Гордон Далквист - Химическая свадьба

Свенсона передали гнусному Келлингу. Он вместе с двумя гренадерами отвел доктора в другую обитую пробкой комнату, наполненную печатной продукцией, относящейся к графу д’Орканцу и синей глине. Там были книги и документы, диаграммы, картины, а также какие-то полуобработанные куски меди и стали. Келлинг жадно отмечал, что привлекает внимание Свенсона, будто тот был пилигримом в алхимической аллегории, которому показывают стол, заваленный сокровищами, и выбор определит дальнейший путь его души.

– Лоренц. – Свенсон постучал по стопке заметок. – Выброшен из дирижабля в ледяное море.

Келлинг продолжал молчать. Свенсон перешел к следующей пачке.

– Фохтман. Убит выстрелом в голову в Парчфелдте. – Он улыбнулся Келлингу, как будто это было дружескими воспоминаниями. – Грей, убит в Харшморте кардиналом Чанем. И Крунер… о нем все время забывают. Потерял обе руки – они были превращены в стекло и отбиты. Умер от шока, как я предполагаю…

– Как насчет свадьбы? – Келлинг вытянул свою узловатую шею, как гриф-падальщик.

– Вы имеете в виду картину?

– А как вы думаете?

– Или ритуал, который на ней изображен? – Свенсон приятно улыбнулся. – Такой человек, как граф д’Орканц, будет рассматривать это как рецепт. Поскольку он был абсолютно сумасшедшим.

Свенсон вынул помятую сигарету и, не дожидаясь разрешения Келлинга, зажег ее. Он выпустил дым.

– Вы знаете, что случилось с графом?

– Он погиб на дирижабле, – ответил Келлинг.

Доктор Свенсон сделал еще одну затяжку и покачал головой.

– Нет, мистер Келлинг. Он в аду.

Гренадеры отвели его в другую комнату, собеседника отозвали, и, как показалось Свенсону, он был рад уйти. Келлинг был особого сорта выращенной при дворе жабой. С такими людьми доктору часто приходилось иметь дело, когда он охранял принца. Он чувствовал их неприязнь к себе, потому что самоуважение этих людей полностью зависело от одобрения хозяев, а раз Свенсон отказался от подобной безусловной преданности хозяину, они его воспринимали как прокаженного.

Но еще больше, чем компания Келлинга, доктора тревожило его собственное пребывавшее в смятении сердце. Когда он остался один, чувство вины, которое ему удавалось приглушить, когда его доставили к Шофилю, снова проснулось. Франческа. Элоиза. Графиня.

Вошел солдат с деревянным блюдом, где были хлеб и мясо, а также кружка пива. Свенсон одним глотком выпил половину кружки и поставил блюдо на колени, заставив себя тщательно прожевывать каждый кусок. Хлеб уже успел зачерстветь, видимо, его нарезали уже несколько часов назад, а сероватое мясо неприятно пахло уксусом. Однако он доел все до последней крошки, допил пиво и отнес пустую посуду к двери.

Когда охранник забирал у него блюдо и кружку, доктор Свенсон выглянул в коридор.

– Как вы думаете, мне можно немного размяться? – спросил он. – Я почти не спал, если я не похожу, то свалюсь.

– Почему бы вам сейчас не поспать?

– Нет времени. Мистер Шофиль говорит, нам нужно куда-то поехать, а мне потребуются мои мозги.

Он вынул пару последних сигарет, предложил одну гренадеру. Тот, к счастью, отказался. Свенсон спрятал сигарету, зажег другую и указал на маленький коридорчик:

– Вот здесь, можно?

Охранник не возражал, и Свенсон подошел к окну. Уже спустилась ночь, но он заметил какое-то движение снаружи: человека в белом пиджаке со связанными руками солдаты тащили к конюшне. В нескольких шагах позади шел Келлинг. Примерно через минуту они вернулись одни.

Вдали послышался звук открываемых дверей. Свенсон подошел в конец коридора вовремя, чтобы увидеть графиню в сопровождении охранников.

– Вот вы где! – сказала она с такой уверенностью в собственной значимости, что охранники позволили свернуть к Свенсону. Он поклонился, когда дама приблизилась.

– Графиня ди Лакер-Сфорца, – сказал он своему охраннику, – дворянка из Венеции.

На его ответ, как и на попытки ее собственных слуг вмешаться, графиня просто не обратила внимания.

– Доктор Свенсон, слава богу. Я только что была у ее величества, – это замечание было явно предназначено охранникам, – и я бы поговорила с мистером Шофилем, однако, видите ли, у меня может не оказаться для этого времени. Из-за ее величества. – Она показала за спину Свенсона. – Это там вы ждали? Можем мы поговорить?

– Я к вашим услугам, – ответил Свенсон.

– Мистер Шофиль хочет, чтобы вы ждали, – вмешался один из охранников.

– Конечно, я подожду, – выкрикнула графиня. – Но если королева потребует моего присутствия, что вы предложите? А так я сумею передать информацию доктору Свенсону. Он тоже дожидается мистера Шофиля и передаст ему необходимые сведения, если я сама не смогу. Разве вы не понимаете?

Она зацокала скрытыми под подолом каблучками по коридору с окнами, как цирковая лошадь копытами.

– Я постучу, когда закончу, – сказала графиня. – Что там, пиво? Принесите еще две кружки. Умираю от жажды.

Она вплыла в комнату и села на единственный стул. Свенсон сконфуженно улыбнулся охраннику и начал закрывать дверь.

– Пиво, – напомнила графиня.

Она расправила платье. Кучка солдат уставилась на женщину, не обращая внимания на доктора. Свенсон взял у них две кружки пива и ногой захлопнул дверь.

– Чего вы ждете? Фанфар?

Графиня схватила кружку и сделала глубокий глоток, потом вдохнула и допила.

– Пейте. Или отдайте мне. Времени очень мало.

Он посмотрел на дверь.

– Наверняка все, что мы говорим, слышно…

Графиня взяла Свенсона за ремень и дернула вниз, так что он опустился на одно колено. Она взяла его кружку и резко поставила на пол. Пиво пролилось на лакированный пробковый пол.

– У нас есть неоконченное дело.

– Мадам, ничего, что произошло между нами…

Графиня дернула его за ремень, чтобы он не вставал.

– Говорите тихо, – прошептала она, потом поднесла губы к его уху: – У нас есть разные неоконченные дела, Абеляр Свенсон. Не отрицайте.

– Я и не стану. – Он сглотнул слюну. – Но этим утром – нет, я не могу…

– Не можете что?

– Вы убили миссис Дуджонг…

– Кто-то должен был.

Раздался громкий хлопок от пощечины, доктор Свенсон, разгневанный и ужаснувшийся тому, что он сделал, вскочил на ноги.

Глаза графини сверкали.

– Вы заплатите за это.

– Уже заплатил.

Графиня разразилась хриплым смехом. Дверь открылась, и заглянули два гренадера, встревоженные звуком удара, но сейчас их смутил ее смех и красное от стыда лицо доктора. Графиня небрежно махнула им, чтобы они вышли, и солдаты подчинились надменной женщине. Она приложила два пальца к щеке.

– Боже мой.

– Что бы вы ни начали говорить, мадам, договаривайте.

– Не буду, пока вы не встанете на колени. – Она в ожидании подняла брови. Свенсон вздохнул и опустился на колени, отодвинув кружку с пивом.