Гильермо дель Торо - Штамм. Вечная ночь

— Немертвые.

— Я всегда говорил: Крим дойдет до самого верха. — Он снова рассмеялся, может быть немного натужно. — Как тебе тачка?

— Где ты ее заправляешь?

— В Джерси осталось еще несколько заправок. А ты видел решетку радиатора? Серебряная, как мои зубы.

Гус посмотрел. Решетка радиатора и в самом деле была покрыта серебром.

— Вот это мне нравится, — кивнул Гус.

— Серебряные колесные диски — вот что теперь на очереди, — объявил Крим. — Ну, так ты покажешь своих ребят, чтобы я не чувствовал, будто меня тут собираются ограбить? Я приехал с честными намерениями.

Гус свистнул, и из-за тележки с инструментами появилась Нора с полуавтоматом «штейр». Она опустила оружие и остановилась на безопасном расстоянии в десять метров.

Из-за двери появился Хоакин, держа пистолет в опущенной руке. Хромоту он скрыть не мог — раненое колено все еще побаливало.

Крим развел короткие руки, приглашая их к общению:

— Ну так что, к делу? Мне нужно перебраться назад через мост, прежде чем эта босота повылезет.

— Валяй. Товар, цена?

Крим обошел машину и открыл заднюю дверь. Четыре картонные коробки, новенькие, прямо со склада, набитые серебром. Гус вытащил одну, чтобы осмотреть содержимое: в тяжеленной коробке лежали подсвечники, посуда, вазы, монеты и даже несколько помятых серебряных слитков с клеймом казначейства.

— Чистое серебро, мекс, — сказал Крим. — Не какая-нибудь бурда. Без всякой меди. Тут где-то еще лежит пробный комплект — я дам его тебе в подарок.

— Откуда у тебя все это?

— Несколько месяцев собирал, словно старьевщик. Хранил. У нас есть любые металлы. Я знаю, тебе нужно серебро, чтобы мочить вампиров. А я предпочитаю огнестрел. — Он посмотрел на оружие в руках Норы. — Крупнокалиберное.

Гус перебрал серебряные изделия. Придется переплавить, выковать. Кузнецов среди них не было. Но придется постараться — нынешние мечи не вечны.

— Могу избавить тебя от всего этого, — сказал Гус. — А тебе, значит, нужен огнестрел?

— Это все, что ты можешь предложить?

Крим смотрел не только на оружие в руках Норы, но и на саму девушку.

— У меня есть аккумуляторы и прочее дерьмо, — предложил Гус. — Но это все.

Крим не сводил глаз с Норы.

— У нее башка гладкая, как у лагерников.

— Что это ты говоришь обо мне так, будто меня здесь и нет? — вспылила Нора.

Крим улыбнулся, сверкнув серебряными фиксами:

— Можно посмотреть?

Нора подошла, протянула «штейр». Он взял оружие, глядя на Нору с плотоядной улыбкой, потом занялся «штейром»: передернул затвор, вытащил магазин, проверил патроны, потом вставил магазин на место. Он прицелился в потолок и сделал вид, что расстреливает лампу.

— Еще такие есть?

— Похожие, — ответил Гус. — Но не такие. Мне понадобится день, чтобы их привезти — они схоронены в разных местах по городу.

— И патронов побольше. — Крим передернул предохранитель. — Возьму эту в качестве аванса.

— Использовать серебро гораздо целесообразнее, — заметила Нора.

Крим улыбнулся ей нетерпеливой снисходительной улыбкой:

— Меня не целесообразность сюда привела, лысая. Люблю, чтобы шумно было, когда мочу этих кровососов. В этом-то и весь кайф.

Он потянулся к ее плечу, но Нора отбила его руку, отчего Крим только рассмеялся.

Девушка посмотрела на Гуса:

— Пусть этот собачий гурман убирается отсюда.

— Не сейчас, — сказал Гус и повернулся к Криму. — А что с детонатором?

