Райчел Мид - Серебряные тени

– Ты имел большой успех, – вымолвила она со вздохом, усаживаясь на козетку с недавно перетянутой обивкой.

– Ты хорошо держался, Адриан, – добавил отец. По его меркам он отвесил мне настоящий комплимент. – Теперь у нас стало немного меньше проблем.

Я допил портвейн, который подали к десерту.

– Я бы не сказал, что отсутствие приглашения на ежегодный летний чай у Шарлин Бадики является серьезной проблемой, но если я чем-то могу помочь, то я – к вашим услугам.

– Вы оба существенно уменьшили тот урон, который нанесли семье. Будем надеяться, что ничего не изменится в худшую сторону, – отец встал и потянулся. – Мне пора. Я отдохну у себя в комнате. Увидимся с вами обоими завтра.

Спустя минуту после того, как дверь за ним закрылась, до моего пропитанного вином мозга дошел реальный смысл его слов.

– К себе в комнату? Разве это и не твоя комната тоже?

Моя мать, по-прежнему свежая и прекрасно выглядевшая, изящно сложила руки на коленях.

– Адриан, милый… я теперь сплю в твоей бывшей комнате.

– В моей… – Я с трудом соображал, что к чему. – Погоди. Ты поэтому отправила меня в гостевые апартаменты? Ты вроде говорила, что мне нужна моя собственная территория.

– В действительности тут оба фактора присутствуют. Тебе необходима собственная территория. А что до второго… после моего возвращения мы с твоим отцом решили, что все будет идти более гладко, если каждый станет вести свою жизнь… просто под одной крышей.

Она произнесла это настолько непринужденно и мягко, что мне трудно было оценить серьезность ситуации.

– А что дальше? Вы разводитесь? Вы расстаетесь?

Она нахмурилась.

– Ох, Адриан, какие гадкие слова! И потом, такие, как мы, не разводятся.

– А супруги не спят в разных спальнях! – возразил я. – Чья это идея?

– Мы оба так решили, – заявила она. – Твой отец осуждает мои поступки и то, как неловко было всем нам из-за моих… действий. Он решил, что не может меня простить, и, имей в виду, я не против того, чтобы спать одна.

Я потрясенно заморгал.

– Тогда разведись и живи одна! Ведь если он не может простить, что ты поступила импульсивно… и решила спасти своего собственного сына… Я женат не был, но мне кажется, что это не вписывается в правила поведения хорошего мужа. С любимым человеком не обращаются подобным образом! Не понимаю, как ты можешь любить мужчину, который так с тобой обошелся.

– Милый, любовь тут ни при чем, – отозвалась она с тихим смешком.

– Как ни при чем! – воскликнул я и поспешно понизил голос, опасаясь, что отец может ненароком заглянуть в гостиную, а я пока был к этому не готов. – Зачем вступать в брак – и оставаться в браке, – если не ради любви?

– Все очень непросто, – сказала она тем голосом, которым говорила со мной, когда я был маленьким. – Надо учитывать статус. Если мы расстанемся, мы, если можно так выразиться, потеряем лицо. А мои деньги завязаны на твоем отце. Перед свадьбой мы составили договор, и давай скажем так: если я с ним разведусь, то останусь без средств к существованию.

Я стремительно вскочил:

– Тогда я тебя обеспечу!

Она посмотрела прямо мне в глаза:

– Как именно, милый? Своей живописью? Я знаю, что королева не платит тебе за помощь, хотя видит бог – должна бы.

– Я устроюсь на работу. На любую! Пусть сначала денег будет не много, но ты сможешь себя уважать! Ты не обязана жить здесь и быть привязанной к его деньгам и его решениям, притворяясь, будто это любовь!

– Нет никакого притворства. Это максимальное приближение к любви в нашем союзе.

– Не верю, – огрызнулся я. – Я знаю, что такое любовь, мама. У меня она есть – и она пылает в каждой клеточке моего тела, заставляет меня становиться лучше и постоянно придает мне силы. Если бы у тебя было нечто такое, ты держалась бы за это чувство изо всех сил.

– Адриан, ты еще очень молод и неопытен. – Она сохраняла спокойствие, что еще больше выбивало меня из колеи. – Ты считаешь, что любовь – бездумная связь с дампиркой, лишь потому что это волнует. Или ты имел в виду девушку, по которой тосковал во время полета? Где же она? Если твоя любовь настолько всепоглощающая и способна все преодолеть, то почему вы не вместе?

«Хороший вопрос», – произнесла тетя Татьяна.

– Все не так просто, – процедил я сквозь зубы.

– Дело в том, что все это – не настоящее, Адриан, – отозвалась мама. – Молодые люди путают влюбленность с «настоящей любовью», а ведь ее как раз не существует. Любовь матери и ребенка? Да, она есть. Но романтическое заблуждение, которое преодолевает любые преграды? Не обманывай себя. Твои друзья с их красивыми романами постепенно поймут правду. А твоя девушка, где бы она ни находилась, не вернется. Прекрати гоняться за мечтой и сосредоточься на той, с кем сможешь построить стабильную жизнь. Именно так сделали мы с твоим отцом. Мы всегда так поступали… полагаю, нам было неплохо.

– Всегда? – тихо переспросил я. – Вы всегда жили во лжи?

– Ну, некоторые этапы нашего брака были… более мирными, чем другие, – призналась мама. – Но мы отличались практичностью.

– Вы оказались холодными и поверхностными, – выпалил я. – Ты утверждаешь, что, когда вышла из тюрьмы, наконец-то поняла, что в жизни важно. Видимо, нет, раз готова играть этот спектакль… с мужчиной, который тебя не уважает… ради имиджа и денег! Никакое благополучие такого не стоит. Я не желаю верить, что лишь на эту фальшь можно рассчитывать в браке. Есть нечто гораздо большее. И я получу это!

Мать посмотрела на меня с грустью:

– И где она, милый? Где твоя девушка?

Я промолчал. Я понимал одно: оставаться здесь и дальше мне невыносимо. Я вылетел из особняка, с удивлением ощутив на глазах жгучие слезы. Я никогда не считал родителей романтичными и нежными, но не сомневался, что между ними существует сильная привязанность – вопреки (или, возможно, благодаря) их непростым характерам. Однако сегодня наступил самый неподходящий момент для того, чтобы услышать от матери, что это подделка и вся их любовь – ложь.

Конечно, я не мог согласиться с матерью. Я знал, что настоящая любовь существует. Я сам знал такую любовь… Однако ее слова меня ранили, потому что сейчас я был крайне уязвим. Какой бы популярностью я ни пользовался при дворе и какими благими ни являлись мои намерения, я ни на шаг не приблизился к своей цели. Я не мог найти Сидни. Моя голова не верила речам моей матери, но мое сердце, переполненное страхами и неуверенностью, терзалось сомнениями. Вдруг в том, что говорила мать, есть доля правды? А темное, мрачное бремя духа все только усугубляло. Оно заставляло меня мучить себя вопросами. Вдруг я никогда не отыщу Сидни? Неужели я вообще не узнаю любви? А если сильнейшего желания что-то получить будет недостаточно?