Елена Усачева - Дом забытых кошмаров

Смиля посмотрела себе на ноги: «Эй! Вы там не устали?»

Ни зудения, ни тяжести – не устали. Бежали легко, без запинок. И готовы еще столько же пробежать.

Вздох из груди вырвался со всхлипом. Попятилась, сползла с зеленого пятачка. Испуганно загудела машина, под колеса которой пыталась попасть Смиля.

Быстро осмотрелась, боясь увидеть того, кто так настойчиво гнал ее в этот район. Никого. Прихлопнула карман.

«Не отвлекайся!» – услышала в своей голове. И вдруг вспомнила. Ни к какой Вере она не шла. Она шла именно сюда, на эту улицу, чтобы… чтобы… Сквозь ватное непонимание происходящего стали пробиваться ростки тревоги. Раньше у нее провалов в памяти не было. Откуда вдруг все это? Она сходит с ума? Это неизлечимо?

«Иди! – вспыхнуло в голове. – Неси!»

Только без паники… Ну, бывает… Задумалась, не заметила. Авитаминоз – штука непредсказуемая! День сегодня такой, сложный.

– Сейчас, – пробормотала, разворачиваясь. – Сейчас отнесу. Минутку.

Как же ей не хотелось идти в этот Дом. Где все непонятно, где комнаты по мановению волшебной палочки убираются, где ходят призрачные духи.

Она пропустила очередной пыльный грузовик и пошла прочь. Отсюда минут двадцать, и будет она у Веры. У нее уже, наверное, обед, можно будет вкусно перекусить. Вера невероятно вкусно готовит. Будь она на месте Скелета или Януса, непременно бы влюбилась – шутка ли: всю жизнь прожить сытно и вкусно. А может, Янус со Скелетом вчера сначала к Вере отправились со своими признаниями, получили там от ворот поворот и после этого к ней, к Смиле? Может, Вера уже всем отказала, понимая, что ничего хорошего из этого не выйдет?

И какого небесного бога они прогневали, что попали в такую заварушку?

Мимо прошумел пыльный грузовик, Смиля перебежала на зеленый пятачок кругового движения.

Это было даже не смешно. Она снова стояла перед улицей Гоголя. Какая-то услужливая мышка в очередной раз запутала ее и привела сюда.

– И что дальше? – в никуда спросила Смиля, не ожидая, что последует ответ.

«Отнеси!»

Какого черта, в конце концов? Почему она не может позвать на помощь подругу? Почему должна все делать она?

«Иди!»

– У! Вредный! – скорее чтобы подбодрить себя, чем домового, проворчала Смиля. В следующий раз без объяснений никаких поручений выполнять не будет.

В ответ хмыкнули.

Так, значит? Никакой своей воли?

Можно было в очередной раз отправиться к Вере, поминая, что древние духи все любили делать три раза. Уйти, чтобы снова оказаться здесь же и наконец-то быть раздавленной самосвалом?

Смиля сдержалась, чтобы не попятиться, потому что сзади на нее непременно должен был наехать очередной грузовик, не пуская назад, не давая просто зажмуриться и побежать домой.

Главное – не оглядываться. Повернешь голову, а там стоит кто-то лохматый, клацает вставной челюстью, вращает красными от бессонной ночи глазами. Посмотришь в белое лицо и забудешь себя – кто ты, куда шел, зачем вообще на этот свет появился.

Только не бежать!

Чудовище широкими шагами помчалась вверх по улице Гоголя, к Дому, к стенам, способным как убить, так и защитить.

До этого все бегала – ничего, а тут силы оставили. Еле дыша, она добрела до тополей перед входом. Уже виднелись между стволов выцветшие стены, уже колыхался в вечной ряске крестообразный прудик.

В тополь врезался новенький «Ниссан». Четко посередине капота. Блестящее железо вздыбилось и погнулось. Машину успело припорошить листвой – авария случилась не только что, скорее всего вечером. Кто-то кого-то не выпускал? Или не впускал? Крыша машины выглядела как после маленького камнепада. Чудовище подняла голову. Бросали с третьего этажа. Под ногами обломки кирпича. Значит, гнали, а он не успел уехать. Дом обзавелся новой достопримечательностью? Счастливым при этом не выглядит, нахохлившийся и притихший. Незваных гостей выгнал, а тут – здрасте – опять заявились. Не ждали!

Чудовище подошла ближе, ожидая, что ноги ее сами понесут дальше. Нет, никто больше под локоть не толкал, под коленки не дул. Ее вели сюда и вот привели. Ладно, силу воли в следующий раз испытаем.

Смиля вытерла вспотевшие ладони. Организм больше не слушался ее. Шел сам, куда ему велели. А кто-то, значит, этому мешал. Иначе бы в голове не возникло столько путаницы. Кто же ее сейчас будет останавливать? Кто кинет камень?

Внимание привлек шаркающий звук. Дом не был пустым. Он все же принял гостя. Так-так… Интересно, кто это?

Забыв о страхе, Чудовище заспешила влево, мимо лестницы, в заросший парк. Было похоже… Было похоже, как будто копали. Ритмично вгоняли лопату в землю. Сухую землю, которую давно не поливал дождь.

Кстати, тучи ходят, а дождя все нет и нет.

– Привет!

Чудовище настолько погрузилась в собственные мысли, что пропустила появление Белобрысой. А она тут как тут. Стоит, засунула кулачки в карманы штанов цвета хаки, облегающая зеленая маечка, волосы собраны в хвост. На ногах армейские ботинки. Из всей этой военизированной красоты выбивается челка. Вытравленная аммиаком. Не к лицу она ей.

– Ты зачем пришла?

Взгляд злой. В каждом глазу по угольку – вот-вот прожжет.

– Это мой Дом!

С чего Скелет решил, что Томиловы больше не появятся? Вот вам, пожалуйста, яркий представитель семейства.

– Дальше что? – как можно равнодушнее произнесла Чудовище. Какой леший ее сюда понес? Забросила бы лапоток в Дом – и восвояси. Нет, пошла смотреть. Тоже – изыскатель нашлась. – Что это вы тут копаете?

– Что надо, то и копаем.

Чудовище остановилась. А правда, чего она на Белобрысую накинулась? Если они Дом купили, то могут тут хоть метро прорыть.

Землекопом работал Ворон. Она узнала его темную куртку, кудлатую голову. Что он тут делает? Какого?..

– Клад нашел? – крикнула она в согнутую спину, вспоминая, что именно Ворон выдал их компанию Томилову-старшему. Видать, в сердцах он свою машину-то и разбил.

Ворон тяжело оперся о лопату. Ярко-красная рукоять. С собой такую не потащишь. Хозяева дали. Недавно купили и сразу выдали. Добрые какие.

– Катись отсюда, – устало произнес он и стал рыхлить землю – постукивать острым краем лопаты по песчаному, с камешками, дну. Неглубокая у него яма пока получилась. До колена даже не докопал. Не получится из него кладоискатель. Ленивый.

Подул ветерок, принеся с собой кисловатый запах еще далекой осени, шелест листьев… легкое тревожное покалывание в груди.

Лаума бесшумно выступила из кустов. Бледное лицо. Серая прямая юбка. Кулаки напряженно прижаты к бокам.

– О! – только и успела сказать Чудовище.

Лицо Лаумы вытянулось, челюсть пошла вниз, неестественно отваливаясь, как хэллоуинская маска. Крик на уровне ультразвука заставил зажмуриться и зажать уши.