Гордон Далквист - Химическая свадьба

– Только потому, что у меня не было времени разбить ее.

– О! О! – Шофиль поднял руки к потолку. – Примитивный, грубый тевтон!

– Если графиня внутри, эта кучка людей не сумеет ее схватить.

– Ха! Я сам ее схвачу. – Шофиль хлопнул своими руками, затянутыми в серые перчатки. – Такой сильный зуд.

Штурвал неожиданно повернулся. Шофиль ворвался в дверь, вернув пистолет секретарю, когда проходил мимо. Свенсон устремился вслед за министерскими чиновниками, но Келлинг помахал пистолетом.

– Куда это вы направляетесь?

– Уберите оружие, – вздохнул доктор. – Если бы он мог пустить меня в расход, я был бы уже мертв. Поскольку я жив, я мог бы прострелить вам голову, а он только ругнулся бы, кляня устроенный мною беспорядок.

– Ошибаетесь, – осклабился Келлинг. – Он все помнит, вы еще заплатите!

– Вам следует забинтовать запястье.

– Идите к черту.

Свенсон обнаружил всех остальных в восьмиугольной комнате с низким потолком и овальными дверями на каждой стене, похожей на машинный зал парохода. Шофиль стоял перед герцогиней, уперев руки в бедра.

– Итак, мадам? Ваша ложь разоблачена! – Когда герцогиня ничего ему не ответила, он снова завизжал, показывая на двери:

– Откройте! Откройте их все!

Доктор Свенсон на секунду встретился взглядами с герцогиней.

– Чьи это комнаты?

– Не королевы! – злорадно крикнул Шофиль. За тремя уже открытыми дверями была полная тьма.

– Они были предоставлены лорду Понт-Жюлю, – сказала герцогиня.

– Покойному лорду Понт-Жюлю. – Голос Шофиля эхом отдавался из галереи. Он выскочил из нее и подтолкнул министерских чиновников к следующей двери. – Пусто? Так действуйте!

– Ему была поручена безопасность ее величества…

– Я знаю, кто он, – сказал Свенсон. – Или кем он был.

Шофиль снова подлетел к герцогине.

– Эти тоннели идут вдоль источников!

– Шпионские тоннели, – сказал Свенсон. – Как те, из которых мы наблюдали за купальнями ее величества.

Герцогиня открыла рот от удивления.

– Ну, отлично, – пробормотал Шофиль. – Все разболтали, со всеми подробностями…

– Вам следовало ожидать, что и другие это делают. Скалу под термами долбили, наверное, целую тысячу лет.

Шофиль принюхался к следующей двери.

– Сера – значит, ведет непосредственно к купальням. Будет ли графиня пробираться к купальням? Нет, не будет. – Он обратился к герцогине: – Она убила Понт-Жюля, вы это знаете! – Шофиль презрительно фыркнул, направляясь к следующей двери. – Вы организовали для нее аудиенцию. Помогли ее побегу. Он был ее любовником! Заколола его прямо в шею!

Герцогиня закрыла глаза руками.

– Я не…

– О, я позабочусь о том, чтобы вы были наказаны. Где моя книга?

Келлинг распахнул седьмую дверь. Шофиль принюхался к воздуху. Его лицо помрачнело.

– Боже правый…

– Что это? – спросил Келлинг.

– Канал. – Шофиль повернулся к герцогине. – Это правда, в конце концов! Вы знали! А она чертовски хорошо осведомлена обо всем! Ситуация уже выходит за рамки!

Рука Шофиля полетела к герцогине. Свенсон перехватил удар на полпути. Племянник что-то гневно пробормотал, и его другая рука нанесла три быстрых удара доктору по лицу. И все же Свенсон держался и дал время герцогине для того, чтобы уйти, до того как Шофиль вырвал у него свою руку.

– Вы осмелились, доктор, вы осмелились!

Голос Шофиля перешел в какой-то утробный стон. В руке у Свенсона была его серая перчатка, которая соскользнула, когда племянник выдергивал руку. Ладонь Шофиля оказалась яркого лазурного цвета, а ногти – темнее, цвета индиго.

– Боже милостивый, – прошептал доктор. – Что вы сотворили – какой идиотизм.

Тот выхватил перчатку и начал натягивать ее на руку, глядя на Свенсона одновременно и смущенно, и гордо, как молодой хозяин, застигнутый, когда он в первый раз добился благосклонности от горничной. Как только Шофиль надел перчатку, он закричал на Келлинга:

– Чего вы ждете? Входите и за ними!

Келлинг нырнул за дверь, но министерские люди ждали.

– Здесь есть свет? – отважился спросить один из них.

Через дверь послышался звук падения и стон.

– Там ступени, – предупредил мистер Келлинг.

Свенсон открыл двери стенного шкафа и достал металлический железнодорожный фонарь.

– Как вы его нашли? – спросил Шофиль.

– Понт-Жюль должен был использовать тоннели для наблюдения.

– И посмотрите, что с ним стало. – Шофиль сплюнул, а потом закричал всем: – Спичку! Спичку! Зажгите эту чертову штуку!

Келлинг ждал их, находясь рядом с кучей одежды. Шофиль стоял у черного бассейна, глядя на бурлящую воду. Министерские чиновники суетились вокруг. Один из них, пытаясь быть одновременно и заботливым, и исполнительным, держал за руку герцогиню, потому что Шофиль не решился оставить ее одну. Другой высоко поднимал фонарь, но из пещеры не было другого выхода, только через бассейн.

Свенсон взглянул на свечу и заметил, что снизу к ней прилип пепел и крошечный завиток несгоревшей бумаги красного цвета. Графиня оставила сообщение, и мисс Темпл хватило предусмотрительности его сжечь.

Загадка одежды была даже проще: одна женщина последовала примеру другой и разделась, перед тем как поплыть. Свенсон опустился на колени у воды, сунул палец в пенящуюся влагу, понюхал его, а потом лизнул.

– Холоднее, чем в купальнях, – сказал он, – минеральная вода с чем-то смешивается. Канал выходит в реку. Под землей.

– Это секретный путь, – сказала герцогиня. – Он использовался для страшных вещей.

Доктору не потребовались какие-либо объяснения: они, в конце концов, были под дворцом.

– Путь на воздух не должен быть долгим. Мы последуем за ними?

Он взялся за свой мундир, как будто собирался раздеться. Шофиль осклабился.

– Конечно, нет. Этот пепел, Келлинг, что здесь сожгли?

– Записку. Ничего прочитать нельзя, сэр.

– Проклятая женщина. Бесстыдная. Дерзкая. – Друз неодобрительно указал на брошенную одежду. – У нее наготове новый гардероб на другой стороне? Конечно, так и есть. И как только там появится ваша зверюшка, она получит мою книгу!

Свенсон думал, что мисс Темпл мертва, но снова встретил ее в купальнях, причем вместе с графиней, и ее представили, подумать только, больной, заторможенной королеве. Из своего укрытия они с Шофилем слышали всю беседу, коварные обвинения графини Вандаариффа и лорда Аксвита в том, что они убили герцога Сталмерского. Через несколько минут на аудиенцию пришел полковник Бронк и выслушал все оскорбления и обвинения, предназначавшиеся Аксвиту, чья просьба поставить королевскую печать была с негодованием отвергнута. Шофиль чуть не выдал их укрытия, хихикая над неудачей своего дяди. Дядя! Что, кроме жизни в постоянной зависти рядом с этим могущественным человеком, могло объяснить внутреннюю натуру Шофиля?