Ирина Щеглова - Большая книга ужасов 2016

– Смотри на экран, Маша, – распорядился архивариус. И она послушно обратилась к стене, а точнее, к белому экрану на ней. Старик, а он наверняка был магом, поколдовал над коробкой, она слегка загудела, из стеклянного глаза полился луч света, заскользили на белом экране смутные образы, задвигались, вот прямо в комнате выросло дерево под потолок, блестит и переливается, вокруг нарядные дети и взрослые, красивые упаковки, блестки и огоньки, пахнет хвоей и мандаринами… Маша закрыла глаза и с наслаждением принюхалась к любимым запахам.

– Новый год, – прошептала, улыбаясь. Давным-давно, когда она была совсем маленькой девочкой, мама сшила ей чудесное розовое платье, как у настоящей принцессы. И был праздник, и приходил нестрашный дед в красной шубе, шапке, с посохом, с длинной белой бородой, он стучал посохом в пол и заставлял елочку гореть.

– Раз, два, три, елочка, гори! – бормотала Маша.

– Ты вспомнила? – спросил архивариус. И его голос тоже показался ей очень знакомым. Она снова внимательно посмотрела на него, архивариус подозрительно молодо улыбался, нацепил очки на лоб, глаза его блестели молодо, и борода выглядела как у Деда Мороза – приклеенной. Ненастоящей.

– Я вас знаю? – вопросом на вопрос ответила Маша. – Мы раньше виделись?

– Разумеется, – подтвердил тот. – Правда, я с большим трудом получил это место – большая конкуренция, сама понимаешь. – Маше показалось или он чуть заметно усмехнулся?

– Ваша борода, – заметила Маша, – кажется, она отклеилась…

Он спокойно снял бороду, отложил в сторону очки и парик. Теперь он выглядел почти как мальчишка.

– Борода – это маскировка, – он подмигнул, – для солидности.

– А, понятно, – кивнула Маша, хотя ничего не поняла.

– И давай на «ты»? – предложил архивариус.

Маша ничего не ответила, она пристально разглядывала парня, так странно проявившегося из-под личины седовласого старца.

– Я вспомнила! – почти выкрикнула Маша. – Ты никакой не архивариус, ты кузнец! У меня твой меч!

– Ты права, – согласился кузнец, а это был именно он.

И архив отодвинулся куда-то в тень, вместо него Маша увидела горн, наковальню, инструменты по стенам, гору металлолома в углу, кузнечные молоты и клещи, бочку с водой, ковши, желоб, отливки и формы для них… чего только не было в кузнице. Вот только непонятно, как удалось юному мастеру выковать стеклянный меч?

– Признайся, ты великий волшебник? – спросила Маша, с удивлением оглядывая преображенное пространство и совсем юного мастера. – Ты спас мне жизнь, я помню…

– Я тоже помню, – эхом отозвался мастер.

– Но ты исчез после того, как на нас напали на лугу…

Он покачал головой:

– Я не исчез, я всегда был рядом, просто ты не могла меня видеть.

– Разве? – переспросила недоверчиво.

– Да, я не сразу научился, но у меня получилось, как видишь.

Он взял ее за руку:

– А теперь идем, нам пора возвращаться.

Она пошла послушно рядом, по знакомой тропинке, среди густой травы, по широкому лугу, залитому солнцем, к зарослям ивняка и речушке с деревянным мостиком.

Они остановились посередине мостика. Маша повернулась к парню и воскликнула удивленно:

– Миша?!

Это было то самое место, из их общего сна, луг, и речка, и деревянный мостик, выгнувший спину…

– Слава богу, – выдохнул Миша и счастливо улыбнулся. А с другого берега к ним бежала растрепанная Ольга, размахивала руками, кричала что-то, не разобрать.

– Ребята… – улыбнулась Маша, – ну вы даете…

– Теперь все будет хорошо, – как заклинание повторял Миша, он держал ее за руки, так крепко, будто боялся выпустить, чтоб не унесло ветром.

Она открыла глаза:

– Где это я?

Больничная палата, белые стены, жалюзи на окне, какие-то приборы, капельница у кровати…

Она машинально ощупала голову – вроде цела, никаких повязок, руки, ноги, все двигается…

Из-под кровати донеслись какие-то звуки, шевеление, шорох. Маша села и чуть не вскрикнула: ее ступни коснулись взлохмаченной головы лучшей подруги.

– Олька! С ума сошла! Ты что тут делаешь?! – спросила она громким шепотом.

Ольга выбралась из-под кровати и со слезами бросилась обниматься:

– Машенька, наконец-то! С тобой все нормально? Точно? Ничего не болит?

Пока Ольга тискала Машу, из-под кровати вылез заспанный Миша.

– Ребята, там еще кто-нибудь есть? – рассмеялась Маша.

– Мишаня, смотри, она смеется! – ворковала счастливая Ольга. Миша деликатно уселся на стул и молча наблюдал за девчонками.

– Стоп, подождите! – Маша аккуратно, но настойчиво отодвинула от себя подругу. – Объясните мне, что здесь происходит, почему мы в больнице?

Ольга охала и причитала, поглаживая Машу по руке, – вся надежда была на Михаила.

– Ты была в коме, – объяснил он, – три дня. Наконец-то очнулась. Надо позвать врача.

– Погоди, какого врача? Я… ничего не понимаю… – Она напрягла память, силясь вспомнить, что же с ней произошло, но последнее ее воспоминание – дождь, осенний, унылый дождь, потоки серой воды…

– Я ведь не сплю? – спросила на всякий случай.

Друзья одновременно энергично покрутили головами – нет.

Первой зачастила Ольга:

– Ты совсем ничегошеньки не помнишь? Тебя нашли без сознания на кладбище, в старой его части, там уже давно никого не хоронят, народ редко забредает, но у смотрителей живут собаки, они забеспокоились и привели сторожа. Ты лежала на заброшенной могиле. Ты провела там несколько часов! И не подавала признаков жизни!

Маша хлопала глазами, переводя взгляд с подруги на друга.

– Врач сказал, что тебя чуть в морг не отправили! – нагнала страху Ольга. – Родители заявили в полицию, мы с Мишкой стояли на ушах! Я ведь предчувствовала!

– Ты? – удивилась Маша.

– Я! С тобой последнее время очень неладно было, ты же сама говорила – ловцы вышли на тебя, странные сны и все такое…

– Сны? – переспросила Маша. – Ах да… сны… А Миша? Он ведь не знал.

Ольга чуть смутилась, но лишь на секунду:

– Я рассказала, да! А что?! Ты на моем месте поступила бы так же. Потому что я первая поняла, и этот кулон – ведь не просто же так ты водила меня в Междумирье!

Маша поморщилась:

– Оль, не трещи, объясни толком.

– Можно я? – спросил Миша, подняв руку.

– Попробуй…

– Хорошо. Помнишь, мы с тобой должны были встретиться в четверг?

– В четверг? А сейчас какой день?

– Воскресенье…

– Ужас! – воскликнула Маша.

– Ужас, – согласился Миша. – Я ждал твоего звонка, но ты так и не позвонила. Твой телефон был недоступен. Я даже подумал, что ты обиделась или не хочешь встречаться со мной. Всякое, короче… А потом меня нашла Ольга, мы тебя искали, бродили вокруг кладбища, собаки, сторож. Ольга словно чувствовала тебя. А мне представлялось, будто ты тонешь, тебя засасывает черная воронка, ты беззвучно кричишь, тянешь руку, а я никак не могу схватить тебя, вишу над бездной, ору как резаный – и никак.