Роберт Киркман - Ходячие Мертвецы: Восхождение Губернатора

Слышится звук шагов, приближающихся к укрытию. Брайан бросает быстрый взгляд поверх деревьев и видит жуткого лысого парня с девятимиллиметровым Глоком, быстро движущегося сквозь деревья и направляющегося прямо к ним. Его шрамированное лицо горит жаждой убийства. Раздавленное тело тощего парнишки по кличке Коротышка лежит в грязи в ста футах севернее, половина его головы прострелена.

Очередной выстрел заставляет Брайана быстро пригнуться, его сердце подскакивает к горлу. Он не уверен, упал ли лысый, или выстрел был сделан из его оружия.

— Давай, детка, — говорит Брайан Пенни, которая лежит почти неподвижно, свернувшись на земле и прикрыв голову. — Мы должны двигаться отсюда.

Он поднимает девочку из сорняков и берет за руку, дальше нести её на спине слишком опасно, и он оттаскивает ее подальше от перестрелки.

Они ползут в тени персиковых деревьев, оставаясь под прикрытием зарослей, избегая пешеходных дорожек, расходящихся по саду. Ступни его ног почти онемели от боли и холода, Брайан до сих пор слышит голоса за спиной, хаотичные выстрелы, а затем — ничего.

В течение долгого времени, Брайан не слышит ничего, кроме шума ветра в ветвях, и, возможно, серии повторяющихся неистовых шагов — он не уверен, его сердце бьется слишком громко в ушах. Но он продолжает идти.

Он проходит ещё около сотни ярдов, а затем прячется за сломанным вагончиком для сена. Хватая воздух, он крепко прижимает Пенни.

— Ты в порядке, малышка?

Пенни поднимает большой палец вверх, но её лицо искажено ужасом.

Он обследует её одежду, её лицо, её тело — и она кажется физически в полном порядке.

Он гладит её и пытается утешить, но адреналин и усталость заставляют Брайана трястись так сильно, что он едва может правильно двигаться. Он слышит звук и замирает. Он нагибается и выглядывает сквозь сгнившие планки вагончика. Около пятидесяти ярдов, кто-то крадётся в потемках оврага. Фигура высокая и стройная, держит рукоятку ружья, но человек находится слишком далеко, чтобы его идентифицировать.

— Папочка?

Голос Пенни заставляет Брайана вздрогнуть: хотя это всего лишь шёпот, но достаточно громкий, чтобы выдать их. Брайан хватает ребенка. Он закрывает ей рот рукой. Затем Брайан выгибает шею, чтобы разглядеть пространство за вагончиком. Он замечает фигуру, поднимающуюся по склону оврага.

К сожалению тот, кто приближается к ним, вовсе не папа девочки.

Выстрелом практически сносит половину вагона, Брайана отбрасывает на землю в вихре пыли и щепок. Он ползёт за Пенни, глотая землю, хватает кусок её рубашки и тащит её в сторону густых деревьев. Он проползает несколько метров, таща за собой Пенни, а затем ему удаётся, наконец, подняться на ноги. Он тянет Пенни к глубокой тени, но понимает, что что-то не так.

Малышка обмякла в его руках, словно бы потеряла сознание.

Брайан слышит хруст шагов в тяжёлых ботинках у себя за спиной и лязг затвора: человек с ружьём приближается к ним, чтобы добить. Спешно поднимая Пенни на плечо, Брайан бежит как можно быстрее к покрову деревьев. Но практически сразу он понимает, что весь покрыт кровью. Кровь струится по его груди и животу пульсирующими ручейками, пропитывая рубашку насквозь.

— О Боже, нет, Боже нет, нет нет нет.. — Брайан опускает Пенни на мягкую землю, укладывая её на спину. Её бескровное лицо цвета белоснежных простыней. Её глаза остекленели и зафиксировались на небе, она начала икать и крошечный ручеёк крови потёк из уголка её рта.

Брайан сейчас едва слышит человека с ружьём, направляющегося к нему, щелчок затвора раздаётся с другой стороны. Рубашонка Пенни, хлопковая футболка, насквозь пропитанная глубоким алым, зияет шестидюймовой дырой. Одного выстрела дроби двадцатикалиберного достаточно, чтобы пробить сталь. Похоже, что ребёнок получил по крайней мере половину осколков выстрела, пронзивших её спину и вышедших со стороны её животика.

Человек с ружьём приближается.

Брайан приподнимает рубашку ребёнка и испускает почти первобытный стон тоски. Его рука не может остановить обильное кровотечение из рваной зияющей раны в форме полумесяца. Брайан зажимает рану рукой. Кровь пузырится. Он вырывает клочок своей рубашки и пытается заткнуть рваное отверстие в её животике, но кровь уже повсюду. Брайан заикается и плачет, пытаясь поговорить с ней, а маслянистая кровь просачивается сквозь его пальцы, и человек с ружьём всё приближается:

— Всё хорошо, ты будешь в порядке, мы тебя вылечим, всё будет в порядке, ты обязательно поправишься…

Руки и торс Брайана пропитаны теплом жизненной силы, вытекающей из неё. Пенни тихонько шепчет единственное слово: "…Прочь…"

— Нет, Пенни, нет, нет, не делай этого… не уходи, не сейчас… не уходи…!

В этот момент Брайан слышит хруст ветки позади себя.

Тень опускается на Пенни.

— Грёбаный позор, — скрипучий голос раздается позади Брайана и холодный конец ружья прижимается к его шее сзади. — Посмотри хорошенько на неё.

Брайан оборачивается и бросает взгляд на бандита, татуированного бородатого мужчину с пивным животом, направляющего ружье прямо в лицо Брайана. Напоследок человек рычит:

— Посмотри на неё… она последнее, что ты видишь.

Брайан ни за что ни убрал бы руку с раны Пенни, но он знает, что уже слишком поздно.

Она уже не будет жить.

Брайан уже готов… готов умереть.

Резкий звук имеет сказочное качество. Брайану кажется, будто бы он внезапно вылетел из тела и сейчас он высоко над садом, наблюдает с позиции бестелесного духа. Но тут же, Брайан, который инстинктивно дёргается навстречу резкому звуку, возвращается шокированный. Кровь заливает его руки и течёт на Пенни. Неужели удар резкого выстрела был настолько губительным и поэтому безболезненным? Брайан уже мёртв и не знает об этом?

Тень бандита начинает падать в замедленном движении, словно старая секвойя испускает дух.

Брайан вовремя оборачивается, чтобы увидеть, что бородатый человек застрелен сзади, макушка его черепа представляет собой массу красной мякоти, а борода покрыта кровью. Его глаза закатываются, он рушится на землю. Брайан изумленно смотрит. Словно из-за занавеса позади упавшего мужчины появляются две фигуры, приближающиеся к Брайану и Пенни.

— Блять… твою мать, НЕТ! — Филип бросает ещё горячую короткостволку на землю, и бежит сквозь деревья. Ник бежит за ним по пятам. Филип орет на Брайана и отталкивает его. — НЕТ! НЕТ!

Филип падает на колени перед умирающим задыхающимся ребенком, тонущем в собственной крови. Он поднимает её и нежно касается зияющей раны, словно это просто маленькая ранка — бо-бо, просто царапка, просто небольшая шишка. Он обнимает её, кровь пропитывает его.