Виктор Степаков - Мистический Петербург

Местный кладоискатель Федя Матросов по прозвищу Копала первым из своих коллег узнал благую весть о «капиталке». Городские кладоискатели, чье ремесло заключается в поисках ценностей в домах дореволюционной постройки, люди скрытные и осторожные. В их среде известие о постановке старинного дома на капитальный ремонт принято скрывать друг от друга, поскольку тот, кто первым успеет обследовать пустующее здание, имеет наибольшие шансы обнаружить тайник.

Что же касается дома на Карповке, то в кругу поисковиков он давно уже слыл одним из перспективных объектов. Многие считали, что в его квартирах возможно отыскать немало интересных вещей. Авторитетный поисковик по прозвищу Туша уверенно заявлял:

— Я скажу вам за Гольца. У него всякая рвань углов не снимала. Жили господа состоятельные: ювелир Раппопорт, часовщик Пейсман, купец Боровой, заводчик Юханов. Им таки было что в революцию прятать.

Поэтому, как только Копала узнал о «капиталке», он немедля отправился на Петроградскую сторону и… домой не вернулся.

Отыскался Матросов через неделю в одной из городских больниц. Из-за многочисленных травм, полученных при падении с высоты, его состояние было довольно тяжелым. Прошел без малого год, прежде чем кладоискатель выписался из больницы и смог рассказать о том, что случилось с ним во время поиска сокровищ в стенах старинного дома.

— В тот день на набережной Карповки я появился около девяти часов вечера, — вспоминал Федя, сидя в инвалидной коляске. — Осмотрелся и осторожно проник в дом. Обследование решил начать с квартир второго этажа. Настроил металлоискатель и приступил к поиску.

В одной из комнат наткнулся на «лежбище» бомжей: старый матрац, рваные одеяла и другой хлам. Тут же валялось несколько непочатых бутылок водки и сумка с едой. По всему было видно, что «лежбище» пустует, причем создалось впечатление, что бомжи были кем-то спугнуты и спешно бежали, бросив все свое барахло и даже водку. Меня это почему-то не насторожило, хотя и показалось странным.

Квартиры второго этажа оказались «пустыми». Датчик металлоискателя ни разу не среагировал на подозрительное наличие металла в тех местах, где во времена революции состоятельные петербуржцы обычно устраивали тайники.

На следующий этаж я поднялся, когда на улице стало уже совершенно темно, но поскольку ночь выдалась лунной и на набережной ярко горели фонари, то в доме стоял полумрак, вполне достаточный для продолжения поисков. Но прежде чем приступить к работе, я остановился на площадке перекурить. Глянул на часы. Они показывали полночь. И тут в подъезде отчетливо хлопнула входная дверь. От неожиданности у меня из рук выпала зажигалка и поскакала вниз по ступеням.

На лестнице зазвучали шаги. Кто-то, не таясь, поднимался наверх. По тяжелой, уверенной поступи было ясно, что это не кладоискатель и не бомж. Я осторожно заглянул в пролет. Темная фигура была уже на уровне второго этажа. Когда она поравнялась с окном, сквозь которое ярко светила луна, бросая на противоположную стену изломанные тени от оконного переплета и перил, то на стене не промелькнуло ее силуэта. Фигура не отбрасывала тени!

Мне стало не по себе. Стараясь не шуметь, я заскочил в ближайшую квартиру и начал отступать в глубь коридора, туда, где, по моим предположениям, должна находиться дверь черного хода.

Гул шагов оборвался на площадке третьего этажа, словно тот, кто находился на лестнице, остановился, раздумывая, в какую сторону ему двигаться дальше. Я замер за выступом стены, чувствуя, как от страха все тело покрывается холодной испариной. Наступила мертвая тишина. На набережной послышался гул запоздалой машины, и вновь стало тихо. Сколько так продолжалось? Десять минут, час? Я не знаю. На какое-то мгновение мне показалось, что полуночный пришелец всего лишь плод моего воображения. Но в ту же секунду в дверном проеме показалась темная фигура и уверенно двинулась в мою сторону.

Нервы не выдержали, и я побежал. Коридор казался бесконечным (в питерских коммуналках встречаются такие невероятно длинные коридоры). Сзади раздавалась размеренная поступь преследователя.

Поддавшись панике, я проскочил черный ход и сам себя загнал в ловушку: коридор заканчивался тупиком. Точнее, узкой комнатой с распахнутым окном. На комнатной двери заметил накладной французский замок. Быстро захлопнул дверь и нажал «собачку». Замок сработал. Вовремя! Послышались тяжелые шаги и замерли перед закрытой дверью. Выглянул в окно: расстояние до земли было внушительным.

Внезапно под дверью, там, где между коробкой и полом образуется щель, воздух заколебался и потемнел. Затем он стал приобретать очертания черного человеческого силуэта. Ночной преследователь проник в закрытое помещение! Я вскочил на подоконник и, не раздумывая, прыгнул с третьего этажа. Приземлился неудачно: ударился головой и потерял сознание.

Утром на меня наткнулись бомжи. Пользуясь моим беспомощным состоянием, они украли металлоискатель и рюкзак с инструментом. Днем появилась какая-то строительная комиссия. Строители решили, что я забулдыга, и долго не вызывали «Скорую помощь». Наконец прибыла бригада врачей, и меня увезли в больницу, — закончил свой печальный рассказ Федя Матросов и покатил на коляске к Витебскому вокзалу просить подаяние.

По мнению исследователя аномальных явлений Андрона Фридмана, то, что произошло с кладоискателем в доме Гольца, возможно объяснить так:

— Поиск кладов — дело не только сложное, но и опасное. Особенно когда ищут заклятые клады, не подозревая об этом. Ведь многие из тех, кто их прятал, больше полагались не на тайник, а на силу колдовства. Опытный кладоискатель всегда принимает необходимые меры предосторожности, поскольку заклятие, охраняющее клад, представляет для непосвященного большую угрозу.

Однако могло быть иное — Черный человек! У Сергея Есенина есть поэма, где упоминается полуночный гость поэта — Черный человек. Так вот это не поэтический образ, а одно из последних упоминаний об этом выходце с того света. А впервые о Черном человеке в Петербурге заговорили в начале XIX века. Его появление связывают с именем актера Императорского театра Танеева, продавшего душу Дьяволу. Когда пришло время платы за сделку, Танеев решил бежать из России, но сумел добраться только до Московской заставы города, где погиб при весьма загадочных обстоятельствах. Очевидцы свидетельствуют, что карета актера вдруг окуталась смрадным дымом, вспыхнула и сгорела дотла в считаные мгновения. Отчего коляску охватил огонь, осталось тайной. Самого Танеева, даже его обгорелых костей, тоже не обнаружили. Но с тех пор на ночных улицах города стали встречать Черного человека, страшную тень несчастного актера, сожженного адским пламенем. Иногда такие встречи оканчивались для живых ужасной смертью. Словом, нельзя исключать того, что кладоискатель Матросов во время своих поисков встретился именно с этим петербургским кошмаром.