Ричард Лаймон - Странствующий цирк вампиров

Неизбежной реальностью.

Даже если большинство зрителей приехали, например, из Кларксбурга или Бикстона — со всего округа — все равно вокруг нас найдется масса людей из Грендвилля, которые узнают нас и расскажут всем о том, что видели.

Нам грозят такие неприятности!

Я замер на месте. Но когда я протянул руку, чтобы остановить Расти, он уже отдавал билеты женщине из труппы.

Она была сухощавой и бледной, с прямыми черными волосами до плеч. Как и все другие участники Странствующего Цирка Вампиров, она носила переливающуюся черную рубашку, а вместе с ней — серые кожаные штаны. Ее губы были ярко-красными.

Глядя на Расти, она ухмыльнулась и сказала:

— А ты — большой мальчик.

Он кивнул.

Она провела кончиком пальца по его голой груди, отчего он поежился и глуповато ухмыльнулся в ответ.

— Но, готова поспорить, тебе еще нет восемнадцати.

— Есть, конечно.

Она повернулась ко мне.

— А ты, — по-прежнему ухмыляясь, она покачала головой. — Простите, мальчики, но наше представление только для взрослых.

Слава тебе, господи, подумал я.

Кивнув, я собрался развернуться и пойти прочь.

— Мистер Страйкер нам разрешил, — сказал Расти.

Ее ухмылка пропала. Повернувшись к своему товарищу, проверявшему билеты, она сказала:

— Я сейчас вернусь, — после чего направилась к ларьку, поманив нас за собой: — Идите со мной, мальчики.

Расти двинулся за ней. Я положил руку ему на плечо. Его кожа была горячей и влажной. Он кинул на меня сердитый взгляд через плечо, но не остановился.

Я попытался было заговорить, но у меня неожиданно перехватило дыхание. Наконец я выдавил:

— Нам не обязательно идти на представление. Если это проблема.

Расти бросил на меня убийственный взгляд.

— Если вам разрешил мистер Страйкер, — сказала женщина, — то я не возражаю. Это его правила.

Настала очередь Расти ухмыляться.

Теперь я бросил на него негодующий взгляд. Неужели он не понял, что нас ведут к Страйкеру? Он что, забыл о том, что рассказывала нам Слим? Или его просто не волновало, что этот человек заколол копьем одноглазого пса, подобрал его и засунул в катафалк?

Я посмотрел в сторону припаркованных машин.

Если я попытаюсь убежать, станут ли меня преследовать?

Наверное, нет. Вокруг же столько народа. Но беда в том, что Расти может не побежать следом.

Он действительно хотел посмотреть это представление.

Так что я остался рядом с ним. Женщина подошла к боковой двери ларька и постучала в нее костяшками пальцев. Через секунду дверь распахнулась, и Страйкер появился в проеме, окруженный светом, лившимся изнутри ларька. Он нахмурился, видимо, раздраженный тем, что его отвлекают.

— Вивиан? — обратился он к нашей проводнице.

— Прошу прощения за беспокойство, мистер Страйкер, но эти парни утверждают, что получили от вас разрешение присутствовать сегодня на представлении, — сказала женщина и отступила в сторону.

Страйкер окинул взглядом Расти с ног до головы и покачал головой с выражением легкой неприязни на лице. Потом он увидел меня, и его густые черные брови взлетели вверх.

— А, это ты.

Я кивнул. Мое сердце колотилось, и больше всего мне хотелось развернуться и бежать что есть сил подальше отсюда. Но я просто замер на месте.

— А где остальные? — спросил Страйкер.

Я уставился на него, пытаясь справиться с дыханием.

— Прелестная миссис Томпсон и ваша отчаянная подруга?

У меня внутри все оборвалось.

— Они скоро придут, сэр, — сказал Расти. — Нам пришлось оставить машину достаточно далеко отсюда, и они отправили нас вперед занять места для них.

— Понятно, — сказал Страйкер. И то, как он улыбался.

Он все знает, подумал я. Знает, что все это ложь, что Ли не придет, потому что он уже побывал в ее доме, и знает лучше нас, где она теперь.

Глядя ему в глаза, я подумал: «Что ты сделал с Ли?»

Улыбаясь мне в ответ, он как будто говорил: «Тебе правда так хочется узнать?»

Не переставая улыбаться, он обратился к Вивиан:

— Мы сделаем исключение для двух моих друзей. Убедись, что им достанутся удобные места, хорошо?

— Да, сэр, — ответила Вивиан.

— И побудь с ними, пока не подойдут их друзья.

Она кивнула.

— Наслаждайтесь представлением, мальчики, — сказал Страйкер, закрывая дверь.

— Идите со мной, — сказала Вивиан.

Когда мы шли за ней, Расти одарил меня улыбкой. Очень самодовольной, как будто только благодаря ему нам удалось попасть на представление.

В каком-то смысле он был прав.

Мне хотелось его ударить.

— На этот раз ты превзошел самого себя.

— Эй, мы же попадем на представление.

— Ну да, конечно.

— Валерия, мы уже идем!

Неужели он не понимал, что мы были пленниками? Что Страйкер знал, что Слим видела, как они убили собаку? Ее должны были заметить, иначе почему Страйкер назвал ее «отчаянной подругой»? И неужели до него не дошло, что Страйкер все-таки побывал в доме Ли, что она не приедет сегодня?

Что, если он убил ее?

У меня перед глазами возникла картина: Ли, голая, на четвереньках, и Страйкер, поднимающий копье.

Нет, подумал я. С ней все в порядке. С ней обязательно все в порядке. Может быть, она в плену, но мы сумеем ее освободить. Может быть, она сейчас связана в автобусе, или.

— Ох ты, — пробормотал Расти.

Мы прошли следом за Вивиан мимо второго контролера на освещенное пространство. Из-за шума казалось, что мы попали на футбольный стадион. Пусть и очень маленький. Я шел рядом с Расти, опустив голову в надежде, что на нас не обратят внимания.

Наверное, это можно назвать принципом устрицы: я их не вижу, значит, и они меня не видят.

Конечно же, я понимал, как это глупо. Даже на ближайших скамьях, мимо которых мы проходили, наверняка было с десяток жителей Грендвилля, которые смотрят на нас. Наверняка показывают на нас друг другу. «Смотри-ка, разве это не сынок Томпсонов? И Расти Симмонс с ним. Что они здесь делают? Им что, никто не сказал, что это представление с ограничением „только для взрослых“? Готов поспорить, что их РОДИТЕЛИ не знают, что они здесь!»

Пару дней мама и папа только об этом и будут слышать от всех жителей города.

Меня накажут. Хуже того, это будет ужасно унизительно. Мои родители всегда доверяли мне. Я частенько нарушал установленные ими правила, но очень редко попадался.

На этот раз я попался по-крупному. Все раскроется. Ну, может, и не все, но многое.

Я уже слышал, как мой отец говорит: «Я по-настоящему разочарован, Дуайт».

А мама добавляет: «Подумать только! Воспользоваться случаем, пока твой отец в больнице?»

А Ли кричит: «ДУАЙТ! РАСТИ! СЮДА!»

Голос Ли был реальностью.

Я закрутил головой из стороны в сторону, вглядываясь в лица зрителей. Так много знакомых. Соседи, продавцы из магазина, учителя, друзья моих родителей.