Крим открыл переднюю дверцу, положил на сиденье «штейр», снова захлопнул ее.

— А что с детонатором?

— Хватит морочить мне голову. Можешь достать?

Крим сделал вид, будто размышляет.

— Посмотрим. Есть у меня одна мыслишка. Но я должен знать побольше — что это ты надумал взрывать? Я ведь тут живу по соседству — по другую сторону реки.

— Ничего тебе не нужно знать. Ты только назови цену.

— Детонатор военного назначения? — спросил Крим. — Тут есть в северном Джерси одно местечко — я на него глаз положил. Военная база. Я тебе больше ничего не скажу. Пока не расколешься.

Гус посмотрел на Нору, но не ради ее одобрения, он просто нахмурился из-за того, что оказался в таком положении.

— Все очень просто, — сказал он. — Бомбочка.

Крим широко улыбнулся:

— И где ты ею разжился?

— В магазине на углу. Взял на талоны.

Крим посмотрел на Нору:

— Мощная?

— Достаточно мощная, чтобы уничтожить все в радиусе полумили. Ударная волна, погнутые стальные конструкции… ну, сам знаешь.

Криму разговор доставлял удовольствие.

— Но тебе придется ограничиться демоверсией. Продается как есть, без возврата.

— Хорошо. Нам нужен детонатор.

— Слушай, ты меня за идиота держишь? У меня нет привычки вооружать ближайших соседей действующей атомной бомбой, пока не будут сформулированы базовые правила.

— Вот как? — сказал Гус. — И что же это за правила?

— Не хочу, чтобы ты взорвал мой приз.

— Это что значит?

— Я тебе — ты мне. Для начала мне нужны гарантии, что ты взорвешь эту хрень как минимум в нескольких километрах от меня. Не в Джерси и не на Манхэттене. Точка.

— Тебя предупредят заранее.

— Так не пойдет. Потому что, думается мне, я знаю, кому ты хочешь подложить эту свинью. В этом мире только один говнюк стоит этой заварухи. А когда Владыки не станет, освободится довольно много нехилой недвижимости. Это и есть мой приз.

— Недвижимость? — переспросил Гус.

— Этот город. Когда обо всем договоримся и ты обтяпаешь свои дела, Манхэттен будет принадлежать мне. И баста, мекс.

Гус пожал Криму руку:

— А мост тебя не заинтересует?

Еще одно вращение Земли — и они снова вместе, пять человек: Фет, Нора, Гус, Хоакин и Эф; мистер Квинлан покинул их раньше, под покровом темноты. Они вышли на Гранд-Сентрал и по Сорок второй улице добрались до Пятой авеню. Дождя не было, но свирепый ветер выметал мусор, скопившийся у дверей. Обертки из ресторанов быстрого питания, пластиковые пакеты и прочие бытовые отходы летали по улице, словно духи, танцующие на кладбище.

Люди поднялись по ступеням главного входа в Нью-Йоркскую публичную библиотеку между двух каменных львов по имени Терпение и Стойкость. [24] В 1930 году мэр Нью-Йорка Ф. Ла Гуардиа дал статуям львов прозвища Терпение и Стойкость, считая, что эти качества понадобятся жителям города, чтобы преодолеть Великую депрессию. Это сооружение в стиле боз-ар стояло теперь, словно громадный мавзолей. Они прошли через портик и двери, пересекли Астор-холл. Просторный читальный зал претерпел минимальный ущерб: мародеры в короткий период анархии после крушения не особо интересовались книгами. Одна из громадных люстр рухнула на стол, но потолок был такой высокий, что, скорее всего, это стало следствием конструктивного недостатка. Какие-то книги оставались на столах, на плиточном полу валялось несколько рюкзаков и их вывороченное содержимое. Стулья перевернуты, у пары ламп обломаны абажуры. От этой безмолвной пустоты громадного читального зала мороз подирал по коже.