови всех, с кем ты когда-либо работала, и так далее.

Но все это лишь подводило к реальной причине их разговора – к Эвану. А его звали Эван? Она посмотрела в блокнот. «ЭВАН», – было написано там незнакомым почерком.

– Эван, – произнесла Диана вслух.

– Привет, Диана! – крикнула через проход Лаура, по ее бокам дергались гроздья ягод ежевики и помидоров. – Рада тебя снова видеть. К тебе через минуту кто-то подойдет, да?

Диана улыбнулась и помахала рукой. По деревянным конечностям Лауры текла кровь. Посетители перестали брать еду и неловко глазели на нее.

– Ой, простите, позвольте, я вам все заменю. Сейчас вернусь.

Истекая кровью, Лаура пробиралась к кухне. Одна ветка зацепилась за раковину и сломалась. Лаура начала плакать, все еще проталкиваясь к кофеварке. Лицо ее становилось все бледнее, пока обрубок ветки фонтанировал кровью в кофейные чашки.

– Черт побери, – бормотала она. Слезы капали у нее с лица и, как роса, оседали на уже заляпанных кровью листьях. – Вот руки-крюки. Прямо размазня какая-то.

Светловолосый мужчина в белом фартуке, по всем признакам красавец (и по тем же признакам безликий), шел за ней с подносом грязной посуды. Когда он огибал край стола, Диана увидела, что это Трой.

Она вскочила на ноги раньше, чем поняла, что делает. Он на нее не взглянул. Так и протопал мимо со своей посудой. Она хотела что-то сказать, но не знала что, поэтому просто пошла следом за ним. Это точно был Трой. Надо ли идти за ним на кухню? Она не знала, пока не наступил этот момент.

Он приближался к серебристой вращающейся двери, они уже прошли знак со стрелкой, указывающей в сторону туалетов, давно миновали ту точку, где ее присутствие казалось бы уместным, а она все еще ничего ему не сказала.

Мужчина (теперь она сомневалась, что это Трой, возможно, просто знакомый ей человек, или даже вообще незнакомый) обернулся и посмотрел на Диану. Прислонившись к двери спиной, чтобы открыть ее, он окинул Диану взглядом.

– Прошу прощения, – произнесла она громче, чем намеревалась, – это туалет?

Он ничего не ответил. Дверь закрылась, потом вновь открылась, потом стала все тише колебаться на петлях. Мужчина, похожий на Троя, исчез.

– Что ты делаешь, Диана? – послышался голос Лауры. Она не улыбалась. Ее ветви все еще роняли на пол капельки крови.

– Ничего. Я просто…

– Туалеты вон там. – Диана показала на ведущую в кухню дверь.

– Нет, там, – повторила Лаура. Ее лицо не выражало ничего, кроме дежурного доброжелательства.

Диана направилась к туалету, однако ей не нужно было туда, поэтому она притормозила, возвращаясь в ресторан мимо кофейного прилавка и заглянув на кухню. Там она никого не увидела.

– Туалеты прямо, – произнесла Лаура с другого конца зала. Она показала направление своей покрытой листьями рукой. Лицо ее больше не выражало доброжелательства, взгляд застывших глаз был холоден.

Диана повернулась, вошла в туалет и с минуту постояла перед зеркалом. Это был Трой, она знала это. Ну а может, и не он. Вообще-то она пришла сюда, чтобы разузнать об… Этане? Эллене? Она не могла вспомнить имени. У нее не было никакой уверенности в себе. Она крикнула в раковину. Та ничего не ответила. Она снова крикнула, подумав, услышат ли ее люди в зале. Но никто не зашел. Она засомневалась, кричала ли она вообще, или же только собиралась закричать. У нее запершило в горле.

Диана ополоснула раковину, включила сушилку, а потом вернулась на свое место. Там сидела Дон.

– Официантка сказала, что ты в туалете. Просила присесть. Извини, что опоздала.

– Привет, Дон. Рада тебя видеть. – При этих словах у нее перехватило пересохшее горло, и она старалась, чтобы ее голос звучал спокойно.

– А это что такое? – Дон схватила блокнот, который Диана оставила лежать на столе.

– Нет, не надо… – начала Диана. – Это так, просто…

Дон расплылась в улыбке, начав читать.

– Ну, во–первых, я в порядке. А как ты? У тебя есть ручка? – Диана указала на ручку, лежавшую рядом с набором для специй. – А, прекрасно. – Взяв ручку, Дон начала помечать вопросы, отвечая на них. – Семья отлично. Моя сестра беременна. Отец на пенсии и делает гамаки. Это хобби, сама понимаешь. Он сделал их тысячи и складывает в огромную кучу на лужайке перед входом. Общественность района обеспокоена, поскольку считает это политическим заявлением, некой концептуальной художественной инсталляцией, касающейся существования гор.

– Черт! Это очень противоречиво, – сказала Диана, нащупав брешь в разговоре, чтобы вставить словечко. – В том смысле, что мне нравятся горы и все такое, однако я понимаю, что это противоречивая точка зрения. Я бы никогда не стала навязывать ее другим.

– Верно, ну, только это совсем не то, что он пытается делать. Не наседай на моего папу. Ты его не знаешь. Ему просто нравится делать гамаки, а потом складывать их в кучу. Это то, что он всегда любил.

– Извини. Я вовсе не это хотела сказать. Я рада, что твой отец счастлив.

– Он говорит, что иногда прибегают ребятишки, пытающиеся стащить гамаки из его кучи, чтобы повесить их между двух деревьев и на них валяться. Ему удается прогнать большинство этих вандалов. Он раздражается, когда об этом говорит, но, между нами, по-моему, ему нравятся подобные приключения. – Дон отметила следующий пункт в списке и добавила: – Да, у меня есть семья. Было бы разумнее поставить это на первое место.

Диана не думала, что в этот день выйдет что-нибудь путное. Ее затошнило в туалете, и она еще больше обрадовалась, что не заказала никакой еды, видимой или невидимой.

– Самочувствие хорошее, – продолжала Дон, занеся ручку над следующим вопросом. – Недавно у меня случилась мигрень, хотя, конечно, я не знала, что это именно она, пока мне кто-то не сказал.

– Конечно, – сказала Диана. Почему конечно?

– И еще пищевое отравление. Пришлось пропустить пару дней.

– У тебя случилась мигрень от пищевого отравления?

– Что? Нет, а почему именно от него? Просто пищевое отравление. Каждый вторник к нам приходит разносчик лососины и оставляет свежий товар на крыльце. В последнее время качество, похоже, ухудшилось. Обычно он оставлял живую рыбину и уходил. Мы открывали дверь и видели мокрое существо с испуганными, немигающими глазами, бившееся у нас под дверью. Мы приканчивали его стрихнином, а потом делали вкусные стейки, салаты и пасту. Но в последнее время он оставляет мокрые кучки ободранной розово-серой мякоти, которая, надеюсь, и есть лососина. Честно говоря, мне кажется, что он бросает ее с тротуара, даже не подходя к двери.