Александр Варго - Химера

– Сюрпрайз!.. Мама тебе рассказала, да? Ну ладно, в этом нет ничего особенного.

Он попытался обнять ее. Натали в ужасе оттолкнула руки.

– Боже, ты все знал!

Он немного обиделся и больше не пытался до нее дотронуться.

– Я тебе больше скажу: и твой отец знал. И был не против.

– Стоп. Что ты сказал? – Натали не верила ушам. – Тебя послал мой отец?

– Просил меня присмотреть за тобой. Муж совсем о тебе не заботился. Ты выглядела такой одинокой, такой брошенной.

Она задохнулась от возмущения.

– Это немыслимо. Как он мог?.. Как ты мог?

– А что такого? – Аркадий скорчил недоуменную гримасу.

– Это ужасно, это… грязно. Неужели ты не понимаешь? Между нами кровное родство!

Аркадий пожал плечами.

– Мы же не родные брат и сестра. И даже не двоюродные. У меня друг женился на двоюродной сестре. Все родственники были рады. Что в этом такого, если между ними любовь? Мы с тобой… Натали, мы нравимся друг другу. Что в этом плохого?

– Это прежде всего аморально. И запрещено…

– Кем запрещено? – рассмеялся он. – Конституцией? Православной церковью? Кем?

Натали не ответила. Она сама точно не знала. Вроде бы в тотемных культурах кровосмешение считалось тяжким грехом. Если оно вскрывалось, то виновных настигала жуткая кара.

– Не можешь ответить, – сказал Аркадий, наблюдая за ее реакцией. – Потому что запретов нет. Мы живем в свободном обществе. Мы можем делать все, что нам хочется, и не оглядываться на предрассудки.

– Нет, Аркадий, – покачала головой Натали. – Нет, нет и нет. Между нами все кончено.

– Натали…

Он попытался схватить ее за руку. Резкая пощечина охладила его порыв.

– Я все сказала. То, что произошло между нами, – этого никогда не было.

Он неожиданно разозлился. Она впервые увидела его таким. Привлекательное лицо в обрамлении золотых кудрей сделалось недобрым, опасным. Губы болезненно скривились.

– Думаешь, меня можно просто оттолкнуть? – заговорил он. – Ты не понимаешь, какое я тебе оказываю одолжение. Передо мной многие на коленях ползают, чтобы просто быть со мной. И уж тем более поехать на Бали!

У Натали словно пелена упала с глаз. Она поняла, что больше не испытывает чувств к стоявшему перед ней стройному красавцу.

– Какой ты мерзавец, – поджала она губы. – Я даже не представляла. Не подходи ко мне больше. Забудь номер моего телефона и меня забудь. С этого момента мы не знакомы.

– Смотри, как бы не пожалеть об этом.

– Придержи язык.

Натали вылетела из беседки с налитыми румянцем щеками.

«Забыть! Забыть обо всем, что случилось! – думала она, стремительно шагая по лесной дорожке. – И больше никогда не вспоминать!»

Леонидыч и Митя молча сидели в застрявшем на мели катере. Сверху жарило утреннее солнце. О борт мягко шлепали волны. На лавке между ними посверкивал черным глянцем эппловский гаджет.

– Думаешь, – прервал молчание Леонидыч, – что девчушка сама привязала его к шее?

Митя бросил взгляд на берег, куда инспектор перетащил останки несчастной. Они накрыли их брезентом, потому что настырные чайки почуяли добычу и кружили в небе.

– Я попробую объяснить мысль, – сказал Савичев. – Внутри чехла от айфона – кровь. Как она там оказалась? До похищения ее там не было. Не может молодая девушка ходить по пляжу с окровавленным устройством. Позже, в момент нанесения этих ужасных ран, кровь тоже не могла попасть внутрь – чехол герметично закрыт и не поврежден. Значит, между двумя событиями – похищением и расчленением – кто-то засунул айфон в чехол окровавленными пальцами, а затем запечатал его. Не фараончик же это сделал?

– Согласен.

– Та же загадка и с узлами. До похищения их не было. Была обычная тесьма, на которой айфон болтался у девушки на шее, я прекрасно помню. А сейчас тесьма укорочена раза в четыре, обмотана вокруг шеи и укреплена узлами, чтобы айфон, не дай бог, не свалился и не потерялся. Кто это сделал? Когда? Я своими глазами видел, что чехол был в полном порядке, когда Марина в последний раз заходила в воду.

– Не понимаю, что ты хочешь сказать.

– Сейчас объясню. Раньше мы думали, что Бевенис погибла в момент нападения фараончика, так? Она исчезла под водой и больше не всплывала. Вероятнее всего, он ее утопил. Это соответствует охотничьим повадкам полуводных хищников. Крокодил, нападая на лань у водопоя, первым делом топит ее, чтобы обездвижить и спокойно перенести в безопасное место для трапезы. Значит, в момент нападения Марина должна была утонуть. И этих загадочных действий с телефоном и его чехлом вроде проделать бы не могла.

– Но ты считаешь по-другому.

– Дело, которое мы расследуем, полно странных и невероятных событий. И можно предположить еще одно, тоже странное и невероятное. Вы об этом, кстати, однажды упоминали. После утопления девушка была жива какое-то время. День, ночь и еще день… Кажется, так вы говорили?

– Это не я говорил. Судмедэксперт определил по останкам первой жертвы.

Митя подытожил свою мысль:

– Я думаю, что девушка где-то очнулась после утопления. Не знаю, насколько это возможно, но это случилось. Она пользовалась айфоном, вероятно, чтобы позвонить. Перед своей окончательной гибелью запечатала его в чехол и привязала к шее.

– А зачем привязала?

– Этого не знаю, – развел руками Митя.

Леонидыч задумался.

– Очнулась после утопления, говоришь? – Он недоверчиво покачал головой. – Может, это и возможно, черт его знает. Утопление – штука сложная. Я знаю людей, которых откачали через двадцать, а то и тридцать минут после того, как они нахлебались по полной программе – в ледяной воде, правда. Когда вода попадает в легкие, то сердце и мозг продолжают работать. В инструкциях у спасателей сказано, что пострадавшего можно вернуть к жизни после шести минут пребывания под водой.

– А пострадавший может очнуться сам, если окажется на воздухе?

– Я с таким не сталкивался. Но не исключаю. Видишь, в чем дело. Когда откачиваешь захлебнувшегося бедолагу, ты ему только массаж сердца делаешь, кровь гоняешь по телу. А из легких воду никак не откачаешь, только из желудка можно заставить отрыгнуть – перевалить через колено вниз головой… Вода, попавшая в легкие, всасывается в кровь, так легкие очищаются. Правда, это приводит к осложнениям, причем серьезным… Еще во время утопления бывает спазм голосовых связок. Тогда вода в легкие вообще не проникает. Но это случается нечасто и в холодной воде. А у нас тепло.

– Значит, то, что жертва может очнуться после утопления, это вероятно?

– Ага… Слушай, насчет того, зачем она привязала к шее этот свой айфиг. Есть одна идея. А давай-ка его включим.

Митя недовольно поморщился.

– Ну что? – спросил инспектор. – Я же говорил: беру на себя всю ответственность.