Александр Варго - Химера

Ответа не было.

– Может, позвонить ноль-два? – предложил Митя.

– Сейчас подымет. Телефон-то служебный.

– А откуда у вас номер Горюнова?

– Сам дал, когда первую девушку искали. Сказал, если что, то сразу…

Леонидыч встрепенулся, не договорив – на другом конце линии ответили. Митя не стал слушать разговор. И так понятно. К тому же он недолюбливал Горюнова и не хотел контактировать с ним даже опосредованно. Вместо этого, преодолевая брезгливость и отвращение, он еще раз глянул на останки. Ему хотелось понять: чем именно изувечено тело? Зубами? Когтями? Или и тем и другим? Это помогло бы получить некоторое представление о внешнем облике чудовища.

– В лесу за отелем, – долетел до Мити разговор Леонидыча, – случайно наткнулся. Да, вторая девочка, уверен на сто процентов… – Он вдруг замолчал, слушая трубку. – Нет, а что случилось? Нормально себя чувствую, как всегда.

Он снова ненадолго замолчал.

– Ладно, при встрече перетрем. Я буду здесь.

Инспектор объяснил, как найти этот участок берега, и нажал отбой, а Митя тем временем увидел под водой среди останков серебристое пятнышко. Он подошел ближе, пытаясь рассмотреть его сквозь блики и рябь и при этом не коснуться мертвой плоти.

Под водой плавал айфон в прозрачном чехле. Серебристый логотип яблока на черном корпусе, отражавший дневной свет, и привлек внимание биолога. Митя узнал аппарат, принадлежавший девушке.

Попытка вытащить устройство из воды привела к тому, что изуродованные останки ткнулись ему в бедро. Айфон оказался привязан к телу тесьмой с дюжиной крепких узлов. Митя отшатнулся, выпустив телефон, и тот, булькнув, вновь ушел на глубину.

– Что-то нашел? – окликнул из катера Леонидыч.

– Можно попросить у вас нож?

Леонидыч спрыгнул в воду, подошел. Увидев проблему, сказал Мите, чтобы натянул, и сам перерезал тесьму. Запечатанный айфон наконец оказался у Мити.

Прозрачный пластик изнутри был испачкан кровью.

– Что это? – спросил инспектор, недоуменно хмуря косматые брови.

– Айфон. Телефон с мультимедийными возможностями. У моей супруги такой же. Он запечатан в водонепроницаемом чехле, чтобы можно было с ним плавать.

– Открой.

– Разве можно? Это же улика.

– Ответственность беру на себя. Давай открывай.

Митя разомкнул герметизирующую полоску и вывалил яблочный гаджет в ладонь. Аппарат оказался холодным, но сухим – разве что матовое стекло немного замарано красным.

Леонидыч крутил в пальцах тесьму, разглядывая узлы.

– А кто привязал чехол к шее девочки? – удивился он.

Митя посмотрел на кровяные разводы на внутренних поверхностях чехла, напоминавшие следы от пальцев.

– Она сама, – ответил он. – Она сама это сделала. Перед смертью.

Натали встретилась с матерью в ресторане за завтраком, чтобы передать ей дочь перед отъездом в Москву. Детская шапочка была закончена и являла собой настоящее произведение искусства. Кроме мастерства и кропотливого труда в небольшой вещице угадывалась материнская любовь к чаду, для которого она создавалась. Эмоции, вложенные в рукоделие, ценились комиссией, поэтому Натали не сомневалась в своей победе. Уверенность была настолько велика, что она даже заготовила речь, которую произнесет во время награждения.

Проснувшись в начале девятого, Натали нашла кровать Мити пустой, так же как комнату его гостя. Оба уехали спозаранку. Она не успела спросить мужа, когда он вернется и сможет ли отвезти ее в Москву, но звонить ему не стала. После шампанского слегка шумело в голове и распирало газами желудок. Она выпила таблетку от похмелья, найденную в аптечке, затем умыла дочь, еще раз поучила ее чистить зубы. У Маруси пока получалось елозить щеткой по резцам, но прогресс был не за горами.

Закончив водные процедуры, собрала сумку с вещами ребенка, оделась. В столицу Натали планировала отбыть в вечером, но Марусю решила отвести матери сейчас, чтобы оставить себе время на прическу и маникюр. Встречаться с Аркадием не собиралась, но он сам ей позвонил, когда она катила коляску по аллее. Банкир-красавчик поинтересовался, куда она сейчас собирается, и, услышав ответ, обещал с ней пересечься.

И вот в ресторане, где она встречалась с матерью, Аркадий сидел за соседним столиком, с аппетитом пожирал третью порцию омлета и бросал в сторону Натали заговорщицкие взгляды. Она делала вид, что не знает его.

Зато на Аркадия обратила внимание мама. Причем самым неожиданным образом.

– Аркаша! – заговорила она с ним, словно со старым знакомым. – Не слишком ли много калорий?

На загорелом лице любовника Натали сверкнула белозубая улыбка.

– Организм молодой, растущий, Маргарита Олеговна, – ответил он. – Много расходует, много требует.

Мама рассмеялась и вернулась к своей тарелке.

– Ты его знаешь? – спросила Натали с напускным безразличием. Будто не хотела в этот момент отрезать себе руку от любопытства.

– Как не знаю, – взметнула аккуратные брови мама и отправила в рот кусочек семги. – Конечно знаю.

– Откуда?

– Разве ты его не помнишь? Хотя вы были такими маленькими. Они целое лето гостили у нас, когда тебе было три года. Ты была совсем крохой.

– Кто «они»? – удивилась Натали.

– Моя двоюродная сестра со своим мужем.

В душе Натали зашевелилась тревога, предупреждая о чем-то недобром, к чему может привести этот разговор.

– Я не помню, – ответила она.

– Тетя Лена и дядя Сергей. А это их сын, Аркаша. Неужели действительно не помнишь? Ар-ка-ша. Ты звала его «Каша». Потом они уехали за границу, долго там жили, Аркаша там получил образование, а несколько лет назад вернулся сюда. Кстати, он в хороших отношениях с твоим отцом. Они вместе играют в теннис.

Кусочек гусиной печени застрял у Натали в горле.

– Он… мой родственник? – выдавила она твердые, как кости, слова.

– Седьмая вода на киселе. Троюродный брат, кажется.

Натали ощутила внутри себя зловещий холодок.

– Тебе нехорошо? – спросила мама. – Ты вся бледная.

– Нет, все в порядке. Просто очень жарко сегодня.

– Мне кажется, будет дождь. Хотя, может, и нет – он всю неделю собирается…

Через полчаса Натали подошла к беседке неподалеку от коттеджа Аркадия. На выходе из ресторана она сделала вид, что столкнулась с ним, и быстро шепнула ждать там.

Деревянная постройка, заросшая вьюнком, стояла на краю леса вдалеке от оживленных людских мест.

– Уезжаешь сегодня? – игриво спросил Аркадий, когда она ступила с солнечной тропинки в тень. – Может, успеем кое-чем заняться?

В беседке пахло листьями, смолой и сыростью. Где-то снаружи трещал дятел.

– Ты знал, что мы родня? – спросила она.

На секунду Аркадий замешкался с ответом, но не смутился. Он по-клоунски развел руками и поклонился с улыбкой: