Стивен Кинг - Нужные вещи

Фрэнк, никогда не пропускавший передачу Лоуренса Уэлка — каждую пятницу вечером он смотрел ее вместе со своей драгоценной мамой, — пропел последнюю строчку басом Ларри Хупера. Черт, как же здорово! Как мог он думать — всего час назад, — что его жизнь подошла к концу?! Это не конец, это начало! Конец всему старому — и особенно старым «друзьям» вроде Джорджа Т. Нельсона — и начало новой жизни!

Фрэнк устроился за дверью. Его снаряжению позавидовал бы даже охотник на медведей: винчестер был уперт в стену, автоматический пистолет 32-го калибра засунут за пояс, в руках — острейший разделочный нож. Со своей позиции он видел кучку желтых перьев, некогда бывших Тамми Файе. На губах Фрэнка — мистера Уотерби — блуждала мечтательная полуулыбка, а его глаза — теперь уже совершенно сумасшедшие — безостановочно бегали туда-сюда за круглыми стеклами очков в точности, как у мистера Уотерби.

— Он знает ответ, — пробормотал он себе под нос. Он несколько раз пропел свою песенку, стоя у двери, потом еще несколько раз, устроившись покомфортнее: он сел перед дверью по-турецки, опершись спиной о стену и положив оружие на колени.

Его начала одолевать сонливость. Бороться со сном в ожидании человека, которому хочешь перерезать глотку, было по меньшей мере странно, но ему действительно жутко хотелось спать. Он вспомнил, что где-то читал (возможно, во время занятий в Мэнском университете, в Фармингтоне — в этом сельском колледже, который он окончил без каких-либо отличий), что сильное потрясение может давать именно такой эффект… а что он сегодня пережил? Сильнейшее потрясение — и чему теперь удивляться? Удивительно, что его сердце вообще не лопнуло, как старая покрышка, при виде журналов, разбросанных по всему офису.

Фрэнк решил, что испытывать судьбу было бы глупо. Он чуть отодвинул от стены длинный диван Джорджа Т. Нельсона, забрался в просвет и улегся на спину с ружьем в левой руке. Правая рука, в которой он по-прежнему сжимал нож, лежала на груди. Вот. Так намного лучше. Лежать на толстом ковровом покрытии было гораздо удобнее, чем на голом полу.

— И как себя вел ты, он знает ответ! — пропел Фрэнк себе под нос. Он еще минут десять мурлыкал эту песенку тихим и хриплым голосом, а потом наконец заснул.

— Номер первый! — вопила Шейла из динамика рации, когда Алан пересекал Оловянный мост на пути в город. — Номер первый, отзовитесь! Сейчас же на связь, черт возьми!

У Алана упало сердце. Клат зашел в дом Хью Приста и попал в осиное гнездо — так оно и было. Какого черта он не велел Клату дождаться Джона и не пытаться взять Хью самому?

Ты знаешь почему — потому что твои мысли были далеко, и, отдавая приказы, ты думал не только о службе и своих людях. И если теперь с Клатом что-то случится, тебе придется это признать и нести груз вины. Но это потом. А пока ты должен делать то, что должен. Давай, Алан, забудь про Полли и делай свое дело.

Он сорвал микрофон.

— Номер первый слушает. Что такое?

— Кто-то здесь избивает Джона! — закричала Шейла. — Скорее, Алан, он его убьет!

Эта информация вошла в такое противоречие со всеми предыдущими мыслями Алана, что он на пару секунд опешил, не понимая, о чем идет речь.

— Что? Кто? Где?

— Скорее, он его убьет!

Все встало на свои места. Это Хью Прист. Конечно! Он по какой-то причине попал в участок — попал до того, как Джон уехал на Касл-Хилл, — и разбушевался. В опасности был Джон Лапуант, а не Энди Клаттербак.

Алан схватил мигалку, включил ее и выставил на крышу. Доехав до городской стороны моста, он принес старенькому «универсалу» мысленные извинения и нажал на газ.

Клат начал сомневаться, что Хью сейчас дома, когда увидел, что покрышки на автомобиле Хью не просто проколоты, а изрезаны в лохмотья. Он уже подошел к дому, когда наконец услышал крики о помощи.

Недолго поколебавшись, Энди кинулся обратно к дороге. Он увидел Ленни, лежавшего у дороги, и помчался к нему, хлопая кобурой.

— Помоги мне, — просипел Ленни, когда Клат склонился над ним. — Хью Прист сошел с ума, этот чокнутый кретин выкинул меня из машины!

— Где болит, Ленни? — спросил Клат. Он дотронулся до Ленниного плеча. Старик взвизгнул. Тоже ответ. Клат поднялся, не зная, что предпринять. В его голове все смешалось. Единственное, что он знал наверняка: сейчас облажаться нельзя. — Лежи спокойно, не двигайся, — сказал он. — Я вызову «скорую».

— Я и не собираюсь вставать и танцевать с тобой танго, дурак ты набитый, — простонал Ленни. Он плакал и рычал от боли. Сейчас он напоминал старую гончую со сломанной ногой.

— Так, — сказал Клат. Он побежал было к своей машине, но потом повернул обратно. — Он взял твою машину, я правильно понял?

— Нет! — проскрипел Ленни, прижимая руку к сломанным ребрам. — Он отделал меня, а потом улетел на гребаном ковре-самолете. Конечно, он взял мою машину! А то какого бы хрена я тут валялся? Солнечную ванну принять?! Идиот!

— Так, — повторил Клат и помчался к машине. Пяти- и десятицентовые монеты летели во все стороны у него из карманов и рассыпались по придорожному щебню ярким серебряным дождем.

Он так быстро нырнул с разбегу в окно машины, что чуть не разбил голову о раму двери. Он схватил микрофон и первым делом собрался сказать, чтобы Шейла вызвала «скорую» для старика, но это было не самым важным. Алану и полиции штата необходимо знать, что Хью теперь ездит на старом «шевроле бел-эйре» Ленни Партриджа. Клат не знал, какого она точно года, но вряд ли кто спутает этот раздолбанный драндулет с какой-нибудь еще машиной.

Но до Шейлы он так и не докричался. Три вызова и ни одного ответа. Ни одного.

Ленни опять закричал. Клат вошел в дом Хью Приста и вызвал по телефону бригаду «скорой помощи» из Норвегии.

Хорошее время выбрала Шейла, чтобы засесть на толчке, подумал он.

Генри Бофорт тоже пытался дозвониться до полиции. Он стоял рядом со стойкой, прижав телефонную трубку к уху плечом. Длинные гудки, один за другим.

— Ну давайте, — бурчал он себе под нос, — возьмите трубку, черт вас дери. Чем вы там заняты? В карты решили сыграть?

Билли Таппер вышел на улицу. Генри услышал, как тот что-то крикнул, и недовольно поднял глаза. За криком последовал громкий «бабах». Генри сначала решил, что это, наверное, взорвалась одна из древних лысых шин Ленин… но за первым «бабахом» последовало еще два.

Билли ввалился обратно в «Тигра». Он двигался очень медленно и держался за горло. Его рука была вся в крови.