Джонатан Страуд - Шепчущий череп

В левой стене магазина находился дверной проем, прикрытый черной занавеской. За ним располагалась маленькая смежная комнатка. Мельком заглянув туда, я успела заметить кресло-качалку, а над его спинкой – темный силуэт чьей-то головы.

– Скажите, они… э-э, как это… связаны с призраками? – спросил Локвуд, указывая на кукол.

– Нет, – не поднимая головы, ответила женщина.

– Хм, а по виду не скажешь. Страшилища какие.

– Слушайте, на Коптик-стрит есть магазин, где вам предложат большой выбор дешевых сувениров, – сказала миссис Винкман. – Там вы найдете что-нибудь по своему… – слово «карману» она договаривать не стала.

– Спасибо. Вообще-то мы ничего не собираемся покупать, верно, Сьюзи?

– Нет, – хихикнула я и шумно потянула колу через соломинку.

Мы еще немного послонялись по магазину, разглядывая выставленные предметы, и не только их. Я, например, выяснила, что из магазина можно выйти внутрь дома через открытую дверь позади прилавка (сквозь нее было видно узкий коридор с висящими на стенах выцветшими персидскими коврами и старыми фотографиями) и в маленькую комнату за черной занавеской. В комнатке по-прежнему кто-то был – слышалось шуршание бумагами и сопение.

Кроме того, я, как всегда, включила свой внутренний Слух. Да, в магазине что-то было, я слышала шум, но очень тихий. Негромкое гудение. Было ли это зеркало? Я вспомнила звук, который слышала ночью на кладбище. Он напоминал жужжание полчища мух и был похож на то, что я слышала сейчас, хотя и не совсем. Но что бы это ни было, оно находилось где-то совсем близко.

Мы встретились с Локвудом в дальнем от черной занавески углу комнаты и взглянули друг на друга. Мы не сказали ни слова, но Локвуд, показал мне пальцы.

Перед тем как отправиться сюда, мы придумали код. Один поднятый палец: уходим. Два пальца: Локвуд что-то обнаружил. Три пальца: я должна отвлечь от него внимание.

Ну и как вы думаете, сколько пальцев он мне показал? Разумеется три. Теперь я должна буду разыграть комедию. Локвуд подмигнул мне и медленно направился к противоположной стене магазина.

Я взглянула на женщину. Она продолжала тереть тряпочкой статуэтку.

Я небрежно сунула руку в карман своей юбки.

Просто удивительно, сколько шума может наделать выпавший на твердый пол десяток монет. Бах! Звяк! Затем долгое эхо, перезвон катящихся металлических кругляшков… Я и то вздрогнула.

Монеты разлетелись в разные стороны – покатились под столы, под стулья, под стенды и статуи. Стоявшая за стойкой женщина вздрогнула, вскинула голову и спросила:

– Что происходит?

– Мои денежки! Карман прорвался!

Я без промедления опустилась на четвереньки и полезла под ближайший стол. Сделала это неуклюже, задев стол так, что зазвенела выложенная на нем подставка с украшениями. Подтолкнула дальше от себя пару монет и полезла за ними, втискиваясь между двумя чучелами каких-то африканских птиц. Это были фламинго или что-то в этом роде – здоровые, тяжелые, с большими клювами. Они стали опасно раскачиваться у меня над головой.

– Прекратите! Убирайтесь отсюда немедленно! – закричала женщина, выходя из-за прилавка. Из-под стола я видела ее быстро приближавшиеся ко мне розовые икры.

– Один момент. Только денежки соберу.

Передо мной был восточный бумажный фонарик. На вид очень древний, хрупкий, наверное, очень дорогой. Поскольку монетка могла попасть и внутрь фонарика, я сильно тряхнула его, игнорируя вопли миссис Винкман, которая пробивалась ко мне через заросли столов. Опустив фонарик, я резко развернулась – так, чтобы удариться своим мягким местом о гипсовую подставку со стоящей на ней вазой – римской, а может быть, греческой, кто их разберет. Миссис Винкман с завидной для ее габаритов ловкостью успела подбежать и схватить эту вазу своей полной, как свиной окорок, рукой.

– Джулиус! – завопила она. – Леопольд!

Черная занавеска колыхнулась. Кто-то выскочил из смежной комнатки и грузной походкой направился ко мне. Я видела только пару коротких мускулистых, туго обтянутых серыми брюками ног. Увидела старые кожаные сандалии на этих ногах. Носков на них не было – ноги были волосатыми, с длинными пожелтевшими потрескавшимися ногтями.

Спустя секунду появилась еще одна пара ног – они были меньше по размеру, но точно такими же по форме. Вторая пара ног выскочила из коридора, который я видела позади прилавка, и тоже направилась ко мне.

Я сделала вид, что пытаюсь глубже залезть под стол, собрала дрожащими руками несколько монет, но уже поняла, что мой спектакль окончен. Затем над моей головой раздался низкий бархатный голос:

– Что все это значит, Аделаида? Что за детишки здесь разыгрались?

– Она не хочет уходить, – сказала миссис Винкман.

– Ничего, мы ее заставим, – пообещал тот же низкий голос.

– Да ухожу я, ухожу, – откликнулась я. – Только денежки свои соберу.

Я вылезла из-под стола – раскрасневшаяся, запыхавшаяся, поднялась на ноги и повернулась. Женщина стояла, сложив на груди свои могучие руки. Взгляд у нее был такой, что в другое время от него у меня бы свело кишки. Но не сейчас, потому что рядом с ней стоял человек, которого я должна была опасаться куда больше. Джулиус Винкман.

Первое впечатление: это был очень большой мужчина, которого очень сильно приплюснуло – то ли гены с ним сыграли злую шутку, то ли его в детстве лифтом прихлопнуло. А может, и то и другое сразу. Коренастое, раздавшееся вширь тело, огромная голова на бычьей шее, плечи как у штангиста и грудь как бочка. Мощные руки (очень волосатые) и короткие сильные ноги. Черные волосы очень коротко подстрижены и прилизаны. На Винкмане был серый пиджак с закатанными до локтя рукавами и белая рубашка. Галстук отсутствовал, и из распахнутого ворота рубашки торчали густые темные волосы. Широкий, слегка приплюснутый нос, широкий лягушачий рот. На переносице – неуместное при такой комплекции хрупкое золотое пенсне. Мистер Винкман был очень сильным, даже могучим мужчиной, однако ростом едва ли выше меня, поэтому я могла прямо посмотреть ему в глаза – большие, темные, с длинными, как у девушки, ресницами. Если не считать глаз, все остальные черты его смуглого лица были тяжелыми, грубоватыми, включая заросший щетиной квадратный подбородок с ямочкой.

Рядом с ним стоял парень – точная копия мистера Винкмана, только уменьшенная. Он тоже напоминал по форме перевернутую грушу, у него были такие же прилизанные черные волосы и лягушачий рот. Такие же серые брюки и тесная белая рубашка. Правда, некоторые различия тоже были. У парня на носу не было пенсне и, слава богу, не было такой густой шерсти на теле. А глаза у него были материнские – серые и пронзающие насквозь. Он стоял рядом с отцом и холодно смотрел на меня.