Эдгар По - Полное собрание сочинений

Пой, Израфел, чтобы звезды молчали,
В небе властвуешь ты!
А в мире радости и печали,
Где цветы – всего лишь цветы,
Тень песен, упавшую с высоты,
Мы солнечным светом назвали.

Но если бы выпал мне, о Израфел,
Твой горний удел,
Тебе же – удел земной,
Ты бы дольних песен моих не пропел,
А я бы смелей, чем ты, звенел
Небесною струной.

Сказал глупец разумный мне когда-то:
Как шляпу итальянскую на свет
Порой рассматриваем мы разъято,
Так различим с полмысли, коль сонет
(Петрарки выдумку) вдруг развернем, поэт,
И постараемся (прелестной даме
Работа не под силу) за словами
Загадочный здесь разгадать ответ –
Он, как сова пушистая пред вами,
Что спряталась от солнечных знамен,
С прозрачнейшим из радостных имен
Соединенный, углублен стихами,
Скользя, сквозит в дыханьи этих строк –
Бессмертию бросаемый намек.

О, символ Рима! Гордое наследство,
Оставленное времени и мне
Столетиями пышных властолюбцев!
О, наконец-то, наконец я здесь!
Усталый странник, жаждавший припасть
К истоку мудрости веков минувших,
Смиренно я колени преклоняю
Среди твоих теней и жадно пью
Твой мрак, твое величие и славу.

Громада. Тень веков. Глухая память.
Безмолвие. Опустошенье. Ночь.
Я вижу эту мощь, перед которой
Все отступает: волшебство халдеев,
Добытое у неподвижных звезд,
И то, чему учил Царь Иудейский,
Когда вошел он в Гефсиманский сад.

Где падали герои – там теперь
Подрубленные временем колонны,
Где золотой орел сверкал кичливо –
Кружит в ночном дозоре нетопырь.

Где ветер трогал волосы матрон –
Теперь шумят кусты чертополоха,
Где, развалясь на троне золотом,
Сидел монарх – теперь по серым плитам
В холодном молчаливом лунном свете
Лишь ящерица быстрая скользит.

Так эти стены, выветренный цоколь,
Заросшие глухим плющом аркады
И эти почерневшие колонны,
Искрошенные фризы – эти камни,
Седые камни – это все, что Время,
Грызя обломки громкой, грозной славы,
Оставило судьбе и мне? А больше
И не осталось ничего? – Осталось!!!

Осталось!!! – эхо близкое гудит.
Несется вещий голос, гулкий голос
Из глубины руины к посвященным…
(Так стон Мемнона достигает солнца!)
«Мы властвуем над сердцем и умом
Властителей и гениев земли!
Мы не бессильные слепые камни:
Осталась наша власть, осталась слава,
Осталась долгая молва в веках,
Осталось удивленье поколений,
Остались тайны в толще стен безмолвных,
Остались громкие воспоминанья,
Нас облачившие волшебной тогой,
Которая великолепней славы!»

Так ночь тиха, так сладок сон,
Что даже струн нескромен звон –
Он нарушает тишину,
Весь мир склонившую ко сну.
На моря жемчуг и опал
Элизиума блеск упал;
Спят звезды, только семь Плеяд,
Ни в небе, ни в волнах не спят;
Пленительный Эндимион
В любви, любуясь, отражен.
Покой и мрак в лесах и долах,
Спят горы в тихих ореолах.
Едва блеснул последний сполох, –
Земля и звезды забытья
Возжаждали, как жажду я
Тебя, любви твоей невинной
И состраданья, Аделина.
О! Слушай, вслушайся, услышь:
Не так нежна ночная тишь,
Как эти нежные слова,
Что лаской сна сочтешь сперва.
И вот, пока я не дерзну
Задеть призывную струну,
Сердца и думы воедино
Пребудут слитны, Аделина.

В твоем я видел взоре,
К чему летел мечтой, –
Зеленый остров в море,
Ручей, алтарь святой
В плодах волшебных и цветах –
И любой цветок был мой.
Конец мечтам моим!

Мой нежный сон, милей всех снов,
Растаял ты, как дым!
Мне слышен Будущего зов:
«Вперед!» – но над Былым
Мой дух простерт, без чувств, без слов,
Подавлен, недвижим!

Вновь не зажжется надо мной
Любви моей звезда.
«Нет, никогда – нет, никогда»
(Так дюнам говорит прибой)
Не взмоет ввысь орел больной,
И ветвь, разбитая грозой,
Вовек не даст плода!

Мне сны дарят отраду,
Мечта меня влечет
К пленительному взгляду,
В эфирный хоровод,
Где вечно льет прохладу
Плеск италийских вод.
И я живу, тот час кляня,
Когда прибой бурливый
Тебя отторгнул от меня
Для ласки нечестивой –
Из края, где, главу клоня,
Дрожат и плачут ивы.

В полдень и полночь, сквозь тьму и мглу,
Мария, прими от меня хвалу.
В горе и счастье жизни земной,
О Богоматерь, пребудь со мной.
Когда моя жизнь текла без забот
И ясен, и светел был небосвод,
От лености и суеты людской
Спасала ты мне душу своей рукой.
Теперь, когда бури грозная тень
Мрачит мой былой и нынешний день,
Даруй мне свет для грядущих дней,
Даруй надежду рукой своей.

Ты хочешь быть любимой! Так пускай
Ступает сердце прежнею дорогой:
Все, что в себе имеешь, сохраняй,
А чуждое тебе – отринь, не трогай.

Твой светлый ум, твоя сверхкрасота –
В их единенье вечном и недолгом –
Воспеть хвалу заставят все уста
И сделают любовь – первейшим долгом.

Скреплен союз кольцом,
Порукою согласья,
И с новым женихом
Стоим мы под венцом,
Но обрела ль я счастье?

Супруг обет мне дал,
Но голос, что от страсти
У бедного дрожал,
В моих ушах звучал,
Как стон того, кто пал
В бою у чуждых скал,
Обресть мечтая счастье.

Муж ласков был со мной,
Но сердцем унеслась я
К могиле дорогой
И, воскресив мечтой
Тебя, Делорми мой,
Шепнула вдруг: «Постой!
Вновь обрела я счастье!»